Литмир - Электронная Библиотека
A
A

После службы рядом с Лазаревым оказался Егор Киселев.

— Здравия желаю, ваше благородие, с праздничками вас!

— Здорово, братец, тебя тоже поздравляю! Ну как, летопись не забросил?

— Никак нет, их благородие господин Симонов каждодневно любопытствуют о том…

В кают-компании присутствующие обменялись впечатлениями от поездки на остров. Симонов со спутниками не сумел подняться на вершину плато, где побывали Новосильский и Куприянов с матросами. Им помешала топкая грязь.

Симонов был поражен гигантскими льдами, пересекающими все чаще курсы кораблей, и поделился своими впечатлениями с Лазаревым. Тот спросил:

— Вы подметили, Иван Михайлович, как похожи сии ледяные громады по форме друг на дружку?

Симонов оживился:

— Давеча Фаддей Фаддеевич ту же мысль высказал. Видимо, мы созвучно наблюдаем сию загадку природы. Плоские боковые грани, правильная кубическая форма наводят на мысль, что они сотворены в одной мастерской.

— А мастерская расположена у Полярного материка, — подхватил Лазарев. — Сие сходно с постройкой одинаковых кораблей, которые один за другим спускают на воду со стапелей…

Поздним вечером шлюпка с гостями ушла на «Мирный». Симонов с грустью прощался с Лазаревым. Что ждет их корабли в предстоящие дни, недели, месяцы? Свидятся ли они вновь?..

Егор Киселев только что сменился с вахты, ему не спалось. Вытащил дневник, прочитал последнюю декабрьскую запись.

«26-го. Нашли три острова новых, никакими мореходцами непросвещены, кроме наших двух судов; и один остров горит земля, дым валит, как тучи ходят. И тут на оной остров ездили три офицера, четыре матроса для узнания. На сем острову есть премножество разных птиц, особливо пендвин с желтыми хохлами, ходит как человек, кричит похоже на га-га, крылья маленькие, не летает, и премножество софонских кур. За оные острова дано награждение, кто их прежде свидел, пять таллеров и записаны в журнал».

Накануне Нового года наконец-то показались очертания земли Сандвича, последнего открытия Кука в этих широтах. «Земля», как оказалось, состоит из нескольких островов.

Снежные заряды, туманы, льды стали постоянными спутниками русских мореплавателей. Теперь каждый кабельтов, пройденный к югу, мог стать последним.

Новогодняя ночь встретила корабли сильным снегопадом. Сплошная завеса закрыла путь кораблям. Со шканцев нельзя было рассмотреть, что делается на баке.

Командир «Мирного» надвинул поглубже шапку, закинул голову, всматриваясь в паруса. Тяжелыми хлопьями снег оседал на них, корабли теряли ход. Лазарев повернулся к вахтенному начальнику Куприянову:

— Выстрелить пушку «Востоку»! Приводитесь к ветру, надобно стряхнуть снежный груз с парусов, покуда они не заледенели. — Лазарев ударил перчаткой по штагу, мелкие ледышки посыпались на палубу. Он показал головой: — Поднять половину подвахты! Немедля сколачивать лед с вант и всего бегучего такелажа.

…Первый День Нового, 1820 года команда «Мирного» встретила молебном. Не успели моряки преклонить колени, как с верхней палубы загремело — «Всех наверх!». Прямо перед бушпритом надвигалась на корабль гигантская льдина, в два-три раза выше фок-мачты. Не прошло и минуты, без суеты, четко и слаженно матросы переложили снасти, и корабль переменил галс. Чиркая по реям, проплыла в сажени от борта виновница несостоявшегося кораблекрушения. А справа и слева на смену ей одна за другой появлялись новые льдины. Полупрозрачные голубые громады то перевертывались с глухими всплесками, то сталкивались друг с другом, трещали, раскалывались на большие глыбы, ударялись о борт корабля.

Аврал кончился. Командир подозвал офицеров, Галкина.

— Рождественские торжества должно провести весело для служителей. Велите команде переодеться в мундиры, праздничный обед приготовить на славу, сварить пунш с сахаром и лимоном, затейников да песенников настрополите.

Офицеры прислушались, издалека доносились пушечные выстрелы. «Восток» разыскивал скрывшегося за снежной пеленой и льдами товарища.

Праздник удался, команда натешилась вдоволь.

На палубе между тем поминутно слышалась команда вахтенного офицера:

— Право руля, право на борт!

— Лево руля! Одерживай! Право руль!..

После бессонной ночи Лазарев выпил чаю, зашел в каюту, вынул из шкафа последний том «Путешествия Кука», открыл на закладке.

Ровно сорок пять лет назад в этих широтах знаменитый капитан записал: «По непрестанным опасностям, коим подвержено плавание в сих местах, никто еще не осмелился пройти столь далеко, как я, далее же идти невозможно. Читатель может представить, сколь ужасно простирать плавание при несносных холодах, при сильных дождях, при снеге, среди громад льдов и непосредственных густых туманах».

Не первый раз за многие годы вчитывался Михаил Петрович в эти строки. Особый смысл они приобрели сегодня, здесь, когда русские моряки прошли на юг дальше Кука.

«…конечно, читатель не будет уже меня ожидать далее к югу. При всем желании более приближаться к Полюсу, безрассудно бы было подвергнуть опасности все плоды многочисленных наших обретений, единственно для ближайшего опознания берега, коего точнейшее описание не может принести никакой пользы ни мореплавателю, ни географии и никакой другой науке».

Лазарев закрыл книгу. «Неужто и мы тщимся зря, без пользы для отечества и науки?» За кормовым оконцем чередой проплывали ледяные острова. «Ан нет, достославный капитан! Русачки отступать не привыкли, а что до пользы — авось потомки рассудят».

Командир встал, надел кожаную шапку и поднялся на шканцы.

…С бака сквозь пелену снега доносился голос впередсмотрящего матроса:

— Прямо лед! Влево лед! Вправо лед!

Тридцать с лишним миль пробивались корабли сквозь льды, пока, в который раз, путь им не преградило сплошное ледяное поле, тянувшееся до самого горизонта.

В тот же день Павел Новосильский занес в дневник: «Если позволено сделать здесь скромное предположение, то, кажется, за Туле должны быть новые острова и, может быть, даже материк, иначе откуда бы взялось такое бесчисленное множество ледяных островов? Гряда Сандвичева с ее северным продолжением далеко для этого не достаточна».

Плавающие ледяные острова несколько часов скрывали шлюпы друг от друга. Наконец «Восток» услышал выстрелы «Мирного», они соединились и вместе начали выходить из ледяного плена. Как было условлено раньше, отряд кораблей, огибая ледяные поля, продолжал курс сначала на восток, а затем на юго-восток, рассчитывая при первой же возможности продолжать штурм южных широт.

И вновь дождь, снег и временами туман окутывали пеленой корабли, пытаясь в который раз разъединить их.

Шквалы, штормы и океанская зыбь сбивали с заданного румба, а противные ветры вынуждали менять галсы и следовать неблагоприятными курсами. Ледяные глыбы стали попадаться реже, но коварство малых льдин от этого не уменьшилось. В отдельные дни матросы на салинге насчитывали тысячи больших и малых льдин только с одного борта.

8 января шлюпы повернули на юго-восток, склоняясь все больше к югу. Ближе к вечеру на плоской небольшой льдине заметили чернеющую тушу крупного животного. Шлюпка с «Мирного» подстрелила зверя. С трудом затащили на палубу большую нерпу.

На пятую вахту заступал Новосильский. Ветер постепенно усиливался.

— Более полусотни островов ледяных, Михаил Петрович, — доложил Новосильский поднявшемуся на шканцы командиру, — море взыгрывает понемногу.

От горизонта справа надвигались черные тучи, быстро обволакивая небо. Мрак поглощал острова, плывшие навстречу кораблю. Мелкие и средние льдины дробно постукивали по бортам. Впередсмотрящий матрос на баке не успевал докладывать об опасности. Ветер относил его голос. Новосильский вызвал подштурмана.

— Стойте у ноктоуза и репетуйте рулевым на штурвал мои команды. Я перейду на бак, иначе мы наткнемся на льдину.

Лазарев одобрил расторопность мичмана:

— Добро, Павел Михайлович, так будет надежнее.

Команды исполнялись теперь быстрее, но корабль стал плохо слушаться руля. Паруса, облепленные мокрым снегом, вяло наполнялись ветром. Мелкие льдинки скапливались у кормового среза, и руль не перекладывался. Шестичасовая вахта подходила к концу. Пробила восьмая склянка, и на баке появился Абернибесов.

51
{"b":"546531","o":1}