Рокко перестает плавать и переворачивается на спину. Томми использует свой журнал

вместо козырька от ослепительно яркого света, который отражается от голубой водянистой

поверхности бассейна.

─ Наркотики, ─ говорят они в унисон, как одна из тех пар, которая вместе уже

настолько долго, что стали похожими на разделенных близнецов. Один из близнецов чувствует

зуд, а другой близнец начинает почесывать это место.

Я скидываю свои кеды и сажусь на выступ, погружая свои перегретые ноги в

прохладную и мерцающую воду.

─ В Сан Диего есть наркотики. Да ладно вам, ребята. Думаю, что действительно манит

вас, так это некая непристойность. Словно приехав сюда, вы получаете возможность быть по-

настоящему плохими.

─ Очень интересно, маленькая мисс Маффет (little Miss Muffet ─ популярная английская

детская потешка, одна из наиболее часто попадающих в печать в середине ХХ века). Нам

еще нравятся Тако. А теперь расскажи, как прошел твой выходной? ─ спрашивает Рокко,

подплывая ко мне и потягивая меня за ноги.

─ Я нашла его.

─ Да ладно! ─ говорит Рокко, вытягивая свое компактное, маленькое тело из бассейна и

плюхаясь рядом со мной, капая при этом водой на мои обрезанные и обтрепанные джинсы.

─ Ну, на самом деле, я не совсем нашла его. Но у меня есть доказательства того, что он

здесь. Зачем Клаудия поменяла пол, если ее по-прежнему тянет наряжаться как женщина?

─ Мы все разные, ─ говорит Томми, подходя поближе чтобы услышать последние

сплетни.

Я тянусь за своей сумкой, которую бросила рядом с собой и выуживаю свой телефон,

протягивая его Томми. Он просматривает фотографии, присвистывая, словно они впечатлили

его.

─ Посмотри на это, Рокко. Лана нашла себе настоящего художника. Неудивительно, что

она пропащий человек.

Рокко хватает телефон и изучает творение Мози, которое я сфотографировала.

─ Святое дерьмо, милочка. Это действительно потрясающе. Ты такая инженю, что

влюбилась в его талант и его идеалы. Как это оптимистично.

─ Но это именно так, ─ говорю я, забирая телефон. ─ Я на семь, почти на восемь лет

старше его. И что наиболее важно, я была его социальным работником. Я замутила с ним, когда была его социальным работником. Я уполномоченное подотчетное лицо. Если бы я

стала свидетелем, что кто-то с моими обязательствами сделал то, что сделала я, я была бы

обязана доложить об этом.

Рокко кладет свою руку мне на плечо и притягивает меня в свои мокрые объятия.

─ Но это кажется правильным, а иначе ты не была бы здесь и не искала бы его.

─ Правительство платило мне, чтобы я пыталась помочь ему, а не за попытку трахнуть

его. Меня никогда не отталкивали те действия, по причине которых он попал в неприятности.

Несмотря ни на что я восхищалась его упорством. Я ужасный работник и я ужасный человек.

Томми открывает свой журнал и достает упаковку маленьких желтеньких таблеток. Он

берет несколько в свою ладонь и затем закидывает их в рот с небольшим количеством

коктейля цвета спелой вишни.

─ Что это? Ты жуешь их?

─ Скитлс, ─ говорит он, выдавливая две штучки мне в руку. ─ Они заставят тебя

почувствовать себя лучше.

─ Я раньше пробовала Скитлс. Это не Скитлс, ─ говорю я, разжевывая таблетки, до

мелкой крошки, которая растворятся на моем языке. Я ложусь на спину на цементное

покрытие и закрываю глаза от солнца.

─ У этого парня, что нет телефона? Он что монах?

Я резко сажусь и у меня кружится голова. Несколько секунд мне кажется, что я упаду

лицом вниз в бассейн.

─ Раньше он говорил по Скайпу с моим братом! Но это было сто лет назад, ─ добавляю

я.

─ Никто никогда не меняет адрес в Скайпе. По крайней мере, ты должна хотя бы

попробовать.

─ Я много раз менял свой адрес, ─ говорит Томми, поднимаясь и неторопливо

направляясь обратно к своему зонтику.

Два часа спустя, я сижу перед зеркалом в комнате моих соседей, пока Томми издевается

над моими волосами, пытаясь сделать что-то в стиле «Бриджит Бардо». Меня по

сумасшедшему разнесло от розовых напитков и Скитлс, а Рокко пошел принести Бог знает

какое незаконное вещество, чтобы они оба могли наглотаться. Эти оба под кайфом все

выходные. Я стараюсь изо всех сил соответствовать их возвышенному состоянию.

Со своего телефона я около сорока раз попыталась найти Мози по его старому адресу в

Скайпе. Я попробовала еще раз, молясь на черный экран с аватаркой без имени. Томми

выхватывает телефон с моих колен и бросает его на кровать позади себя.

─ Мне плевать если он сам Микеланджело. Твое угрюмое настроение убивает мой

настрой. Я пытаюсь сделать тебя гламурной, но твое сердитое лицо сводит на нет все мои

старания.

─ Я думала, ты сказал, что мы идем на пенную вечеринку. Разве мы не промокнем и не

сведем на нет, так или иначе, все твои старания?

Томми освежает мой напиток и бросает два кубика льда в стакан вместе с чистой

пластиковой трубочкой.

─ Важно, в каком виде ты появишься, моя дорогая, даже если ты в пустую потратишь

время.

─ Я уже в пустую трачу время, ─ говорю я, глотая слова. Я никогда не употребляла так

много наркотических средств. У меня даже никогда не было желания сделать это. Что если я

выйду из-под контроля на крутой нисходящей траектории? Что если эти последние несколько

дней являются сигналом начала конца, моим погружением в безумие, моим возможным

падением? Мой разум запрыгивает вперед, видя меня бродягой на улицах Тихуаны. Без

работы. Без возможности сбежать из моего собственного ада, который я создала.

Попрошайкой на перекрестках у светофора, как та мать с тремя детьми.

─ Я сегодня никуда не пойду. Я собираюсь выспаться и притвориться, что этого

никогда не было.

─ Даже не смей говорить это! ─ говорит Томми, ударяя меня по плечу задней стороной

плоской щетки. ─ завтра мы уезжаем. Это наша последняя ночь вместе!

Словно мы уже сто лет как дружим. Словно мы когда-нибудь еще встретимся. Я уже

собираюсь сказать ему, что им будет веселее без меня, когда дверь гостиничного номера

распахивается и в проеме прямо позади него появляются Рокко и Коко до зубов

обмундированные во все клубные регалии.

─ Улыбнись, дорогуша! Я купил свежие пончики!

И, конечно же, я сдалась, потому что мои друзья такие жизнерадостные и искренне

стремятся провести хорошо время вместе со мной. Я позволяю Томми одеть меня и теперь я

выгляжу, как очаровательная девочка наркоманка из 1950 года. Ну, по крайней мере, у нас с

ним один размер. Я просто притворилась, что сейчас Хеллоуин и я надела костюм, а костюм

у меня порнографический и совсем не такой, в котором мне бы хотелось встретить смерть в

реальной жизни. Но кому нужна вся эта куча одежды, когда снаружи выше тридцати шести

градусов и ты направляешься на пенную вечеринку?

Мы кушаем свежие пончики глазированные гладкой «кахетой», которая, как сказала

Коко, является карамелью изготавливаемой из козьего молока. Звучит отвратительно, но на

вкус просто божественно. Я жую еще немного таблеток, выпиваю еще напитков и

ограничиваю себя лишь одной дорожкой кокса, в то время как мои компаньоны поглощают

больше дорожек, чем я способна посчитать.

Мы покидаем гостиницу в четверть двенадцатого. Покупаем уличные тако, как говорит

КоКо: для уравновешивания размеров наших животов. На эту вакханалию я иду, надев

кроссовки и костюм шлюхи, потому что с собой в Мексику я не привезла ни одной пары обуви

подходящей к моему виду проститутки. Кто бы мог подумать.

Мы стоим, сгруппировавшись вокруг повозки с тако, над которой сверху небрежно

наброшен ярко оранжевый брезент. Наша группа, как гигантское цветное пятно блевотины в