С особым интересом и вниманием патриарх хирургии в России изучал лечение ран на фронте по методу Листера. Результаты были обнадеживающими. В лазарете доктора Байкова из 210 поступивших до конца сентября 1877 года тяжелораненых умерло 10 человек (смертность 4,7%). В военно–временном госпитале № 56 У доктора Шмидта среди 204 раненых смертность составила 2 процента. Творчески развивая антисептический метод Листера, Н. И. Пирогов считал, что для обработки ран лучше использовать раствор азотнокислого серебра, наиболее щадящий ткани, и показал благоприятное действие его на гранулирующие раны. Антисептика позволяла значительно расширить круг операций— вплоть до резекций суставов, ампутаций, удаления осколков, пуль и т. д. Однако Н. И. Пирогов не всегда применял ее в условиях перевязочных пунктов.
Сравнивая результаты лечения огнестрельных ранений в период русско–турецкой войны с данными, относящимися к предшествующим войнам, Н. И. Пирогов отмечал, что военные действия в Болгарии до самого почти окончания их в январе 1878 года отличались необыкновенно «благоприятным ходом ран и умеренною болезненностью». Он объяснял это «сберегательными» методами лечения и антисептикой. На перевязочных пунктах и в госпиталях работало много студентов IV и V курсов Военно–медицинской академии и медицинского факультета Московского университета. Впервые в истории военной медицины на фронт прибыли тогда женщины–врачи. Кроме того, 2000 сестер милосердия и фельдшериц добровольно приехали на театр военных действий в Болгарию и для работы в тылу русско–дунайской армии. Это вызвало особое восхищение Н. И. Пирогова, который сам впервые привлек сестер милосердия к тому, чтобы они оказывали помощь раненым и больным во время обороны Севастополя в 1854 году.
По инициативе Н. И. Пирогова была создана в Петербурге «Крестовоздвиженская община сестер попечения о раненых и больных». Он же написал устав общины, главной целью которой являлась подготовка сестер милосердия для работы на Крымском театре войны, где ощущался острый недостаток медицинского персонала. В Севастополь приехало немногим более 200 сестер. Они оказали военным медикам огромную помощь, самоотверженно трудились не щадя ни сил, ни своей жизни. Сестры работали на перевязочных пунктах, в операционных палатах, в аптеках, сопровождали санитарный транспорт, следили за приготовлением и выдачей пищи. С редким мужеством переносили они все лишения осажденного города, постоянно подвергаясь опасности. Многие из них погибли или «пали жертвами прилипчивых (инфекционных. — В, К-) госпитальных болезней».
Навсегда сохранится память о русских женщинах–патриотках Е. Бакуниной, Е. Хитрово, А. Травиной, М. Глебовой и других. Н. И. Пирогов высоко оценивал их труд. Он писал: «Я горжусь сам их действиями, я защищал мысль введения сестер в военных госпиталях… и моя правда осуществилась на деле».
Подвиг русских сестер милосердия нашел свое продолжение в славных делах советских женщин в годы Великой Отечественной войны.
Н. И. Пирогов был также первым, кто предложил использовать добровольную медицинскую помощь во время войн. Создатель Международного общества Красного Креста швейцарец Д. Дюнан тщательно изучал эти идеи Н. И. Пирогова. Интересно, что в России Общество Красного Креста долгое время называлось «Российское общество попечения о раненых и больных воинах».
Научный вклад Н. И. Пирогова в военно–полевую хирургию очень велик. Он смело взялся за разработку многих не решенных в то время важнейших проблем хирургии, о которых мы уже частично говорили: первым дал классическое описание травматического шока при различных видах огнестрельных ранений; впервые применил на поле боя эфирный и хлороформный наркоз; положил начало учению о чистых и инфицированных ранах; предложил иммобилизационную гипсовую повязку; создал научные основы организации медицинской службы в армии.
Многие высказанные им положения до сего времени не устарели и являются руководством к действию. Это прежде всего классическое описание шока, которое цитируется во всех руководствах и научных статьях, посвященных этой проблеме. Клиническая картина травматического шока описана Н. И. Пироговым настолько точно и ярко, что вряд ли можно что–либо к ней добавить.
Не устарело и его учение о заживлении ран. Важной заслугой является его «сберегательное» лечение ран. Он придерживался правила «как можно реже беспокоить рану перевязками». Еще большую роль сыграла предложенная им неподвижная гипсовая повязка, вызвавшая переворот в лечении огнестрельных и иных переломов. Введением ее в практику военно–полевой хирургии Пирогов сузил показания к ампутациям, прибегая к ним лишь в тех случаях, «когда ранена главная артерия и главная вена, перебита кость или ранена артерия и размозжена кость». Он придавал большое значение умелому наложению неподвижной повязки, являвшейся основным видом помощи раненым с повреждением конечностей. Н. И. Пирогов писал, что «число наложенных на наших перевязочных пунктах гипсовых повязок уже совсем затмило цифру первичных операций, и в этом я вижу главный прогресс нашей полевой хирургии… Во всех 16 сражениях правого фланга было сделано на 32 953 раненых 292 больших операций (ампутаций), резекций, перевязок артерий и т. п. и наложено 1 245 гипсовых повязок».
Гипсовая повязка надежно защищала поврежденную конечность от травмы во время эвакуации по плохим дорогам на неприспособленном транспорте. В этом состояло ее главное назначение. Кроме того, Пирогов пропагандировал гипсовую повязку и как замечательное лечебное средство, устраняющее частые перевязки.
Появление антисептики, а затем асептики в конце XIX века заметно охладило интерес хирургов к гипсовой повязке как лечебному фактору. Но вскоре, в начале XX века, они вспомнили бессмертные труды Пирогова и стали вновь ее применять. Новое состояло в том, что накладывалась она на поврежденные конечности после тщательной хирургической обработки мягких тканей и самого перелома.
Гениальные идеи, научные взгляды Пирогова, опережавшие время во многих разделах медицины, особенно в военно–полевой хирургии, явились ценным вкладом в сокровищницу мировой науки, возвеличили славу нашей Родины. Мы с гордостью можем сказать, что разработанные им принципы военно–полевой хирургии обогатили нашу хирургическую практику и позволили довести дело организации медицинской помощи в условиях военного времени до совершенства.
Да и дальнейшие достижения медицинской науки в области обезболивания, переливания крови, борьбы с шоком, инфекцией в ране при помощи высокоактивных препаратов, в том числе антибиотиков, также базировались на основах военно–полевой хирургии, созданных Н. И. Пироговым.
Он был це только крупным ученым, но и активным общественным деятелем. Пользовался большой любовью и уважением врачей и широких кругов интеллигенции, постоянно боролся против рутины и косности, за что часто подвергался преследованиям чиновников царского правительства. В связи с этим вынужден был рано оставить академическую и общественную деятельность и поселиться на Украине в своем имении Вишня, где и теперь сохраняется дом–музей Н. И. Пирогова и его мавзолей.
Для претворения в жизнь учения Н. И. Пирогова и пропаганды его взглядов много сделал Н. В. Склифосовский. Он говорил: «Народ, имевший своего Пирогова, имеет право гордиться… Начала, внесенные в науку (анатомия, хирургия) Пироговым, останутся вечным вкладом и не могут быть стерты со скрижалей ее, пока будет существовать европейская наука, пока не замрет на этом месте последний звук богатой русской речи». Советский народ чтит память великого хирурга.
Имя самого Н. В. Склифосовского в истории хирургии мы вправе поставить на первое место после Н. И. Пирогова. Во второй половине XIX века не было такой области хирургии и общественной медицины, в которой не проявился бы яркий и многогранный талант Н. В. Склифосовского — замечательного ученого, педагога. Так же, как Н. И. Пирогов, он стал одним из ведущих военно–полевых хирургов. Николай Васильевич Склифосовский участвовал в четырех крупных войнах в Европе в качестве рядового хирурга и консультанта госпиталей.
