Я поворачиваю голову и вижу двух подруг моей матери, рысью двигающихся к нам. Ну,

своеобразной рысью, поскольку Фрэн опирается при ходьбе на трость, а Юнис толкает

перед собой ходунки.

— Пейдж, приятно снова увидеть тебя в церкви. Слышала, что Гарольд Джонсон одинок?

— спрашивает Юнис.

Ох, ради любви к Богу.

— Юнис, кто в здравом уме будет встречаться с таким мужчиной? Он живет с мамой и

коллекционирует аспирин, — вмешивается Фрэн.

— Простите, что он коллекционирует? — спрашиваю я в недоумении.

— Аспирин. Любой какой существует размер, форма и цвет, которую только можно себе

представить. Он клеит их на доску и развешивает эти картины по дому матери. Я думаю,

что он серийный убийца, — объявляет Фрэн, переходя на драматический шепот.

— Думаю, что это очень художественно, — возмущенно отвечает моя мать. — Я слышала,

что он даже заказывает аспирин из Германии.

— Я готова поспорить на выигрыш в Бинго на следующей неделе, что весь дом его матери

он завесил рогипнолом (запрещенное снотворное без цвета, запаха и вкуса; маньяк подсыпает его в бокал

жертве, чтобы заняться сексом, пока та спит).

Мы все во все глаза смотрим на Фрэн.

— Каким снотворным? Тем, что из Германии? — спрашивает Юнис.

Фрэн открывает рот, чтобы, скорее всего, подробно рассказать о существующих

снотворных… в мире, но я быстро меняю тему, прежде чем этот разговор зайдет

совершенно не туда.

— Итак, что вы думаете об отце Бобе и кражах, которые здесь произошли?

Фрэн фыркает и поднимает вверх трость, направляя ее прямиком на меня.

— Это неправильно, Пейдж. Куда катится этот мир, церковь и то уже не стала безопасной?

Нам всем необходимо иметь оружие.

— О, мой Бог, нет! Вы не должны иметь никакого оружия. Это совсем плохая идея, —

спорю я.

— Могу ли я получить пистолет в Крюгер? У меня есть купон в записной книжке, по

которому за доллар я могу получить любой предмет, — взволнованно говорит Юнис.

— А я говорю, что мы справимся с этим своими силами. Вернем церкви похищенное! —

кричит мама.

— ВЕРНЕМ ЦЕРКВИ! — эхом вторят ей Фрэн и Юнис.

Мне необходимо положить этому конец, прежде чем это полностью превратиться в

тотальную старушечью анархию.

— Никто ничего и не забирает! Мама, как только у меня будет немного свободного

времени на этой неделе, я посмотрю, что можно сделать, обещаю.

Разговоры про оружие тут же забываются, как только Фрэн и Юнис начинают обсуждать

десерт, который они собираются приготовить для алтаря и молитвы по четкам на этой

неделе.

— Не вляпайся в какие-нибудь неприятности, Пейдж. Просто дай Кеннеди знать, что я

хочу с ней поговорить. Я уверена, она сможет докопаться до сути. А я пока дам Гарольду

твой номер телефона, и может он разрешит тебе взглянуть на свои картины из рогипнола.

Глава 12

Схватив три перцовых баллончика из ящика у себя на кухне, я сую их в сумку. Захлопнув

ящик бедром, замираю, когда слышу стук в дверь.

Может, это Лорелей. Она знает, что я воспользовалась ее компьютером в офисе, чтобы

просмотреть старые судебные отчеты Винни Демарко, мне необходимо было узнать его

адрес. Она знает, что я собираюсь подежурить у его дома и посмотреть, покажется ли там

Мелани. Если я буду сидеть очень тихо, она уйдет. Она не будет выламывать дверь, как

Кеннеди, если я не отвечу.

— Пейдж, ты дома? Это Мэтт.

От звука его голоса у меня в горле образуется ком, особенно учитывая нашу последнюю

встречу, которая была не из приятных.

По дороге домой из церкви на прошлой неделе, я остановилась у продуктового магазина,

чтобы приобрести кое-что. Когда я шла к своей машине, нагруженная пакетами, я

столкнулась с Мэттом. Буквально столкнулась, физически. Я утратила контроль над одним

из пакетов в тот момент, когда сходила с тротуара, пытаясь жонглировать ими на ходу, и

врезалась прямиком в него. Конечно пакет, наполненный всеми необходимыми

предметами для женщины, упал к его ногам и все содержимое вывалилось на асфальт:

семейного размера пакет конфет с арахисовым маслом «Reese’s Peanut Butter Cups»,

галлон шоколадного мороженого «Ben & Jerry’s Chocolate Fudge Brownie», две бутылки

шоколадного сиропа «Hershey’s», баллон сливок «Reddi-wip» и бутылка Москато.

Вселенная явно ненавидит меня, лучше бы к его ногам упала упаковка тампонов и какое-

нибудь лекарство.

Я ничего не могла поделать, кроме как наблюдать, как он наклонился, чтобы собрать все с

асфальта. Когда он выпрямился, молча протянул мне наполненный пакет, и пошел от меня

прочь, не сказав ни слова, и я, наконец, встряхнулась от шока и сказала:

— Я клянусь, что не следила за тобой, — сказала я с вибрирующим смехом.

Ему это совершенно не показалось смешным. Он засунул руки в карманы и уставился на

парковку. Он даже не мог просто взглянуть на меня, и мне захотелось тут же присесть на

бордюр и сразу же начать поедать и шоколадные конфеты, и мороженное, поливая его

сливками и шоколадным сиропом, и тут же запивать все это Москато.

— Ты получил мое сообщение? — спросила я, запинаясь.

— Ага.

— Ты прочитал его? — спросила я еще раз.

Мое сердце ушло в пятки, громко отдаваясь стуком в ушах. Я знала, что это был мой

единственный шанс заставить его понять мои действия, но в этом я потерпела неудачу.

Он вздохнул и повернулся ко мне, по-прежнему отказываясь смотреть прямо в глаза. Его

взгляд находился где-то у меня между подбородком и шеей. Мой план заставить его

посмотреть мне в глаза и увидеть, что я действительно сожалею, не получился.

— Послушай, у меня много всего происходит в жизни прямо сейчас, и у меня просто нет

времени для… этого, чем бы это ни было… или было. Черт! — Мэтт выругался, его

разочарование было очевидно.

— Прости меня, Мэтт, — прошептала я, слезы стояли у меня в глазах, но я сдерживала их

изо всех сил, не собираясь показывать ему, насколько сильно меня это ранит, что он не

хочет иметь со мной ничего общего.

— Да, ну, мне нужно идти.

И с этими словами, он прошел мимо, направляясь в продуктовый магазин.

Я трясу головой, пытаясь таким образом убрать угнетающие мысли о нашей встрече в

прошедшие выходные и со всех ног бросаюсь к двери. Наверное, не стоит открывать ее,

потому что он может быть намного еще более злым, по сравнению с Лорелей прямо

сейчас, но я хочу увидеть его. Даже если мне придется стоять здесь и слушать, пока он

будет говорить, кто просто не может меня терпеть.

— Я не знаю, понравится ли тебе ответ, — говорит он вместо приветствия в тот момент,

когда я распахиваю дверь.

Каждый раз, когда я вижу его, становлюсь почему-то немного ошеломленной, глядя на

него. Даже когда он расстроен или зол, мне не хочется отводить от него глаз.

— Что ты здесь делаешь? Как ты узнал, где я живу?

— Я зашел в ваш офис, чтобы отменить мой запрос на слежку, и когда твоя подруга

Лорелей отошла за файлом, я порылся у нее на столе и нашел несколько наклеек с

адресами, — отвечает он мне.

— Вау. Это было довольно-таки коварно с твоей стороны.

— Даже не начинай мне говорить по поводу коварства, — предупреждает Мэтт.

Он немного смягчает свое резкое замечание улыбкой. Я соскучилась по этой улыбке.

Какая же я дурочка.

— Ты куда-то собираешься? — спрашивает он, указывая на сумку у меня на плече.

— Во-первых, скажи мне, почему ты здесь. Если для того, чтобы сообщить, какая я

ужасная то, это послание, я получила еще в прошлые выходные.

Он засовывает руки в передние карманы джинсов и наклоняет голову.

— Ты не ужасная. Я сожалею, что потерял контроль в закусочной, и что так хреново повел