К этому моменту Антон уже взял под контроль практически все электронные замки в грузовике, но сейчас резко переключился на камеры видеонаблюдения. Они как раз проезжали один из основных перекрестков главных улиц города, как несколько мгновений спустя в левый бок грузовика с рекламой Кока-Колы на борту врезалась разогнанная до максимально возможной скорости бетономешалка.
Сказать, что от удара их просто тряхнуло, значит не сказать ничего. Фуру развернуло и несколько легковых автомобилей ехавших справа от грузовика оказались снесены и смяты, как городки от удара палкой. Несколько машин, пытаясь выровнять движение и сохранить управление, полетели прямиком на тротуар, сбивая случайных пешеходов. С другой стороны не успевшие затормозить автомобили с треском врезались в загоревшуюся бетономешалку и другой борт их грузовика.
Осматривая территорию вокруг фуры вкруговую, Антон заметил, как из резко подъехавшего автомобиля выскочил человек в обтягивающем костюме, как у водолаза или ниндзя, и, вскинув на плечо ручной гранатомет, сделал залп прямо в лобовое стекло кабины грузовика с Кока-Колой.
Фуру в очередной раз тряхнуло и фронтальные камеры тут же погасли, но благодаря остальным, которых на этом передвижном штабе непонятных спецназовцев было великое множество, он продолжил наблюдать за происходящим.
Судя по тому, как разворачивались дальше события, захватившие его бойцы были высококлассными профессионалами и действовать в подобной внештатной обстановке им было далеко не впервой. Антон даже не успел заметить, когда они успели надеть экипировку и вооружиться, как бойцы уже осторожно просачивались наружу из дверей в разных частях грузовика и затем короткими перебежками занимали оборонительные позиции по разные стороны улицы поодаль от фуры, тем самым формируя защитный периметр.
Вот он шанс! - мелькнула в голове мысль, принесшая с собой надежду незаметно вырваться из всей этой заварушки. Но на яростное желание открыть дверь и броситься наутек, внутренний голос холодно твердил - рано, и на этот раз Антон решил полностью довериться своей новоприобретенной интуиции, и как оказалось не зря. Несколько камер зафиксировали яркие вспышки светошумовых гранат, после которых началась стрельба.
Комната, в которой он находился, хоть и была с хорошей звукоизоляцией, но глухие звуки выстрелов, тем не менее, просачивались снаружи, да и попадания шальных пуль в грузовик отзывалось неприятной дробью.
Спецназовцы вели бой с тем самым типом, пальнувшим из РПГ, еще двое "водолазов" напирали с соседней улицы и последние двое, находились на крышах домов, и щедро осыпали находящихся внизу бойцов гранатами, разбавляя их короткими очередями из штурмовых винтовок.
Несмотря на численное превосходство обороняющихся, хорошо организованная засада и странно плавные, а где-то нереалистично быстрые движения нападавших позволяли им уклоняться от совмещенного огня и методично уменьшать количество спецназовцев.
Когда Антон увидел, как один из "водолазов" в прыжке перемахнул с крыши одного из домов на соседнюю, расстояние между которыми было ну никак не меньше двадцати метров, он сначала был готов списать это на глюк камер. Но мгновение спустя, вспомнив о своих собственных способностях, лишь мысленно улыбнулся, похоже, чем дальше, тем сложнее будет спецназовцам.
Однако у защитников фуры в рукаве тоже оказался козырь, и когда вдруг на крыше грузовика раскрылся отсек, и поднявшаяся оттуда установка со сдвоенными пулеметами гатлинга открыла огонь, одного "водолаза" на крыше просто превратило в фарш, а второму пришлось ретироваться в срочном порядке.
Где-то спустя полминуты совмещенный залп из гранатометов заставил замолчать пулеметную установку. Грузовик в очередной раз сильно тряхнуло, а затем рядом взорвалось несколько легковых автомобилей и до сих пор горевшая бетономешалка. От удара взрывной волной большинство видеокамер посшибало, а саму фуру повалило на бок.
Благодаря устойчивой позе, в которой Антон до сих пор находился, его приложило не очень сильно. "Пора!" - услышал он свой внутренний голос и, приподнявшись, дотянулся до двери. Оказавшись в коридоре, он направился к самому близко расположенному выходу в задней части грузовика. Дверь наружу поддалась еще легче, чем дверь комнаты, в которой он находился.
Видимость снаружи была никакая, толстые столбы черного дыма от выгорающих автомобилей застилали все вокруг, но с его обостренным зрением это не было проблемой. Где-то сбоку продолжали раздаваться короткие очереди автоматов. Пригнувшись, Антон осторожно отошел на несколько метров от фуры, как его нога вляпалась во что-то странное - теплое и склизкое. Он был все еще босой в той самой пижаме, которую одела на него девушка, что выхаживала его. Антон опустил взгляд и застыл в неподвижности, рассматривая то, во что он наступил. Прошло мгновение, другое, разум категорически отказывался в это верить, но реальность вскоре взяла свое и тяжелый ком подкатил к его горлу - на асфальте были размазаны чьи то кишки.
Молодому человеку стало дурно, он попытался отвернуться, но картина вокруг была еще хуже: десятки, если не сотни случайных прохожих, водителей автомобилей, пассажиров автобусов и троллейбусов включая как взрослых мужчин, так и стариков, женщин и детей оказались втянуты в произошедшую бойню и сейчас смотрели на окружающий мир безжизненными глазами. Однако среди всей этой массы находились еще и те, кто шевелился и тихо стонал. Наконец Антона скрутило и, поскольку голод мучал его уже больше суток, он излил на асфальт только немного желудочного сока.
Как ни странно, но обратно в чувства его привели приближающиеся сирены милицейских автомобилей. Внутренний голос уже во всю кричал, что надо бежать подальше от этого места и Антон, что было мочи, припустил к ближайшему переулку.
Поворот, рывок сквозь двор, по аллее мимо какой-то школы, снова во двор, прыжок через заграждения детской площадки, перебежка через дорогу на красный, затем снова направо в переулок. Сколько дворов, переулков и улиц он пробежал таким способом, сказать было сложно, Антон несся не оборачиваясь словно за ним гнались все черти ада.
Остановился он только когда, забежав на какую-то стройку, запнулся об торчащий из земли стальной прут и, словно подкошенный, без сил рухнул на землю. Казалось, сил не было, чтобы пошевелить даже пальцем, но собрав волю в кулак, Антон тяжело поднялся. Ступни были разодраны в кровь, и каждый шаг отдавался просто чудовищной болью. Не в силах стоять он опустился на четвереньки и пополз вглубь недостроенного здания. В голове было абсолютно пусто, он не думал ни о том, что это за место, гонится ли теперь за ним кто-нибудь и даже при всем желании он бы сейчас не вспомнил обратный путь. Единственное что он каким-то странным образом подсознательно знал, что ему надо забраться внутрь этого строения, чутье говорило ему, что там безопасно. Спустя пять минут ему таки удалось забраться в холодный подвал недостроенного здания и, полностью обессиленный, он откинулся на спину, дал волю эмоциям и заплакал.
Светлана все это время терпеливо ждала в автомобиле, как и приказал ей Леонард. Грохот взрывов и выстрелов раздававшиеся за пару кварталов отсюда вызвали двоякие чувства, одновременно они разжигали любопытство и вселяли страх. Ерзая на бежевом кожаном сидении, она переживала, но не знала, не могла понять, за кого она больше волнуется за Леонарда или Антона.
В конце концов, сказав себе в пятнадцатый раз, что все будет хорошо, что у Интерпола получится отбить Антона у боевиков картеля, которые, по словам Леонарда, его захватили, Светлана закрыла глаза и, откинув голову на подголовник, сделала глубокий вдох.
В этот момент дверь автомобиля открылась, и в салон тяжело ввалился человек в обтягивающем костюме, придерживающий рукой окровавленный левый бок.