- ОНВ может отдать их под суд и приговорить к пожизненному заключению?

Он замялся.

- Скажи мне. Пожалуйста? – Слезы наполнили ее глаза. – Я буду лучше спать по ночам. Они убили Тину и Мэл. Они пришли в мой дом и…

- У нас есть тюрьма, малышка. О ней не знают, она не для обычного населения и предназначена для тех, кто совершил преступление против Новых Видов. Джастис Норт - чертовски умный мужчина, который проводит впечатляющие сделки.

- Не понимаю.

- Соединённые Штаты частично спонсировали "Мерсил". Об этом не распространяются, но население было бы в ярости, если бы узнало, на что тратили их налоги. Все, кто в этом замешан, хотят сохранить это в секрете. Новые Виды могли засудить Соединенные Штаты и выиграть процесс, как они поступили с "Мерсил". Оставить всё в тайне намного дешевле и лучше для связи с общественностью. Видам отдали Хоумлэнд, деньги для его развития, и мою опергруппу, чтобы отслеживать сотрудников "Мерсил", которые пока еще не схвачены, и обнаруживать Новых Видов, которые все еще не на свободе. Мы отыскали пять испытательных объектов, но их может быть больше. Мы не знаем наверняка, но некоторых Новых Видов отдали инвесторам.

- Отдали инвесторам?

Он опустил взгляд.

- Женщины, детка. Компания получала деньги, продавая их. – Он встретился с ней взглядом и поморщился. – Секс-рабыни. Мы пытаемся их найти.

По щекам Бекки заструились слёзы.

- О, мой Бог.

- Да. – Он потер ее ногу. – Вот чем занимается моя команда. Мы выслеживаем тех больных ублюдков, кто купил их, и пытаемся узнать, живы ли женщины.

- Вы кого нибудь нашли? – Она надеялась на это.

- Некоторых. Обычно заканчивается все плохо. Я не стану врать. Джастис потребовал опергруппу в свое распоряжение со всеми приспособлениями, чтобы выследить их, а меня назначили начальником. Мы можем делать то, что не дозволено большинству правоохранительных органов, у нас не так много правил, как у них, и это включает в себя нашу собственную тюрьму. Мы сажаем туда тех, кого арестовываем, и им оттуда не выйти. Там нет таких понятий как УДО или сокращение срока за хорошее поведение.

- Эта тюрьма в Хоумлэнде или в Резервации?

Он покачал головой.

- Она в другом месте, и я не скажу тебе, где. Некоторые из людей, которые управляли Хоумлэндом до того, как он был передан Новым Видам, теперь отвечают за этот объект. Это не курорт, могу тебя заверить. Над заключёнными не издеваются, но они уж точно не смотрят кабельное, и их никто не навещает.

- Теперь Новые Виды держат под арестом людей, которые однажды пленили их. Это кажется справедливым.

- Нет. Джастис не хочет ставить никого из своих людей в это неловкое положение. Тюрьма полностью контролируется нами.

- Твоей командой?

- Людьми.

- Виды тоже люди, просто не полностью.

- Так и есть, но они называют нас людьми. Эта привычка начинает передаваться мне. – Тим улыбнулся. – Я буду спать внизу на диване сегодня, если ты, конечно, не хочешь, чтобы я спал на полу в твоей спальне. Я бы мог.

Ее тронуло это предложение. Обычно папа сводил её с ума, но после того, что случилось, она не очень хотела оставаться одна.

- Ты слишком стар для того, чтобы спать на полу. – Пошутила она. - Ты бы встать с него не смог. Мой диван раздвигается, и матрас довольно комфортный. Спасибо, пап.

Он отпустил ее и встал.

- Я буду внизу. Оставить свет включённым?

Бекке хотелось именно этого, но она покачала головой. Отец был очень милым в данный момент, но она не хотела, чтобы позже он использовал эту слабость против нее. А он мог. Прежде, чем она успела бы понять, что происходит, он попытался бы уговорить ее вернуться в главный дом.

- Когда вернется Брон? – Ей на самом деле хотелось увидеть его.

- Он не вернется.

Её охватил шок, за которым тут же последовала боль.

- Что? Когда я была в Хоумлэнде, мне сказали, что у него возьмут показания, а затем он вернётся сюда.

От злости голос Тима стал ниже.

- Тайгер сейчас за главного, пока Джастис в отпуске, и он считает, что они совершили ошибку, отправив одного из Видов жить здесь. Они очень помогли сегодня, но им небезопасно жить за пределами стен. Это подвергает опасности всех, кто находится с ними.

- Брон ни в чём не виноват.

- Я знаю, но рад, что он не вернется. Утром у меня состоится встреча, чтобы придумать способ включить некоторых из Видов в мою команду. Мне просто нужно выяснить, как сделать это безопасно.

- Я хотела бы поговорить с Броном, - расхрабрилась она, рискуя терпением отца.

Он остановился у двери.

- Этого не случится. Меня заверили, что он сыт людьми по горло. Я знаю, что-то произошло между вами, ты отказываешься рассказывать мне подробности, но меня заверили, что он больше не хочет иметь ничего общего с людьми. – Он выключил свет и закрыл дверь.

Из глаз Бекки снова закапали слёзы. Брон был сыт людьми по горло? То есть он не хотел больше её видеть? Она вспомнила, как он отреагировал, когда она тронула его руку, и как орал на Трея, чтобы тот вывел ее со склада. Может, Брон лгал и злился на нее. Было больно. Она влюбилась в него, но должна помнить, что он не хотел связываться с ней. Он ясно дал это понять, но она все же надеялась. Бекка уткнулась лицом в подушку и сжала ее. Она скучала по Брону, и ее немного разрывало на части от того, что все кончилось, и у неё даже не было возможности с ним попрощаться.

Девять недель спустя

Бекка неприкаянно и одиноко бродила по своему домику. Наконец, она уселась в кресло и свернулась калачиком, подложив руку под голову. Скоро ей придется связаться с отцом, поэтому пришла пора придумывать новую ложь. Тим думал, что дочь сейчас путешествует по Европе, и был бы потрясен, если бы узнал, что Бекка и не покидала Калифорнию. Они общались через интернет.Так врать намного проще, чем придумывать, как маршрутизировать звонки, ведь у её отца стоял определитель номера.

Родственники и друзья Бекки, живущие во Франции и Германии, знали, что ее папа тиран, и достаточно сочувствовали, чтобы иногда посылать от ее имени открытки, что позволило подтвердить ее легенду. Все они думали, что Бекка просто нуждается в передышке. Отчасти, они были правы. С тех пор, как ее спасли, отец сводил ее с ума, и ей нужно было время, чтобы отдохнуть от его беспрестанных визитов в ее дом, когда он пытался по-своему ее ободрить. Она была подавлена после похищения, взяла отпуск, не желая признавать, что хотела находиться поближе к телефону, на случай, если он позвонит.

Мысль о Броне заставила её выпрямиться и сжать на коленях кулаки. Сперва она тосковала по нему, но затем, когда прошло несколько недель, а он так и не попытался связаться с ней, печаль превратилась в гнев. Как он мог даже не поинтересоваться, как она? Хотя бы из вежливости Брон мог связаться с ней, чтобы узнать, отошла ли она от того, что им обоим пришлось пережить. А то, что у них был секс, делало его равнодушие непростительным вдвойне. Вот тебе и "мы - команда".

Его вещи на следующий же день после ее возвращения забрал парень из команды отца. На протяжении следующих двух недель Бекке пришлось общаться с ремонтниками, которые приехали починить ее пострадавший дом, и с тех пор, как все было сделано, она не заходила в гостевую комнату, чтобы её не мучили воспоминания о нём. Но это не работало. Каждый раз, когда она проходила по коридору, чтобы попасть в спальню, дверь в гостиную притягивала ее взгляд.

Четыре недели спустя Бекка сделала открытие, которое перевернуло всю ее жизнь. Ей пришлось придумать легенду о своем отсутствии и составить план по переезду в домик в Северной Калифорнии. Она быстро обзвонила нужных людей, чтобы воплотить свой обман, и выяснила, что имеет определенный талант в прикрытии своих тылов. Ведь ее отец, заподозрив неладное, тотчас же уличил бы ее во лжи. Мысль, что она, возможно, делает ошибку, заставила её желудок сжаться. Одно лишь воспоминание о звонке, который Бекка сделала две недели назад на пути сюда, заставило ее напрячься.