Иша прекратила резать.
– Мисс Далтон, – ответила она с сильным румынским акцентом. – Чем я могу вам помочь?
Я моргнула. Прежде она называла меня «Лейла», и, может это мое воображение, или она действительно смотрела на меня с учтивостью?
– Не обращай на меня внимания. Я пришла, лишь взять несколько фруктов и сыр.
Иша встала перед огромным холодильником, прежде чем я успела сделать и два шага по кухне.
– Мисс Далтон, прошу вас, скажите, где вы хотите позавтракать, и я буду рада отправить вам все туда.
Теперь я посмотрела на нее с недоверием. Я не могла сосчитать, сколько раз я помогала ей, когда жила здесь, обычно ведя приятную беседу с Ишой или одним из других поваров.
– Не беда, я возьму сама, – попробовала я еще раз.
Взгляд Иши сузился, даже когда она улыбнулась, сморщив линий, которые явно указывали, что ей было за шестьдесят, когда ее изменили.
– Ерунда, это будет мне в радость. Мне передать поднос в вашу спальню или в гостиную на втором этаже?
Ее тон не мог быть более сдержанным. То же самое с ее словами, и все же, я чувствовала себя так, словно мне сделали выговор.
– В гостиной будет прекрасно. Э, спасибо, госпожа… – Дерьмо, я не знала ее фамилии. «Зови меня Ишой, дорогая!» сказала она, когда мы встретились, и до сих пор мы обращались друг к другу только по имени. Она отвернулась, не сказав ни слова, возвращаясь к своей разделочной доске. Быстрее, чем машина, она кромсала кучу овощей, утренний свет сверкал от ее ножа.
Я ушла, но решила выбрать длинный путь, ведущий обратно в комнату. Было кое-что, что я хотела проверить в первую очередь.
Когда я бродила по лестнице, я останавливалась, чтобы поприветствовать каждого человека, которого знала. Все они были безупречно вежливыми, но люди, которых я когда-то считала друзьями, сейчас были как Степфордские жены, которые и, то казались теплее в сравнении с ними. Если бы у меня было обоняние нежити, запах неодобрения уже давно бы забил мои ноздри.
И не нужно большого ума, чтобы выяснить, почему. Угадайте-ка, я сделала непростительную ошибку, расставшись с их Мастером.
Даже если бы они выслушали все мои доводы, очевидно, они думали, что я должна была с благодарностью принимать все крохи любви, которые предлагал мне Влад.
Теперь я знала, как себя чувствовали в машине для пинбола, все, чего я касалась, казалось, отскакивалось от меня так быстро, как только могло. Холодность его людей не должна была меня беспокоить, но все же это было так. Мой желудок заурчал, напоминая мне, что я не ела ничего в течение дня, но вместо того, чтобы пойти на второй этаж, я пошла к небольшой лестнице позади внутреннего сада. Затем я последовала по закрытому каменному коридору, и открыла вторую дверь бывшей часовни.
Спортзал. Я провела большую часть своего детства в одном из таких, так что шкивы, коврики, навесы, батуты, и брусья значили для меня больше, чем любое физическое упражнение. Они были машиной времени уводящей меня в беззаботное прошлое, прежде чем я коснулась той электролинии, подарившей мне силу. Я подошла к батуту и начала серию сальто, но они напомнили мне слишком многое из нашего шоу с Марти. Я спрыгнула и пошла к мату, борясь со всплеском горя.
Там я начала делать обычные движения, которые я усовершенствовала годы назад, когда мне было еще тринадцать, и я пробивалась в олимпийскую сборную по гимнастике. Мое тело не было готово, так же на мне не было подходящей одежды, но я все равно выполнила полный набор упражнений. Затем еще один раз, и еще. Вскоре мои джинсы и футболка покрылись потом, но я не останавливалась. Еще немного, если я приложу достаточно усилий, и я почти смогу услышать голос своей матери.
Кто моя маленькая чемпионка? Я так горжусь тобой, дорогая…
– Лейла! – раздался голос не из моего воображения. Он исходил от клубничной блондинки через всю комнату.
– Кто еще не знает, что Лейла вернулась! – отозвалась в коридоре Сандра. Затем она бросилась вперед с улыбкой на лице. – Почему ты не сказала нам?
Ее истинное счастье было как бальзам на язвительный ожог. Если бы не удар током на смерть, я бы ее тот час обняла бы.
– Я, ээ… – боялась, что на меня снова накричат или продинамят, – не была уверена, что вы не спите, – закончила я неубедительно.
Сандра засмеялась.
– Час назад я спала, но это же прекрасно. Почему ты вернулась? Ты и Влад…
– Она здесь! – вклинился Джо, отрезая вопрос Сандры. За самое короткое время, я обнаружила, как здороваюсь со своими старыми друзьями и завожу новые знакомства с утренними донорами, у которых сдвинулся график кормления дома.
– Ну же, расскажи нам все, – командовала Сандра. Затем она улыбнулась. – Я действительно хочу все знать.
Я не могла рассказать ей обо всем, но я могла выдать некоторые детали. Кроме того, кухня была выше и здесь, и в отличие от той, что была наверху, здесь не было вампиров, затаивших на меня обиду.
Глава 19
После пары приятных часов с Сандрой и другими, я поднялась наверх. Там я провела пару неприятных часов с Гретхен и моим отцом, пытаясь объяснить им, что кто-то подложил бомбу в газопровод и тот же человек может посчитать мою семью отличной приманкой, если он или она поймут, что я выжила. Мой отец, подполковник в отставке, понял меня, и казалось, готов был простить. Что, подумала я, никогда не будет с Гретхен.
В конце концов, я вернулась к себе в комнату и приняла еще один душ. Как только я вымылась и оделась, я стала всматриваться за окно на темнеющее небо и старалась не думать, что Влад уже проснулся. Из всех людей, злившихся на меня, он имел на это право. Несмотря на то, как холодно он закончил наши отношения, и как тяжело было находиться рядом с ним, я все еще должна была ему извинения за предположение, что он мог устроить взрыв на карнавале. В следующий раз, когда я его увижу, я выплачу этот долг.
До тех пор я отвлекала себя мыслями о том, что делал Максим. Я не собиралась спрашивать о нем персонал или Влада, который мог взорвать его, как жидкость для зажигалки. Тем не менее, у меня был и другой способ увидеть, выздоровел ли Максим.
Я провела рукой по своей коже, находя сущность Максима. Затем я сосредоточилась на ней, пока Голубая Комната не исчезла, и меня не окружила полная темнота. На секунду меня это смутило. Но потом я увидела зеленый свет и услышала голос Влада.
– …я бы предпочел иное. Я бы лучше тебя убил.
Тяжелый вздох.
– Тогда почему так и не сделал? – спросил голос Максима.
Я все еще не могла его видеть, но он был в здравом уме, с моей огромной помощью. Где же он был, что единственным светом были лишь глаза Влада?
– Лейла, – мое имя повисло в накаленном воздухе. Влад испустил короткий смешок. – Она отказывалась сказать мне, где она, пока я не поклянусь, не мучить и не убивать тебя.
Максим тоже засмеялся, но он звучал не так же весело.
– Она упустила кое-что, как вечное лишение свободы.
– Она молода, – сказал Влад, – и не может помнить об этом вечно. В этом веке или другом, я смогу испустить на тебя свой гнев.
Что-то лязгнуло, а затем еще одна вспышка зеленого заполнила темноту. Глаза Максима осветили достаточно, чтобы я смогла увидеть его лицо прижатое к толстой металлической решетке.
– Тогда она уже давно будет мертва, – прохрипел он.
Взгляд Влада заблестел ярче.
– Будет ли?
Теперь я знала, где были эти двое, и меня пронзила ярость. Максим не остался в доме Менчереса. Он был примерно в сотне футов ниже меня в подземной темнице Влада!
– Лейла отказалась от твоего предложения превратить ее в вампира, – тон Максима был жестким. – Она сделала это с тобой, помнишь?
Смех Влада был столь неустанным, как гром во время весеннего шторма.
– Если бы ты так считал, тебе бы не пришлось лгать ей обо мне. Ты, вероятно, догадался, что я позволил ей отпустить меня, но я не отпускал ее. Вот почему ты не давал ей связаться со мной, убеждая ее, что я мог устроить взрыв.
