Судью Ди вовсе не прельщала перспектива заменять собрата в совершенно незнакомом ему месте, но отказать Ло он не мог.

– Разумеется, я сделаю все возможное, чтобы вам помочь, – кивнул он.

– Превосходно! Что ж, в таком случае до свидания!

– Погодите! – остановил его Ди. – У меня тут нет никаких полномочий. Вы должны назначить меня советником судебной управы уезда Цзиньхуа.

– Назначаю вас на эту должность здесь и сейчас! – торжественно провозгласил судья Ло и повернулся, чтобы сесть в паланкин.

– Вам надо сделать это в письменной форме, мой друг! – напомнил судья Ди со снисходительной улыбкой. – Таков закон!

– Проклятье, еще одна задержка! – с досадой воскликнул судья Ло.

Он быстро оглядел улицу и, схватив Ди за руку, потащил на постоялый двор. Подойдя к столу, где записывали имена постояльцев, он

схватил лист бумаги и кисточку, но, так и не выведя ни единого иероглифа, уставился на Ди.

– Опять забыл. Как это нужно писать? – озабочен но спросил он.

Судья Ди, забрав кисточку, набросал текст документа, наделявшего его полномочиями советника уездного суда, затем взял еще один лист и сделал копию.

– Мы приложим к документу личные печати и большие пальцы, – пояснил он, – тогда все будет в порядке. Одну бумагу вы прихватите с собой и как можно скорее перешлете нашему начальнику – наместнику провинции. А вторую я оставлю у себя.

– Вы прекрасно справляетесь с такими делами, – с благодарностью заметил судья Ло.

Пока он скреплял документы печатью, судья Ди поинтересовался:

– А кто следит за порядком на острове?

– О, один чиновник по имени Пэн Дай или Пэн Тай, – ответил Ло. – Он здешний смотритель. Замечательный человек и знает обо всем, что происходит на острове. Ему, видите ли, принадлежат все местные притоны, где играют в азартные игры, и дома свиданий. Он расскажет вам обо всем, что вы захотите узнать. А когда закончите, пошлите мне доклад в любое удобное для вас время. – Все это судья Ло говорил уже на ходу, таща собеседника обратно на улицу. – Большое спасибо, Ди, вы меня просто выручили!

Ло уже собирался залезть в паланкин, когда увидел, что один из стражников зажигает большой фонарь с красной надписью: «Уезд Цзиньхуа».

– Потуши его, болван! – ‚ рявкнул Ло и, взглянув на судью Ди, добавил: – Не люблю давить на людей, знаете ли! Наш учитель Конфуций недаром говорит: «Править следует с помощью великодушия». Что ж, до свидания!

Ло наконец устроился в паланкине, и носильщики вскинули деревянные шесты на свои натруженные плечи. Внезапно ширма в окне паланкина отъехала в сторону, и наружу высунулась круглая голова судьи уезда Цзиньхуа.

– Я только что вспомнил, как зовут смотрителя, Ди: Фэн Дай. Очень способный человек. Вы увидите его на пиру.

– На каком пиру? – удивился судья Ди.

– О, разве я вас не предупредил? Сегодня самые видные граждане острова по случаю моего приезда устраивают пир в Журавлиной беседке. Естественно, вам придется побывать там вместо меня. Нельзя ведь разочаровывать людей. А вам понравится, Ди, – здесь очень вкусно готовят. Особенно хороша жареная утка. И передайте всем мои извинения, ладно? Скажите, что мне пришлось срочно отбыть по делу государственной важности, и все такое. Ну, вы лучше меня знаете, что говорить в подобных случаях. Да не забудьте попросить, чтобы к жареной утке вам подали сладкий соус!

Ширма вернулась на место, и паланкин растворился в темноте. Против обыкновения бегущие впереди стражники не били в гонги и не кричали, требуя уступить дорогу представителю власти.

– Почему он так торопится? – озадаченно спросил Ма Жун.

– Очевидно, за время его отсутствия в городе случилась какая-то неприятность, – проворчал судья.

Ди медленно скатал документ, подтверждающий его полномочия, и спрятал в рукав. Ма Жун вдруг ухмыльнулся.

– Так или иначе, теперь мы сможем провести в этом веселом местечке пару дней! – довольным тоном заметил он.

– Только один, – твердо возразил Ди. – Я выиграл один день, посетив судью Ло здесь, а не в городе, и этот день буду заниматься его делами, но не больше. А теперь пойдем опять на постоялый двор – мне надо переодеться в надлежащее платье для этого проклятого пира. Вернувшись в «Вечное блаженство», судья предупредил хозяина, что поест в Журавлиной беседке. Ди также приказал нанять паланкин и оставить у входа, дабы его отвезли на торжественную трапезу. Затем он с помощником отправился к себе в покои, и Ма Жун помог своему господину надеть платье из зеленой парчи, предназначенное для официальных церемоний, и черную бархатную судейскую шапочку с упругими крылышками. Судья заметил, что служанка раздвинула полог кровати и поставила на стол чайный прибор в обитой войлоком корзине. Он погасил свечи и вышел в сопровождении помощника.

Ди запер дверь и хотел было убрать массивный ключ в рукав, но вдруг задумался.

– Оставлю-ка я лучше ключ в замке. Мне нечего скрывать! – пробормотал он.

С этими словами судья вновь сунул ключ в замочную скважину, и они с Ма проследовали во двор. Там уже стоял большой паланкин, а рядом – восемь носильщиков. Забравшись внутрь, судья жестом пригласил с собой Ма Жуна. И паланкин двинулся в путь по шумным улицам.

– После того как мы прибудем на место и ты меня представишь, пройдись по притонам, где играют в азартные игры и продают горячительные напитки, – распорядился Ди. – Осторожно расспроси людей насчет самоубийства ученого – узнай, как долго он здесь пробыл, с кем общался, – словом, все, что сумеешь выяснить. Мой друг Ло утверждает, что дело это простое, но, расследуя самоубийство, никогда не знаешь, с чем придется иметь дело. Я постараюсь удалиться с пира как можно раньше. Если ты не застанешь меня в Журавлиной беседке, иди в мои покои на постоялом дворе.

Едва он успел договорить, паланкин опустили на землю. Выйдя из него, судья невольно вскинул голову, пораженный величественным видом здания: двенадцать беломраморных ступеней, по обе стороны которых сидели бронзовые львы в натуральную величину, вели к высокой двустворчатой двери, покрытой блестящим красным лаком и щедро изукрашенной медью. На двери – внушительная позолоченная пластина с двумя крупными черными иероглифами. «Журавлиная беседка», – прочел Ди. Дом был трехэтажным, причем второй и третий этажи украшали крытые террасы резного дерева с позолоченными узорчатыми решетками. Вдоль карнизов висели громадные фонари, обтянутые разноцветным шелком с причудливым рисунком. Судье Ди не раз доводилось слышать, что на Райском острове не принято скрывать богатство, но он все же не был готов увидеть столь ослепительную роскошь.

Ма Жун, поднявшись по лестнице, энергично постучал в дверь медным молотком, затем объявил почтенного вида старшему служителю о прибытии судьи Ди, советника уездного суда, и подождал, пока его господин войдет в дом. После этого молодой человек сбежал по мраморным ступеням и присоединился к оживленной уличной толпе.

Судья Ди заявил служителю, встретившему его у двери, что приглашен на пир в честь судьи Ло. Тот почтительно склонился в низком поклоне и повел гостя вверх по широкой лестнице, покрытой толстым синим ковром. Достигнув второго этажа, они вошли в большой зал.

Воздух здесь приятно удивил судью свежестью и прохладой. Охлаждался он искусственно – благодаря двум медным тазам, наполненным кусками льда. Посреди комнаты стоял круглый полированный стол, а на нем – фарфоровые блюда с холодным мясом и серебряные чаши с вином. Стол окружали шесть стульев из черного дерева с высокими спинками, причем сиденья им заменяли небольшие плитки прохладного мрамора. В нише у окна за изящным столиком с красной мраморной столешницей четверо мужчин пили чай и грызли дынные семечки. Когда судья Ди вошел в комнату, все четверо уставились на него с нескрываемым удивлением. Стройный седеющий господин шагнул навстречу гостю:

– Вы кого-нибудь ищете, уважаемый?

– Вы господин Фэн Дай? – осведомился судья Ди.