- Монахи - не главная наша проблема и, к сожалению, не единственная, - продолжал сидящий во главе стола Михаил. Номинально в Сопротивлении все были равны, но фактически, Михаил являлся лидером. Светозар не знал, кто он по профессии, но почему-то не мог представить его себе никем иным, кроме как сотрудником упраздненного ныне Комитета Безопасности. Кроме них, существуют еще Павловцы, Добровольное Воинство Сатаны и, сами знаете, много кто еще. Но дело не в них. Они всего лишь исполнители анонимных узурпаторов, тайком захвативших власть в стране. Я имею абсолютно достоверные сведения из Москвы, что Президент и члены правительства третий месяц находятся под арестом, а от их имени орудуют неизвестные пока личности. Пока, - веско повторил он. - Надеюсь, что в течение ближайшего месяца наша организация в Москве сумеет определить, кто они такие. Так что наша с вами задача остается прежней - искать надежных людей, сплачивать их в группы и держать в готовности. Уверяю вас, вскоре мы перейдем в наступление. Народ не пожелает долго терпеть царящий ныне произвол. Ну, и не надо забывать о постоянной агитации среди населения. В первую очередь, надо распускать порочащие так называемые власти слухи, будоражить народ...
- Какой там народ! - желчно прервал Михаила сидящий рядом с ним Семен, худой и длинный, поблескивающий огромной залысиной. - О каком народе вы вообще говорите? Народа больше нет. Осталось перепуганное стадо, забившиеся по щелям тараканы. Каждый из них сам по себе и радуется только, что его не трогают. А еще больше радуется,когда трогают его гада-соседа. И этих вы призываете агитировать?
- Именно этих! - хлопнул ладонью по столу Михаил. Именно это стадо, как вы выражаетесь! Естественно, простых людей можно напугать. Но их можно и разъярить, и найти мишень для их ярости, и заставить их пойти на подвиги. Так уже было во время Гражданской и Великой Отечественной. Так будет и сейчас.
- Не уверен! - шумно выдохнув, пробасил рядом со Светозаром толстяк Лаврентий. - Напуганных можно раззадорить. А что прикажете делать с убежденными? Я вот работаю с молодежью и вижу, что все больше и больше юношей и девушек от шестнадцати до двадцати примыкают ко всяким движениям, всяким там Павловцам и Защитникам Родины. Сами идут, не из страха или незнания, а по убеждению. Потому что им нравится то, что творится сейчас. Потому что им понравилось бы все, что угодно, по сравнению с прежним. Им все понравится, лишь бы не коммунисты, не КПСС проклятая...
- Да коммунисты и десятой доли не творили того, что делают нынешние, - резко взмахнул рукой Семен. В полумраке его глаза отчетливо засветились - или это упал на них отблеск на мгновение вспыхнувшей ярче керосиновой лампы? - Что вы все грехи на коммунистов валите? Или сами беспартийным были? Теперь заговорили все разом, громко, на грани крика.
Спорящие распались на пары, пытаясь доказать друг другу каждый свое. Даже Зина, яростно обернувшись к Лаврентию, вошла в раж и стучала кулачком по столу. Никто не заметил, как тихонько вошел хозяин и сел на табуретку у двери, тихий, сгорбившийся, безмолвный.
Светозар тоже молчал, не встревая в напрасную полемику. Уже два месяца, еженедельно посещая эти тайные сборища, он не переставал удивляться, что даже шесть человек, собравшись вместе, не могут договориться друг с другом и тут же кидаются спорить. Собрание неизменно выливались в болтологию. Никто не мог предложить ничего конструктивного. Идея Михаила о создании тайных боевых отрядов себя не оправдывала - людей можно заставить драться, но не сидеть месяцами в ожидании драки. Так что бесполезной была эта организация, принявшая гордое название Сопротивление. Светозар давно разочаровался в ней и ходил лишь потому, что у Михаила была связь с Москвой и время от времени он сообщал новости о происходящих там событиях. Это было важно в эпоху, когда радио, телевидение и газеты передавали лишь заявления КВР вперемешку с увеселительными программами и зарубежными фильмами ужасов. Междугородная связь не работала, а почтовые отправления, как подозревал Светозар, перлюстрировались - очень уж на многие посланные им за последние месяцы письма не было никакого ответа.
- Вы бы потише, товарищи... гм... господа, - проворчал у двери хозяин. - Ночь же, на улице, знаете, как вас слышно.
Все разом замолкли. Посидели, отпыхиваясь, остывая после полемики. Зина яростно чиркала спичками, пытаясь прикурить. Спички ломались и не хотели загораться в ее дрожащих пальцах. Справа от нее Семен протянул зажигалку. Закурили все и комната мгновенно наполнилась дымом, несмотря на предусмотрительно открытую хозяином форточку.
- Есть ли какие-нибудь новости о Храме? - спросил тогда Светозар, обращаясь, главным образом, к Михаилу.
На прошлом собрании тот решил послать туда своего человека. Так сказать, лазутчика. Храм, как понятие, возник еще в конце июля, в Крестовоздвиженской церкви в центре города, но до сих пор никто не мог узнать, что там творится. Туда приводили всех нарушивших новые порядки н так называемое причащение. Неизвестно, в чем оно заключалось, но оттуда не возвращался никто. Ходили, правда, слухи, что некоторых причащенных" видели потом в рядах Воинства Сатаны и подобных подразделениях, но это были лишь слухи.
- Нет, - с явной неохотой ответил Михаил, блеснув очками. - Разведчик мой провалился. Я сам видел, как он проник в Храм, но на условленном месте уже не появился. На следующий день я случайно увидел его марширующим в отряде Воинства. Глаза, как и у всех них, остекленевшие, движения механические. К счастью, - добавил Михаил, закуривая вторую сигарету подряд, - я специально подобрал человека, который не знал ни имен, ни адресов. Так что выдать он не может никого, разве что случайно встретится со мной.
- Понятно, - вздохнул Светозар. - Ладно, Храм я беру на себя. - Ему очень не хотелось говорить это, но другого выхода не было. - Нам надо узнать, что там происходит. Я чувствую, что в нем сосредоточены темные силы, ответственные за все ныне происходящее.
Внезапно он вспомнил странный случай, происшедший у его друга Лешки, и невольно содрогнулся. Бывшего друга, потому что с тех пор Светозар не видел Лешку. Не мог заставить себя снова войти в ту квартиру, не мог найти в себе силы хотя бы позвонить...
- Опять вы со своей мистикой? - недовольно сморщился Семен. - Детские сказочки, которые они специально распускают, чтобы напугать таких оболтусов, как...
- Хватит! - Михаил хлопнул ладонью по столу. - Довольно поспорили, пора уже расходиться. А вам, Светозар, я категорически - вы слышите? - категорически запрещаю и близко подходить к Храму. Как, впрочем, и всем здесь присутствующим. Вы слишком много знаете, чтобы рисковать. Предположим, в Храме идет обработка наркотиками или какими-нибудь психотропными средствами. Достаточно любому из нас подвергнуться ей - и Сопротивлению придет конец. Так что оставьте Храм в покое. Подумайте лучше о более насущных задачах.
Покурив в молчании еще минут пять, все зашевелились, повылезали из-за стола.
- Расходимся по одному, - как всегда, предупредил Михаил. - Павел Иванович, - обратился он к хозяину, - вы посмотрите на улице.
Хозяин молча исчез в сенях. По одному, с интервалами в две-три минуты, все начали рассасываться. Комната постепенно пустела. Ожидая своей очереди, Светозар вдруг снова почувствовал, так, что засосало сердце, бесполезность всех этих сборищ. Здесь собирались болтуны и демагоги, все со своими идеями, но все неспособны воплотить их в жизнь. Нужно действовать, а не болтать, подумал Светозар. Нужно хоть что-то делать, чтобы по-прежнему чувствовать себя человеком, а не скотиной, которую ведут на убой. Вот если бы еще знать что...
2
В домике на окраине города маялся от бессонницы старик. Он то ложился на смятые простыни, то вставал и расхаживал по комнате, скрипя половицами. Пару раз подкинул в печку дров и долго сидел, не закрывая дверку и уставившись на огонь. Он привык тратить ночи не на сон, а наблюдения за небом, для чего в свое время купил и сам установил телескоп. Но сегодня еще днем небо затянули тучи, а теперь вовсю гудела и завихрялась за стенами пурга, так что ни о каких наблюдениях не могло быть и речи. Это было досадно, это было тем хуже, что он лишался возможности зафиксировать изменения главного объекта, который он изучал с лета - яркой переменной звезды, не занесенной ни в один каталог, и которую, судя по отсутствию информации в "Вестнике", до сих пор не удосужился заметить научный мир. Звезда была самым крупный и самым загадочным объектом на небосклоне, однако, он не нашел про нее ни строчки даже в газете.
