– «А если я не хочу управлять?» – Вирил вызывающе прищурился.

– «Тогда…. – Рами внезапно подскочил к нему и ткнул пальцем в середину налобного рисунка. – Ты – дикарь».

Вирил отшатнулся и прикрыл лоб ладонью.

– «Я не дикарь! Просто не хочу этим управлять. В жизни и без того забот хватает. Лучше я буду ждать…».

– «О, гуцци! – рассмеялся Рамитин, наблюдая за ндаримом тавимишари, грузно ступающим по шак-начи[6] в дрожащей степной дымке. – Тебе не хватает лёгкости. Ты чересчур тяжёл, Вири, и… неповоротлив».

«Фуух!» – взвились листья перед лицом шакрена и обсыпали его с головы до ног, а юркий ндарим сиганул с дерева прямо ему на макушку. – «Фырр!»

Послышался тихий смех… Вирил раздражённо отряхнулся и сбросил с себя ндарима Рамитина.

– Прекрати, – хмуро попросил он. – Где ты был?

– Ходил к ручью, – Рами появился из-за дерева и распылил ндарима.

– Опять за старое?

– Я там кого-то видел, – доверительно сообщил тавимишари. – Не успел рассмотреть… Удрал…

– О, гуцци! Не мели чепухи.

Рамитин приготовился спорить, но Вирил с улыбкой добавил:

– Каков гриб.

– О грибах! – Рами мигом оживился и забыл о разногласиях. – Я видел целую вереницу. Бежали вдоль ручья, к просеке. И ещё несколько крупных одиночек. Заметили меня и скрылись в чаще.

– Я тоже нашёл. Четыре поляны. Эти ещё не отпочковались от мутчицы. Но дней через восемь созреют. Я и отсюда чую их запах.

Он принюхался.

– Пойдём. Скоро прибудут охотники и гости… Надо готовить базу.

Вирил развернулся и направился к опушке, где шакрены оставили свои гам-метеоры.

«Шурр!» – зашуршали листья. Вирил круто обернулся, надеясь поймать тавимишари с поличным… А Рамитин просто стоял и смотрел в гущу леса, куда, мелькая среди деревьев, шустрым косяком сматывались грибы.

– Эцце и реччи[7]! – хором воскликнули близнецы.

«Цце… чччи!» – гулко отскакивая от стволин, вторил им голос леса, постепенно затухая вдали и сменяясь шёпотом:

– «Цццереччии…».

Тавимишари переглянулись.

– Ух ты, – рассмеялся Рамитин. – Поймали эхо. Удача!

И мечтательно посмотрел вслед грибам… Этот взгляд не укрылся от Вирила.

– Накличешь на себя беду, – тихонько предупредил он брата, угадав, где блуждают его мысли. – Чёрное сердце таит угрозу. Говорят, деревья там черней чёрного… Там без вести пропадают.

– Веришь в эти сказки? – Рами тряхнул головой, структурируя нейроны.

– Это не сказки. Ты знаешь…

Рамитин кивнул.

– Знаю.

Пять оборотов назад двое смельчаков отправили в Чёрный лес своих ндаримов. В самое сердце… А через два часа впали в нейронную кому.

– Тем более нужно выяснить, в чём там дело.

– Отважные воины не пошли туда, – сурово заметил Вирил и благодушно спросил:

– А ты куда лезешь?

Рамитин покрутил головой, и налобный узор заблестел, будто его спрыснули вейской любовной росой.

– Здесь не воины надобны, учёные. Разгадать загадку Чёрного леса…

«Хрясь!» – Вирил в сердцах переломил ветку, попавшую ему под руку, и решительно двинулся к месту стоянки.

– Ты – неисправим, – на ходу бросил он тавимишари. – Идём.

– Эцце и реччи! – выкрикнул напоследок Рамитин, приставив ладони ко рту, и лесное эхо многократно отозвалось ему. Улыбаясь своим мыслям, шакрен догнал брата и пошёл рядом.

А из таинственных дебрей повеяло холодком…

«Славная будет охота!»

– Ты уверен, что это правильно?

– Я не делаю, о-руджанн, если до конца не уверен.

– С каких это пор, а-джаммар? Ты перестал рисковать…

Женя с Талехом препирались уже полчаса. Очередной рекорд в их семейной жизни. А ругались они из-за Джардани.

Мальчик вырос!

Очаровательный малыш Джанни незаметно превратился в Джардани-подростка – развитого не по годам, а временами задиристого и довольно колючего. Буквально. И если джамм ещё крепко спал в нём – глубоко внутри, то гатрак частенько просыпался и вырывался наружу.

– Поверить не могу! – возмущалась Евгения. – Но узнаю джамрану. Всё провернул за моей спиной! А говоришь мне об этом только сейчас…

Условные сутки назад они покинули Ролдон-2 на сокращённой версии Рэпсида и направлялись в ближайшую из систем созвездия Цефея, взяв курс на Шакренион.

– Запланировал тайком и мне не сказал!

– Женя, успокойся, расслабься и наслаждайся полётом.

– У тебя на всё один ответ! Расслабься и наслаждайся…

– Прежде всего, успокойся.

– Как?! Как я могу успокоиться, зная, что мой единственный сын… Единственный! Заметь, из-за тебя… – Женя чуть не плакала, сразу вспомнились прошлые обиды, горести и недоразумения. – По твоей воле! Там! Один!

– Замечу… Не один, а с гатраками. Агрэгот не позволит и волоску упасть с его головы. Учитывая, что… Джанни и мой сын тоже.

– Там опасно! – выдвинула Евгения последний и самый веский довод.

– Прекрати, Ева. Он не пропадёт. И мы оба это знаем… Ему – четырнадцать. Лучше беспокойся за станцию.

– Не переводи стрелки…

– Да? А разве не благодаря тебе Рокен стал заместителем? В обход меня…

– Это же на время. Пока мы в отъезде. И… – Женькин энтузиазм резко поутих. Тревога за станцию росла по мере удаления от неё. Теперь идея с повышением Рокена не казалась такой замечательной. Евгения боялась представить, каким они застанут Ролдон-2, по возвращении, и найдут ли его вообще. Однако…

– Рокену пора взрослеть, – решительно заключила она. – Хватит скакать кузнечиком! Он больше не на поруках. И потом, зам – это не капитан. Дмитрий не допустит катастрофы. Да и Нивилла обещала приглядывать…

– Знаю, как она приглядывает, – проворчал командор. – Так, что оба Ролдона останутся без присмотра.

– Талех, ты стареешь, – вздохнула Женька.

– Чего?

– И берёшь на себя чересчур много ответственности. Не кипешись. Дмитрий за всем проследит.

– Знаю. Мы постоянно на связи… Так, что там было до этого, двумя репликами раньше…

– А, это… Ведёшь себя как старый сварливый деспот. Всех загонял! От каждого требуешь отчёта, а сам… Отправил ребёнка в ссылку на астероид, а я узнаю об этом последней. Ай…

– Ну-ка, повтори… Кто это старый и сварливый?!

Талех угрожающе двинулся к жене, на ходу расстёгивая китель.

– Куда убегаешь? Иди-ка сюда. Я тебе покажу… Насколько я стар… страшный и неутомимый… ти… таран!

Очередная погрешность РНК-переводчика?

Женька, хихикая, отступала вглубь каюты.

Она умышленно дразнила мужа. Ведь ему не было и шестидесяти, а для джамрану это даже не середина жизни, а только начало расцвета.

– Тиран… ммм…

Талех поймал её быстро, предоставив лишь немного форы, для забавы. Опрокинул на кровать, и, целуя, прошептал:

– Прекращай брюзжать… Лучше открой для меня свои гены…

В последующие два часа Женя сполна оценила его обманный маневр.

Но и кроме этого на Рэпсиде находились занятия по душе.

Капитан традиционно не торопился. Ради Женьки Талех совершил «круиз по туманностям», как он выражался. Поэтому до Шакрениона они летели неделю, а не восемь стандартных часов, растягивая удовольствие от полёта. Зато Женя воистину наслаждалась. Импульсная скорость хоть иногда позволяла любоваться видами на экране и за иллюминатором.

– Всё равно до начала охоты четверть фазы, – сказал Талех. – Куда нам спешить?

– Правильно, – подхватила Женя. – Полезно развеяться и побыть вдвоём.