От расположенной спереди «Королевы бури» тянулись тонкие световые ниточки к первому айсбергу, протягивались вдоль него и переходили к следующему, и так до конца. Подойдя ближе, Тодд заметил и другие линии, пересекающие каждый айсберг и тянущиеся к краям, где они заканчивались светящимися кружками.

— Все как на самом деле, — пояснил Вопящий Филин, — Это схема и текущее состояние всего каравана. Зелеными линиями обозначены буксировочные канаты, а красными — электрические кабели. Кружки на концах — моторные капсулы. Взглянешь на схему, и сразу ясно, что именно случилось и в каком месте.

Тодд увидел, что сидящие в компьютерной люди наблюдают за экранами или что-то печатают, сидя за терминалами компьютера. А двое так вообще неторопливо попивали кофе, повернувшись к экранам спиной.

— По-моему, тут никто ничем не занят, — удивился Тодд. — Кто же всем управляет?

Индеец обвел рукой комнату.

— Компьютер, разумеется. Люди с такой работой хорошо справиться не в состоянии. Каждый из буксировочных канатов намотан одним концом на барабан с электромотором. Компьютер ослабляет или подтягивает их в зависимости от ситуации, поэтому канаты всегда натянуты равномерно. Он даже управляет двигателями и ведет «Королеву бури» по курсу.

— Так ты хочешь сказать, что кораблем никто не управляет? И на мостике никого нет?

— Не волнуйся. На мостике всегда есть вахтенный офицер, и у радара тоже. В аварийной ситуации они тут же возьмут управление на себя. Но в действительности они мало что способны изменить. Даже курс корабля они могут изменить всего на пару градусов в сутки, а чтобы полностью остановить караван айсбергов, потребуется две недели, даже если моторы на все это время переключить на полный реверс. Поэтому мы и положились во всем на Мозги. Наш маршрут занесен в память, и каждую его милю нас по нему ведут Мозги.

Когда они поднялись на палубу, с оглушительным ревом включилась сирена — три долгих гудка, пауза, потом снова три. По палубам заметались моряки. Вопящий Филин отвел Тодда в сторону.

— Не бойся. Три гудка означают, что тревога учебная. Перейдем сюда, сам все увидишь.

— А на какую тему тренировка?

— Человек за бортом, — ответил индеец, погасив улыбку. — Если в этих широтах кто-то свалится за борт, ему не позавидуешь. Вода тут настолько холодная, что человек через минуту теряет сознание. А через две умирает. Вот почему от спасателей требуется такая скорость, и вот почему их часто тренируют. Один из вертолетов всегда стоит наготове с пилотом на борту. А вот и он!

Поднявшаяся с палубы машина описала широкий полукруг и всего через несколько секунд уже мчалась над волнами, снижаясь на лету и держа курс на буек с флажком. С тренированной ловкостью буек подцепили спасательной сетью, а через секунду вертолет уже мчался к кораблю.

— Хорошая работа, — одобрил Вопящий Филин, взглянув на часы. — Им придется поторапливаться даже в теплых водах. Любой, кто слишком долго пробудет в воде, вскоре окажется под двухмильной тушей айсберга. Пошли, выпьем имбирного пива. Я угощаю.

Индеец пошутил, потому что автомат с напитками работал бесплатно, не требуя монеток. Тодд сразу запомнил номер палубы, чтобы потом погулять на халяву. Пока что корабль оставался для него лабиринтом трапов и коридоров, но он знал, что вскоре будет в нем легко ориентироваться.

Когда они снова поднялись на палубу, шел дождь. Длинные, гонимые ветром струи полностью скрыли головной айсберг. Океан разгулялся не на шутку, волны покрылись барашками, а качка, несмотря на стабилизаторы, заметно усилилась. Вопящий Филин втянул ноздрями ветер и нахмурился.

— Пахнет сильным штормом, — бросил он. — Скверно.

С неба неожиданно послышалось натужное завывание турбин. Оно приближалось, становясь все громче, промчалось над кораблем и замерло в отдалении.

— Это Берт на своем ВВП, — сказал индеец.

— Как он сядет в такой дождь? Я ничего не вижу!

— Он тоже. Зато радар такую ерунду, как дождь, не замечает, и самолет посадит компьютер. Он возьмет управление на себя и опустит в аккурат на палубу.

Одно дело сказать, совсем другое — поверить услышанному. Они стояли у поручней кормовой палубы, и Тодд чувствовал, как колотится его сердце. Ну как самолет сможет сесть в такой дождь, да еще с ветром? Посадочный круг на кормовой надстройке сразу показался ему таким маленьким.

Над головой снова взревели турбины, но на этот раз звук стал приближаться, становясь все громче и громче. Тодд невольно затаил дыхание, когда из низких облаков внезапно вынырнул ВВП и резко снизился, окруженный крутящейся дымкой дождя и брызг. Он спускался все медленнее и медленнее и наконец с прежней легкостью коснулся палубы. Моряки кинулись привязывать самолет, а Берт спрыгнул на палубу с чемоданчиком в руке.

— Ладно, пока! — крикнул Тодд индейцу. — Спасибо за экскурсию.

Он бросился вниз по ближайшему трапу, но, спрыгнув на палубу, увидел, что пилот входит в какую-то дверь. Тодд припустил во весь дух, но Берта не догнал. На этот раз великан обогнал самого себя.

Берт исчез в коридоре, ведущем к каюте капитана. Тодд заторопился следом. Дверь оказалась прикрытой не до конца, и когда Тодд остановился перевести дух, он услышал доносящиеся из каюты голоса.

— Похоже, дела плохи, капитан. Очень плохи.

— Вы уверены, что это самые свежие снимки?

— Да, сэр. Я стоял рядом, когда они вылезали из принтера. Снято со спутника. Я схватил их еще тепленькими и помчался к самолету.

На некоторое время наступила тишина, потом капитан заговорил вновь, Тодд никогда не слышал таких интонаций в голосе отца.

— Вы правы, Берт, дело скверно. Я тридцать лет в море, но такого огромного, кажется, еще не видел.

— Большой, и все еще растет. И движется в нашу сторону.

— Что ж, с нашим грузом мы не в силах свернуть в сторону. Поэтому нам остается лишь выдерживать курс и дожидаться удара.

Тодд начал пятиться, опасаясь, что невольно подслушал слова, не предназначенные для его ушей, но в этот момент корабль качнулся, приняв удар мощной волны. Дверь слегка прикрылась, потом с треском открылась нараспашку.

Капитан и пилот обернулись на звук и увидели стоящего в дверях Тодда.

— Я только… — пробормотал Тодд. Как закончить фразу, он не знал.

Но перепугался он напрасно. Головы мужчин в каюте занимало совсем другое, и на Тодда они почти не обратили внимания. Отец махнул рукой, приглашая войти, и тут же снова повернулся к фотографии на столе. О парнишке тут же позабыли.

— Как считают метеорологи — есть ли шанс, что ураган свернет в сторону? — спросил капитан.

— Нет, ни малейшего. По нам он ударит обязательно. Сейчас мы на его краю, а через час начнется самое страшное.

— Нужно оповестить экипаж, — сказал капитан, швыряя фотографию на стол. Он подошел к микрофону на стене и перебросил тумблер. Когда он заговорил, его голос услышали во всех отсеках корабля.

— Говорит капитан. Сообщаю, что менее чем через час на нас обрушится мощный ураган. Сейчас мы на его краю. Закрепить все оборудование, натянуть штормовые леера.

Капитан продолжал говорить, отдавая подробные указания по подготовке корабля.

Тодд подошел к столу. Берт ткнул пальцем в фотографию. Это был снимок Земли из космоса, сделанный спутником и переданный по радио. Тодд увидел кончик Южной Америки, а когда Берт подсказал, куда смотреть, разглядел даже крошечные точки каравана айсбергов. А прямо перед ним — вращающуюся воронку урагана.

Отдав распоряжения, капитан обвел взглядом каюту и словно только сейчас заметил сына. Он взглянул на часы.

— Разве тебе не следует сейчас быть в школе?

Может, именно поэтому он такой хороший капитан, управляющий атомным буксиром и целым караваном айсбергов, подумал Тодд. Он помнит все, каждую деталь. Даже о школьных занятиях сына. Тодд улыбнулся.

— Уже все сделал, папа. Работал без перемен и одолел всю дневную программу.