- Я помогу тебе убраться только потому, что ты жуткий лентяй, но больше на мою помощь не рассчитывай.

- Милая…

- Ещё приготовлю тебе что-нибудь полезное, - не слушала его Дженнифер, делая вид, что ведет себя вполне естественно, - а то на своей неприязни к плите ты посадишь себе весь желудок, а потом…

- Перестань, - Дженнифер почувствовала, как отцовская рука сжала её плечо и замерла. – Хватит. Пожалуйста.

Дженнифер вымученно прикрыла глаза, а затем медленно развернулась к отцу. Он пошатывался, кое-как держа равновесие, а его бледность и мука, отражающаяся в потускневших голубых глазах, заставляли боль внутри лишь усиливаться.

- Почему ты не позволяешь тебе помочь, - не выдержав, прошептала она, понимая, что играть больше нет смысла. – Почему не позволяешь быть рядом…

- Я позволяю тебе быть рядом, - прохрипел Стенли, ласково проводя по её щеке трясущейся рукой, - но на этом все, малышка.

- Папа…

- Ты заметила, как мы с этим домом похожи? – Внезапно спросил он, и Дженнифер даже показалось, что на его устах промелькнула легкая улыбка. - Он медленно разрушается, пока каждый прохожий думает про себя: «он простоял много лет, но уже отжил свое». Ничто не вечно в этом мире, и никто не вечен, крошка. Твой папочка совсем не исключение, - тихо говорил он, пока Дженнифер собирала в кулак последние остатки самообладания. – Я знаю, что мне осталось не так долго, но я… - он закашлялся, а затем начал задыхаться, и Дженни сильнее вцепилась в его руки, больше не в силах сдерживать свои эмоции. Она почувствовала, как слезы заструились по щекам, и быстро заморгала, стараясь избавиться от следов собственной слабости. Усадив Стенли на диван и, убедившись в том, что он не нуждается в срочной скорой помощи, Дженнифер потянулась к ингалятору, но как только попыталась воспользоваться им, её отец завертел головой и опустил её ладонь вниз. – Я в порядке, - выдавил из себя Стенли, хотя дышал все ещё с большим трудом.

- Не упрямься хотя бы сейчас, - дрожащим, но как можно более твердым голосом сказала она. – Прошу.

Он долго и внимательно смотрел ей в глаза, – совсем как в детстве, когда пытался понять, действительно ли она хочет получить ту игрушку, о которой так слезно умоляет, – а затем, по всей видимости, осознав, что её просьба не простая прихоть, и что она нуждается в ней, как в воздухе, - кивнул, открыв рот и позволив ей ввести пар в горло. Дженнифер еле сдержала новый поток слез, который уже готов был вот-вот вырваться наружу огромным дождевым ливнем, а затем сосредоточенно распылила препарат внутри. Стенли сделал несколько хриплых вдохов, а затем немного устало прикрыл свои глаза, несколько секунд выжидая момента, когда лекарство начнет свое действие.

- Ты должна понять, что никакие ингаляторы не изменят того, что я умираю, - внезапно сказал он, заставляя Дженнифер замереть.

- Ты не должен говорить так… - качала головой она.

- Когда я принимаю очередное лекарство, я вижу в твоих глазах надежду.

- Ты видишь облегчение, - все ещё подрагивающим голосом произнесла она.

Он выдавил из себя усмешку.

- Это одно и то же.

- Перестань…

- Я смирился с тем, что меня ждет. И хочу, чтобы ты тоже это приняла…

- Нет, - она медленно завертела головой, взглядом умоляя его перестать.

- Дженни… - Стенли коснулся её волос, и она уронила голову ему на колени, желая спрятаться от всех проблем и почувствовать себя в безопасности. – Ты должна… ради меня, малышка.

- Прошу, не надо. Я не хочу, - слезы уже безостановочно текли из глаз, и она сотрясалась в рыданиях, не желая верить в то, что в любой момент человека, которого она так горячо любит, может просто не стать. Что человек, который всегда был, есть и будет её спасителем, героем и учителем, уйдет из жизни и больше никогда не сможет вот так вот прижать её к себе и назвать своей малышкой. Она отказывалась верить в то, что очень скоро его не будет рядом. И ничто и никогда не заставит её поверить в обратное.

- Я всегда буду жив, - услышала она шепот родного голоса, а затем почувствовала, как нежная ладонь коснулась её головы. – И знаешь почему? Потому что в твоем сердечке всегда будет немножко места для твоего папочки.

- Я просто хочу, чтобы ты был рядом… - всхлипнула она.

Стенли хрипло улыбнулся.

- Я буду рядом, милая. С тобой. С твоей мамой. С твоим братом. Вы – моя семья. Моя гордость. Единственное хорошее, что случилось со мной в жизни.

Дженнифер крепко прижалась к уже истощенному, но все такому же родному телу, и отчаянно вцепилась в его одежду, боясь разжать пальцы хотя бы на одну долю секунды. Она почувствовала, как он медленно и осторожно, слегка касаясь пальцами, провел ладонью по её волосам, и позволила себе закрыть глаза.

- В глазах своей дочери я – герой, - услышала она его тихие мелодичные слова.

Я силен и мудр, и я не знаю страха,

Но истина ясно видна

Она была послана, чтобы спасти меня.

Я вижу, кем я хочу быть

В глазах своей дочери,

Он напевал песню очень тихо, почти неслышно, и несмотря на то, что каждое слово отзывалось практически невыносимой болью внутри, продолжал шептать их, пока его рука со всей любовью гладила её по волосам.

- В её глазах все равны, Тьма превращается в свет,

Мир становится добрее.

Бог подарил мне это чудо,

Дал мне силы, когда я был слаб,

И я точно знаю, кто я

В глазах своей дочери.

- Когда она обнимает мой пальчик своей ручкой,

Это заставляет мое сердце улыбаться, - Дженнифер почувствовала, как он улыбнулся, и не смогла сдержать очередного потока слез.

- Все становится немного светлее

И я понимаю, что жизнь – это

Когда мое сердце наполнено любовью,

Когда я чувствую, что взлетаю в облака,

Когда отдаю больше, чем беру взамен.

И все потому, что я вижу свет в глазах своей малышки.

Она плакала, изо всех сил стараясь успокоить свое бешено колотящееся сердце, но понимала, что не в силах сдержать эмоции.