Женщина, кланяясь им, говорила:

– Благодарю вас, господа мои, что избавили меня от горькой погибели. Умоляю вас, скажите мне, кто вы, чтобы мне знать, кому воздавать благодарность до конца жизни моей.

Они сказали:

– Мы – рабы Христовы, Косма и Дамиан, которым поручил тебя твой муж пред отправлением в путь, потому мы и поспешили к тебе на помощь и избавили тебя, по благодати Божией, от диавола.

Слыша это, женщина упала на землю от страха и радости, святые же стали невидимы. И восклицала женщина, восхваляя и благодаря Бога и святых рабов Его, Коему и Дамиана. Придя в храм, она припадала со слезами к иконе святых и рассказала всем о том, что было, – как Господь явил к ней милость по молитвам Своих угодников. Молилась же она такими словами:

– Боже отцов наших, Авраама, Исаака, Иакова и семени их праведного! Ты угасил огненную печь для трех отроков[5], Ты помог рабе Твоей Фекле на позорище[6]; благодарю Тебя, что избавил и меня грешную от диавольской сети через угодивших Тебе Коему и Дамиана. Поклоняюсь Тебе, творящему дивные и преславные чудеса, и славлю Тебя – Отца, и Сына, и Святого Духа, вовеки. Аминь.

Святые Кесарий и Дасий были захвачены в городе Дамаске[7] и, преданные различным мукам, не отреклись от христианской веры, за что и были усечены мечом и получили мученические венцы[8].

Ерминингельд, сын царя Готского[9] Леовигильда [10], был обращен из арианской ереси[11] к православной вере Леандром, епископом Испанским. Леовигильд, будучи сам арианином, был огорчен тем, что сын его оставил арианское зловерие, и старался отвратить его от православия и снова возвратить к своей ереси. Он убеждал его ласковыми словами, как отец, умоляя и увещевая оставить кафолическую веру и мыслить заодно с ним, как и прежде. Когда же увидел его непреклонность, то начал устрашать его угрозами мучений и ран. Но сын оставался непоколебим в вере, как столп, не придавая никакого значения ни ласкам, ни угрозам отца. Леовигильд, воспылав на него сильною яростью, прежде всего лишил своего сына царского престола и соправления, наследства и всего имущества; потом, не видя перемены в его мыслях, оковал ему шею, руки и ноги железными оковами и ввергнул в тесную и мрачную темницу. Но блаженный Ерминингельд, хотя и был юн летами, но стар разумом: пренебрегая земным царствованием, он искал всею душою небесного, и, лежа связанным в темнице, молился всесильному Богу, чтобы Он укрепил его в этом страдании. При наступлении великого праздника Святой Пасхи царь Леовигильд, призвав одного арианского епископа, послал его ночью к своему сыну в темницу, чтобы Ерминингельд принял из рук сего епископа их арианское причастие: и, если он причастится сего, обещал снова возвратить прежнюю родительскую любовь и честь. Но святой страстотерпец, с негодованием отвращаясь арианского епископа и доблестно обличив его зловерие, прогнал его от себя, не приняв еретического причащения. Пречистых и Животворящих Таин Тела и Крови Христовых он был причащен некоторым православным пресвитером, тайно присланным к нему святым епископом Леандром; арианский же епископ возвратился к отцу посрамленным и пересказал ему все, слышанное от сына. Тогда царь, исполнившись невыразимой ярости и заскрежетав зубами, тотчас послал из среды своих бояр нарочитых мужей, дав им приказание убить сына своего, Ерминингельда, в темнице; те пошли и отрубили секирою честную его главу. И слышны были сладостнейшие голоса святых ангелов, поющих над святым телом его, и были видны ночью горящие свечи. Верующие, видя сие, радовались и благодарили Бога, прославляющего такими чудесами Своего правоверного раба после страдальческой кончины его; зловерные же стыдились и ужасались. Детоубийца-отец, раскаявшись в безвинно совершенном убийстве, заболел от скорби; он хотел отказаться от арианства и принять православие, но боялся ариан и, таким образом, не сподобился быть сопричисленным к правоверным. Когда же приблизилась его кончина, то он почтительно призвал к себе бывшего в то время епископом Леандра – которого ранее не любил и преследовал, – и умолял его, чтобы тот младшего его сына Рехадера, которого сделал наследником своего царства, также наставил своим боговдохновенным учением в православии, как и Ерминингельда. Леовигильд умер, а Рехадер, воцарившись, тотчас принял православную веру, по наставлению святого епископа Леандра, и привел к благоверию всю землю Готскую[12], которая ранее была заражена арианской ересью. Тело святого Ерминингельда, своего старшего брата, он почтил подобающей честью, как мученика Христова, на котором сбылось евангельское слово: «Если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода»[13]. Ибо страстотерпец Христов, подобно пшеничному зерну, один из готов умер за Христа, но плодом его смерти стала православная жизнь всего народа той земли: все начали православно веровать во Христа Бога, единосущного и равночестного Отцу и Святому Духу, Ему же слава вовеки, аминь.

Святые жены Кириена и Иулиания пострадали в царствование императора Максимиана[14]. Кириена происходила из года Тарса, Киликийской области, Иулиания же – из города Россона[15]. За исповедание христианской веры они были схвачены правителем Маркианом, который принуждал их отречься от Христа. За твердость в истинной вере Маркиан приказал нечестивым воинам остричь Кириене голову, обрезать веки и, обнаживши, водить вокруг города Тарса[16]. Затем ее, вместе со святою Иулианией, отведши в город Россон, предали сожжению.

Святые Иоанн и Иаков были первый епископом, а второй пресвитером при Сапоре Персидском[17]. Они многих привели ко благочестию, за что были схвачены царем и преданы различным скорбям и мукам. После мучения они были усечены мечом.

Когда персидский царь Сапор[18], омраченный идолослужением[19] и исполненный всякого беззакония, воздвиг в своей стране великое гонение на христиан, то в это время между его придворными было три тайных христианина: Акиндин, Пигасий и Анемподист. Служа скрытно Христу, они приводили многих своим тайным учением к тому же благочестию. Некоторые оклеветали этих трех святых пред царем, что они не только сами веруют в Распятого, но и других заражают, как ядом, такою же верою. Царь сказал с гневом клеветникам:

– Почему вы, давно зная о таких людях, не донесли мне и не представили их ко мне?

Они сказали:

– Державный царь! Если прикажешь, мы сейчас же представим их к тебе. Царь тотчас дал такое приказание, и они пошли, чтобы взять их. Когда они подошли к дому, в котором пребывали святые, то нашли двери