В иных, более привычных Савину временах и обстоятельствах Отряд космонавтов занимался только по программе полета в космос. А здесь были еще и учебно-боевые пуски ракет по реальным, пусть и тренировочным, мишеням.

Будущие космонавты летали на первых сверхзвуковых истребителях «МиГ-19ПМ» и новейших «Су-9», вооруженных четырьмя управляемыми ракетами «РС-1У» и «РС-2УС». Все кандидаты из Отряда космонавтов радовались, ведь они были молодыми летчиками и перерыв в полетах воспринимали особенно остро. Недоумевал только Юрий. Ведь об этом «вираже истории» он и слыхом не слыхивал!

Тем не менее на полеты он, как и все будущие космонавты, шел в приподнятом настроении. Тем более – в ночную летную смену.

Взлетные полосы подмосковного аэродрома были окаймлены гирляндами зеленых сигнальных ламп. Дорожки огоньков бежали вперед – к самому краю летного поля, но казалось, что они отрываются от земли, становясь созвездиями, мерцающими на бархатно-черном куполе ночного неба.

На земле черные фигуры техников под вспышки ручных фонариков проводили последнюю или, как говорят в авиации, крайнюю проверку перед полетами. Угрюмые темно-зеленые тягачи вывели из ангаров изящные серебристые «птички» сверхзвуковых истребителей. «МиГи» и «Су» заправили керосином, сжатым воздухом, проверили давление в основной и резервной гидросистемах, электропитание и механику.

Желто-черные электрокары подвезли вереницы тележек-ложементов, на которых покоились управляемые ракеты класса «воздух – воздух». Оружейники подвесили их под треугольные, заломленные назад крылья «Су-9», по две на каждый истребитель. Еще два пилона занимали подвесные топливные баки. Сверхзвуковые «Су-9» были чрезвычайно «прожорливы».

Летчики осмотрели машины и расписались в журналах технической готовности.

Привязные ремни мягко обняли воздушных бойцов, прозрачные фонари кабин с едва слышным шипением опустились, загерметизировав кабины.

– Кедру – запуск и взлет! Перехват скоростной высотной цели по наведению с земли. – Острый и прямой клинок прожекторного света рассек темноту и лег на взлетно-посадочную полосу, указывая направление взлета.

– Вас понял, я – Кедр, выполняю. – Рука, затянутая в кожаную перчатку, двинула вперед сектор газа.

Турбина послушно взревела, и «Су-9» коротким и стремительным росчерком форсажного пламени несется по бетонке. И взмывает к дрожащим в ночном небе звездам. Стремительный сверхзвуковой истребитель уверенно набирал высоту. Грудь сдавили привычные уже перегрузки. После центрифуги с ее двенадцатью «же» нагрузки в полете воспринимались тренированным организмом абсолютно нормально. К тому же высотно-компенсирующий костюм оптимизировал нагрузки при резких маневрах сверхзвукового истребителя.

Истребитель-перехватчик «Су-9» был для своего времени уникальной машиной, он разгонялся до 2230 километров в час на высоте 12 000 метров. Его максимальная высота, летчики говорят – «потолок», составляет 20 000 метров, а скороподъемность – 200 метров в секунду. Настоящий «самолет-ракета»!

В 1959 году летчиком-испытателем Владимиром Ильюшиным на модифицированном «Су-9» был установлен мировой рекорд высоты – 28 857 метров, а в 1960 году Борис Адрианов на таком же истребителе-перехватчике пронесся по стокилометровому замкнутому маршруту со скоростью 2092 километра в час. Это был абсолютный мировой рекорд скорости! До конца шестидесятых годов, когда на вооружение стали поступать истребители «МиГ-25», перехватчик «Су-9» оставался самым скоростным и высотным боевым самолетом в СССР.

– Я – Кедр, прием. Занял эшелон пятнадцать тысяч, на курсе двести семьдесят градусов. К работе готов. – Савин переключил несколько тумблеров на приборной панели. Светящиеся шкалы приборов бросали на лицо в кислородной маске зеленоватые отблески.

Мерцающим светом ожил экран радиолокатора – именно с его помощью и выполнялось наведение управляемых ракет «РС-2УС». Это были довольно неуклюжие реактивные «изделия» первого поколения. Атака воздушной цели возможна была только на догоне. Да и то – по бомбардировщику, крупной и не слишком энергично маневрирующей цели. Но для будущих космонавтов было важно не потерять боевую хватку летчиков-истребителей.

– Кедр, прием. Вам курс триста тридцать, высота пятнадцать.

– Вас понял, эшелон по высоте занял, я – Кедр, прием.

– Цель на встречных, приготовиться к развороту влево.

– Разворот выполнен. – Юрий отклонил ручку управления в сторону, одновременно двинув ногой левую педаль. Стремительный истребитель накренил треугольные крылья в широком, размашистом развороте. Качнулась «птичка» авиагоризонта на приборной панели. А потом так же плавно снова пришла в норму.

– Кедр, прием. Вам наведение: выше на полторы тысячи, курс двести семьдесят пять градусов. Бомбардировщик противника. Приказываю, цель – уничтожить!

– Вас понял, выполняю перехват.

Заметить ночью реактивную мишень, имитирующую вражеский бомбардировщик, было просто немыслимо. Визуальное обнаружение цели уступило место радару. Истребитель лейтенанта Гагарина наводили по командам с земли по данным радиолокатора. Юрий Савин знал больше, чем сам лейтенант-истребитель. Все же инженерная подготовка и 30 лет работы на донецком «Топазе» давали солидный опыт. Он знал, что первые радиолокаторы советских истребителей могли захватывать цель только на дальности шести километров и только вдогон, с задней полусферы.

Поэтому летчик вел истребитель осторожно, чтобы не проскочить самолет-мишень. Или же, не дай бог, не врезаться в него из-за разницы в скоростях. Левая рука Юрия лежала на секторе газа, и он был готов мгновенно убрать обороты двигателя и выпустить аэродинамические тормоза.

– Я – Кедр, цель вижу, прием. – На экране радиолокатора появился мерцающий огонек. – Выше полста, двадцать градусов влево.

– Кедру! Перехват по данным радиолокатора разрешаю.

Савин движениями ручки управления самолета и педалями, связанными с рулями поворота, загонял мерцающую зеленоватым светом метку цели в пространство, которое именуется на экране радиолокатора «лузой захвата». Вот верхняя и нижняя метки совпали, Юрий нажал кнопку автосопровождения. Вместо двух меток на экране прицела появилась одна, которую летчики на своем профессиональном жаргоне называли «птичкой». Теперь «противник» находился в центре сетки прицела.

– Кедр! Захват произвел, к пуску готов.

– Кедру. Пуск разрешаю.

Юрий щелкнул предохранительной скобой на ручке управления самолетом и мягко нажал на гашетку. Под стреловидной правой плоскостью истребителя полыхнуло пламя реактивного двигателя. Разорвалось специальное калибровочное кольцо, и самонаводящаяся ракета «РС-2УС» пошла к цели. Ее головка самонаведения воспринимала отраженный от цели радиолуч и точно корректировала траекторию полета.

Вслед за первой стартовала и вторая ракета.

Вскоре метка на экране бортового радиолокатора вспыхнула и рассыпалась искрящимися брызгами. Юрий увидел в кромешной тьме яркую вспышку и россыпь огненных падающих звезд.

– Я – Кедр, прием. Наблюдаю поражение цели.

– Вас понял, прием. Кедру – отход курсом двести десять и возврат на «точку».

Юрий огляделся через прозрачный каплевидный фонарь кабины. Истребитель уверенно рассекал мрак ночи, «глотал» спрессованный скоростью воздух круглой «пастью» воздухозаборника с острым носовым конусом, скручивал его в тугой узел и пережигал в ревущей топке камеры сгорания. Позади новейшего на то время сверхзвукового истребителя «Су-9» тянулся чуть подсвеченный из сопла полупрозрачный след инверсии.

А звезды – вот они! Кажется, что рукой можно дотянуться. На мгновение летчику показалось, что он уже летит в межпланетном пространстве, оставив позади крохотный голубой шарик. Но все же пришлось возвращаться – в прямом смысле с небес на землю. Юрий двинул ручку управления от себя, переводя истребитель в пологое пикирование, и одновременно с этим прибрал обороты двигателя. Дальний привод, ближний, и вот уже видна двойная светящаяся цепочка, окаймляющая взлетно-посадочную полосу. Снова на бетон осторожно, чтобы не ослепить летчика, лег луч прожектора.