Литмир - Электронная Библиотека

– Солнце мое, это было чудесно… – напыщенно произнес Риттер и отвесил глубокий театральный поклон.

Я заметил, как Йоханн Швиммер отступил на шаг и смотрел в нашу сторону таким взглядом, что им бы со стариком Лойбе сходить на пиво, ибо в тот миг они походили друг на друга словно близнецы.

– Хайнц, ты, как всегда, очарователен, – сказала Илона с усмешкой и погладила его по руке. – Но я всего лишь учусь у лучших. Кроме того, нельзя, говоря такие слова, не произносить их самим сердцем…

Мне всегда казалось, что выражение «покраснел от гордости» всего лишь фигура речи, но… Риттер действительно покраснел от гордости. Как немного нужно для счастья писателю, подумалось мне.

– Представишь мне своего друга? – Илона взглянула на меня, и только теперь я заметил, что ее миндалевидные глаза – голубые, словно горное озеро под яркими лучами полуденного солнца. Я встряхнулся. Понятное дело, мысленно.

– Мордимер Маддердин, – легко поклонился я ей. – Инквизитор Его Преосвященства епископа Хез-хезрона.

– Вы здесь… по службе? – спросила она, а усмешка исчезла как с ее губ, так и из глаз.

– Меч Господень, конечно, нет! – произнес я быстро. – Но такой вопрос я слышу слишком часто, а порой его еще и сопровождают слова «надеюсь, что нет».

Увы, улыбка уже не вернулась на ее губы. Жаль, поскольку на миг я почувствовал себя странником, от которого темные тучи укрыли солнечное сияние.

– Была рада с вами познакомиться, мастер Маддердин. – Она слегка поклонилась. – Простите, господа, но я должна вернуться к отцу.

Я проводил ее взглядом, когда она уходила. Талия девушки была так тонка, что я, несомненно, сумел бы охватить ее двумя ладонями.

– Если вы надеялись на продолжительную беседу, то не стоило тыкать ей в глаза своей профессией, – пробормотал Риттер.

Я повернулся к нему.

– Я не стыжусь того, что делаю, – сказал резко – возможно, даже резче, чем следовало бы. – И не думаю также, что спасение людей от зла предосудительно. Я служу закону и справедливости, как понимаю их своим скудным разумом.

– Не знаю, понимаете ли вы, – сказал он, склоняясь в мою сторону и понижая голос, словно поверял мне тайну. – Но лампу любви трудно зажечь от поленьев костра…

Я только пожал плечами, поскольку он и так позволил себе слишком многое. Увы, профессия инквизитора для многих сопряжена с кострами, а ведь благословенная смерть грешника в пламени – лишь венец нашей кропотливой работы. Да и костры в наши времена не горят так часто, как некогда, когда жар инквизиторских сердец испепелял целые города. Мы далеко ушли от времен ошибок и извращений, а всякий случай старались теперь исследовать с любезной сердцу Господа тщательностью.

Конечно, были среди нас и такие, кто везде видел дела сатаны. Что, впрочем, не являлось проблемой. Проблемой это становилось в том случае, если, зная о сугубо криминальной природе преступлений, они рядили их в одежды ереси и чернокнижия.

Такие люди лишь позорили доброе имя Святого Официума. Разве что, ясное дело, речь шла о цели более важной, чем просто проявление силы или получение обманчивой власти над ближними. Мне и самому пару раз за свою жизнь приходилось пренебречь законом, но я делал это с мыслью о служении, которое важнее всех правил, выкованных людьми. Ибо Господь в своей неизмеримой мудрости станет судить нас по тому, как мы служили Его Славе, а не по тому, сколь внимательно держались сводов законов. Впрочем, все мы грешны и виновны, и вопрос лишь во времени и размере наказания. Так некогда сказал мой Ангел, и у меня не было причин не доверять его словам.

– Привет, Риттер. – Юноша, влюбленный в Илону, уже, конечно, не высовывал кончик языка, но продолжал выглядеть глупо. – И кого ты привел?

– Мордимер Маддердин, инквизитор, – буркнул я, злой, что тот прервал мои мысли. – И я здесь не по служебным делам, если таков был ваш следующий вопрос.

– Инквизитор? – удивился тот. – Вы здесь… Ах да, вы ведь уже сказали… – Он склонил голову, чтобы скрыть озабоченность.

Я присмотрелся к нему пристальней, поскольку ранее внимание мое главным образом было сосредоточено на прекрасной актрисе. Йоханн Швиммер был чрезвычайно высоким юношей, почти на голову выше меня, но ходил и стоял, сильно горбя плечи. Светлые волосы его были обрезаны ровнехонько над бровями, к тому же имел он курносый нос и слишком широкий рот, что придавало ему вид сельского дурачка. Также я заметил, что у него короткие обкусанные ногти и свежие ранки на кончиках пальцев. Хех, идеальный кандидат для Илоны, подумал я с удивившим меня самого удовлетворением.

– Посмотри, что там с реквизитом, – приказал Риттер. – Там вроде бы треснул меч Фабиана. Займись этим.

– Сделаю, – сказал Йоханн без энтузиазма и исчез за портьерой, что отделяла кулисы от сцены.

– Он не актер? – спросил я.

– Бог мой, конечно, нет. – Риттер почти возмутился. – Наш молодой Фабиан снова колбасит с какими-то девками, а Илона говорит, что не умеет играть в пустоту…

– И поэтому Швиммер вызвался добровольцем. Тип человека, который любит расковыривать собственные раны, верно? – рассмеялся я.

– Именно. Хочешь познакомиться со стариком?

Я искоса взглянул в сторону Ульрика Лойбе, который бережно укутывал дочку плащом. Это хорошо его характеризовало, я же любил людей, которые умеют заботиться о долговременных инвестициях.

– Лучше оставим это, – ответил я.

– Эх, Лойбе все капризничает, а девица-то моложе не становится…

– Капризничает?

– Ну да. Илоне уже попадались действительно приличные партии. Господин де Валеттри, – Риттер согнул указательный палец на правой руке, – секретарь князя Леона и весьма знатный дворянин. Хуберт Готтшалк, третий сын барона Готтшалка, Джованни Помпелло, бастард кардинала Сантини… Ну, это я перечисляю только самых знатных.

– И старик не согласился? – пробормотал я. – Чего он ждет? Сказочного принца?

– В конце концов девушка даст первому встречному, обрюхатится – вот и все, что старик получит от своих капризов, – пожал плечами Риттер. – Ну я не желаю ей этого, – добавил он сразу же, и я не почувствовал в его голосе фальши. – Но сами знаете, как оно бывает… Ладно, садитесь и наслаждайтесь. Мы прогоним еще несколько сцен, а потом можем поступить по примеру Фабиана. – Он подмигнул мне левым глазом и огладил бородку жестом, который, как ему казалось, должен был сойти за сладострастный. – Куффельберг проставляется, поскольку мало у кого из нас денег куры не клюют, а ему как раз крепко повезло.

Я вздохнул и уселся, как он меня и попросил, поскольку на сегодня у меня не было планов, а выпить в компании Риттера и позабавиться с девками не казалось мне худшей идеей на нынешний вечер. Правда, в доме любезной сердцу моему Тамилы у меня был уже неприлично высокий долг, но я рассчитывал, что она не будет против приписать к нему еще некоторую сумму. Особенно если вспомнит, что я всегда плачу свои долги. Хорошо знала об этом и Лонна – предшественница Тамилы, хотя давным-давно не могла уже, из-за достойного сожаления случая, поделиться этим знанием с кем бы то ни было.

* * *

Наверняка я мог бы жить и в более удобном обиталище. Ведь для любого хозяина гостиницы присутствие инквизитора остается определенной гарантией. Ну, например, гарантией того, что гости с большей вероятностью не прирежут друг дружку и не разрушат само здание. Конечно, при условии, что гости окажутся настолько трезвы, чтобы бояться кого-то или чего-то. Но я как-то попривык к трактиру «Под Быком и Жеребчиком» и к его владельцу – Корфису, с которым мы некогда имели несчастье участвовать в битве под Шенгеном. Впрочем, бегство сквозь леса и болота трудно назвать битвой, поскольку единственное, что я запомнил из того дела, – это появляющуюся из тумана тяжелую имперскую кавалерию. А потом мы просто убегали. Но несмотря на то, что это были старые дела, мы – те, кто выжил в той резне – относились друг к дружке со взаимным уважением.

Хотя не раз и не два владельцы других гостиниц предлагали мне комнату, но мне как-то не хотелось съезжать от Корфиса. Правда, он имел дурную привычку разбавлять вино (а вашему нижайшему слуге по вкусу чуть большее соотношение вина в воде), а кроме того, он часто напоминал о просроченных счетах, но как-то да удавалось нам найти общий язык.

5
{"b":"546590","o":1}