Жаркец: Ты можешь драться, сколько захочешь, но по закону она моя.

Креше: Нет такого закона, который заставит женщину жить с тем, кого она не любит. Она выберет меня, потому что я готов в пять раз больше сделать для нее, чем ты.

Жаркец: Извини, но я всегда делал то, что она хотела. Все.

Драгица: А когда я попросила тебя убрать эту квартиру, ты отказался.

Жаркец: Извини. Это он меня заставил отказаться. Это он виноват. Пока я его не встретил, я никогда тебе ни в чем не отказывал. Давай, я сейчас уберу квартиру.

Драгица: Вот это называется — настоящий муж.

Креше: Но я еще лучше, чем он.

Драгица: Еще лучше? Но ты даже обед не захотел приготовить.

Креше: Почему не захотел? Это он меня сбил с толку. Ты вспомни, я когда-нибудь отказывался приготовить обед, вспомни?

Драгица: Нет, никогда.

Жаркец: Дай мне шанс исправиться.

Креше: Дай мне возможность доказать. И выбери меня.

Драгица: Не так просто решить все за полчаса. Поэтому я думаю, что я пойду сейчас к Антею, чтобы отдохнуть от вас обоих, и обо всем подумаю. Ты, Жаркец, убери квартиру, потому что я не люблю беспорядок, а ты, Креше, приготовь обед, пока я не умерла от голода.

Жаркец: Хорошо. Я все уберу.

Креше: Иду, сейчас все сделаю. Ты же знаешь, что я для тебя все делаю с радостью.

Жаркец: Вспомни о наших первых днях, вспомни о нашем счастье, пока будешь принимать решение. Только реши все быстро.

Драгица идет к выходу, но вдруг останавливается.

Драгица: Только не надо оказывать на меня давление, как говорят политики.

Креше: Хорошо сказала.

Драгица: Я сделаю все, чтобы принять решение сегодня, сейчас, за полчаса или час. Но…

Креше: Но что?

Драгица: Но я сегодня перенесла такую психологическую травму, что лучше не торопите меня.

Креше: Да, да. И я так думаю.

Жаркец: Тебя никто не торопит. Я только думал, что было бы лучше, если бы мы побыстрее узнали о твоем решении. Но я не настаиваю.

Драгица: Я пойду отдохну к Антею, подумаю обо всем. Но… чтобы вы не были удивлены, решение я приму только через месяц или два. Я не могу не дать вам возможность показать себя в лучшем свете. Я хочу быть объективной по отношению к каждому из вас. Понимаете?

Креше: Да.

Жаркец: Понимаем.

Драгица: Тогда за работу. Увидимся через сорок минут за обедом.

Драгица выходит, а Креше и Жаркец на мгновение застывают в тишине.

Креше: Твою мать, она опять нас перехитрила.

Жаркец: Молчи и готовь обед. Все могло быть еще хуже.

Креше: Куда еще хуже?

Жаркец: Она могла нас двоих бросить и уйти к Николе.

Креше: Ты прав. Это надо отметить за обедом.

Жаркец: Ты тоже прав.

Примечание:

Говор Жаркеца не надо воспринимать, как словенский язык. Жаркец уверен, что прекрасно говорит по-хорватски. Это хорватский язык на словенский манер с обязательной мелодикой словенского языка.

Креше говорит на любом иковско-штоковском или иковско-чаковском диалекте, согласно решению авторов спектакля. Настоящего сплитского говора не должно быть. Это конгломерат различных говоров, хотя основой должен являться икавский диалект. Креше может быть с острова, из города, а может быть и из Загоры, Равних которов, Буковице…

Драгица — «хорватский космополит». Она всегда находчива, но это находчивость в каждом случае особая. В основном, она говорит на хорватском языке, но если авторы пожелают, она может быть из Славонии, Боснии, Герцеговины, Луки…

В работе над языковыми особенностями речи персонажей автору оказали неоценимую помощь Перо Миоч, Анджелко Бабачич, Мате Гулин и Марилка Крайнович, за что автор выражает им свою огромную благодарность.

М. Г.