– Погодите. Спросите у них. Я хочу сказать... если грешник обладает таким весом, то... – Карлос старался сохранять спокойствие, хотя под взглядом двенадцати пар глаз это было нелегко. – Вы слегка лукавите, ребята.

В его голосе появилась настойчивость, паника исчезла. Он не может позволить им уйти. По крайней мер, пока. Пока не узнает больше, пока не увидит, что дала ему прежняя жизнь.

– Ведь дело не в искусстве, верно? Дело в том, что Дамали – охотница на вампиров. Нетеру. Расскажите мне об этом.

Снова тихое бормотание. Сначала каждый обсуждал что-то сам с собой, потом с остальными.

– Итак, нарушение закона налицо, – изрек тамплиер, бросив взгляд в сторону своей команды. – Мастер-вампир должен знать, что есть Нетеру и почему без нее невозможно сохранить равновесие сил...

Его соратники закивали.

– Старые вампиры открыто попрали закон. Ривера умер сегодня вечером, укушенный мастером Нюитом – так доложили ангелы-воители. Но он стоит перед нами, он сам мастер, а не существо второго поколения... Это объясняет, почему даже я, будучи пророком, не смог проникнуть сквозь его защиту и прочитать его мысли.

Воины-ниндзя синхронно склонили головы.

– У нас неоспоримые права на эту душу. Но вопрос должен быть вынесен на обсуждение в высшие сферы... если за это время он не укусит невинного и не осквернит Нетеру.

– Мы еще вернемся за тобой, – бесстрастно объявил тамплиер.

Один за другим, не произнося ни слова, святые воины исчезали в темноте. Карлос стоял неподвижно, размышляя о том, что произошло. Никаких обещаний, никаких обязательств... Он был выжат как лимон. И все же выжил. Но расклад у него – хуже некуда.

Время поджимало, но в данную минуту Карлос предпочел немного пройтись пешком. Он чувствовал себя комфортнее, слыша гулкое эхо своих шагов, которое разносилось по огромному пустому ангару. Оно возвращало чувство реальности, ощущение почвы под ногами, нормальности происходящего. В самое ближайшее время он найдет Дамали, а сейчас ему нужна ясная голова. Время... Так мало времени прошло, и сколько всего случилось. Он побывал в Аду – в буквальном смысле – и вернулся обратно, он был убит и воскрес из мертвых. Когда его укусили, вся жизнь промелькнула перед ним, как вспышка. Его прежняя жизнь, разбитая вдребезги. Его брат и друзья убиты, мама и бабушка выгнали его, как чудовище... впрочем, он и есть самое настоящее чудовище. А ему всего двадцать три года. И он слышал, чего на самом деле стоит Дамали – охотница на вампиров, убийца нечисти, Нетеру. Бриллиант, скрытый от взоров непосвященных. Но для него она гораздо дороже. Если бы они только знали...

Карлос покинул стоянку, пересек улицу и зашагал по самому краю тротуара, стараясь держаться подальше от зеркальных витрин магазинов на Родео-драйв. Если он правильно разыграет свою карту, Совет Вампиров сможет укрыть его от взора Нюита – но позволит увидеть все махинации изнутри и подобраться достаточно близко, чтобы нанести удар. А высшие сферы укроют его от Совета Вампиров. Высшие сферы, которые все еще тешат себя надеждой, что он, Карлос, станет участником их проигрышной кампании... Так, еще он может спасти уцелевших членов своей семьи: если он пометит их, объявив своей собственностью, никто не посмеет их обратить. Манипулируя сверхъестественными ресурсами силы, которыми располагает Совет Вампиров, он обеспечит себе еще несколько ночей жизни. Этого вполне хватит, чтобы отомстить за смерть брата. А потом просто перебьет тех ребят и освободит их души. Да упокоится твоя душа в мире, Алехандро.

Долгий глубокий вздох вырвался из груди Карлоса. Он должен найти всех своих родных и освободить их. А потом? Как ни крути, все упирается в то, что он должен добраться до Дамали. И как ни крути, он мертв – даже еще хуже. Эти типы из Ковенанта даже не сказали, куда он должен ее привести. Неужели он настолько глуп, чтобы привести ее к ним?..

Карлос скользнул в переулок: свет уличных фонарей был невыносимо ярким, обычные для такого времени пешеходы – невыносимо многочисленными. Фонари ослепляли, вызывая желание разбить их вдребезги. А здесь, в бетонном коридоре, не было ничего, кроме лунного света. Уличная кошка прошмыгнула прямо под ногами у Карлоса, и он проводил ее взглядом. Мудрое решение, киска. Карлос остановился и коснулся рукой подвального окошка без поперечин. Прижавшись щекой к холодной темнеющей поверхности маленького квадратика, он вытянул ладонь, которая теперь совсем не излучала тепла, и посмотрел в стекло, стараясь разглядеть ее отражение. Что он наделал! Ему хотелось плакать, но в сердце уже не осталось слез. Все, что он смог – это издать печальный стон, который заставил его еще сильнее зажмуриться и со вздохом вспомнить о единственном живом существе, которое могло принести ему успокоение. Дамали.

В портативном приемнике трещали и щелкали атмосферные помехи. Хранители прислушивались к голосу Дэна, по которому ориентировалась Дамали. Марлен покосилась на Шабазза, который сидел рядом с бессильно распростертым Хосе. Джей Эл посмотрел на Марлен, потом снова перевел взгляд на Хосе.

– Выключи на минутку, – скомандовала Хранительница, подошла к ним и положила руку на лоб Хосе. – Он весь горит.

– Знаю, – отозвался Шабазз. – Его надо срочно свезти в больницу.

Лицо Хосе посерело. Дрожь била молодого человека с такой силой, что он не мог открыть глаза, дыхание стало частым и затрудненным.

– Я и так их слышу – у себя в голове, – прошептал он, перемежая слова короткими шумными выдохами. – Но передача идет в обе стороны... Они сбились в кучу. Выведи ее из группы и уведи оттуда. Со мной будет все в порядке. Оставайся с Дамали.

Марлен и Шабазз переглянулись, Джей Эл встал.

– Он прав, – в его голосе звучала нескрываемая тревога. – Но его придется отправить...

Тут Хосе свесился через край дивана, схватился за живот, и его начало рвать. Марлен схватила мусорную корзинку, которую Шабазз на всякий случай принес в комнату, и сунула ее под нос Хосе.

– Они во мне копошатся, – выдавил тот в промежутке между рвотными позывами и вцепился в корзину.

– Все трое – в кружок, – приказала Марлен. – Держимся за руки и читаем над человеком молитву. А я вхожу в него телепатически.

– Не стоит этого делать! – предупредил Шабазз. – Ты не знаешь, что у него внутри.

Он прикрыл рот рукой и отбежал в сторону, чтобы не чувствовать омерзительной вони, остановился около оружейного верстака и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы справиться с нахлынувшей тошнотой.

Хосе застыл. Он лежал неподвижно, лишь грудная клетка чуть поднималась и опускалась.

– А ему, по ходу, куда хуже, чем мы думали, Map.

Марлен кивнула.

– Я войду в него. Следите, чтобы не произошло обезвоживание, иначе он откинется.

Джей Эл поднялся по ступеням к стеллажу для компьютеров и включил прямую связь с микроавтобусом Дамали.

– Дамали? Хосе придется отправить в больницу. Его только что вырвало личинками, и он совсем холодный.

– Поодиночке вы никуда не поедете, – командным тоном произнесла Дамали. – Ох, ну и ночка... Скажи Марлен, что я велела ей оставаться. Я знаю, что она думает.

– Я знаю, Ди, но наш мальчик...

– Хорошо, хорошо... Пусть Марлен призовет на вас благословение Божье, ребята. Мы заберем Дэна и встретимся с вами в больнице.

– Господи, Твоя воля... – пробормотал Шабазз, глядя на Марлен. – Map, я собираюсь нести его на руках. Значит, со всем, что на нас попрет по пути в гараж, предстоит разбираться вам с Джей Элом.

– Нет, – возразил Джей Эл, глядя на панель охранной системы. – Гараж можно прожечь ультрафиолетом. Потом просто оставить всю систему включенной и...

– Не пойдет, – перебила Марлен. – Ты будешь снаружи, у микроавтобуса – и чтоб я больше от тебя такого не слышала. Снаружи может оказаться такое, что прожекторов не хватит. Вдобавок, если мы оставим все включенным, к моменту нашего возвращения генераторы могут сесть, и тогда – добро пожаловать, гости дорогие.