"А ты бы не повиновалась"? – хмыкнул внутренний голос. Я нахмурилась, тормознула маршрутку и поехала домой. Там меня ждал сюрприз: на моем диване сидел Марк, читая Бредбери, коего я не могла осилить уже сколько времени. Увидев его, я в первое мгновение замерла, даже ноги немного подкосились.

– Так и будешь там стоять? – не поворачивая головы, задал он вопрос. Я разулась и прошла в комнату, села в кресло, не зная, что сказать. Вот так: буквально полчаса назад сама искала встречи, а как только он появился, онемела, словно рыба.

– Зачем ты пришел? – спросила все-таки негромко. Он отложил книгу и уставился на меня.

– Тебя пытались убить.

– Парень на "Жигулях"? – сообразила я, он кивнул, – а ты как узнал об этом?

– Это неважно.

Я кивнула, молча глядя в пол.

– Тогда зачем ты пришел?

– Ты копаешься в смерти журналистки, это тебя Миронов надоумил?

– Это вроде как моя работа.

Марк усмехнулся.

– То, что из-за этой работы ты чуть головы не лишилась, конечно, мелочи.

– У Скворцовой был компромат на Миронова. Случайно не тот, который тебе передал погибший друг?

– Никакую Скворцову я не знаю. Но могу сказать твердо, что компромат находится в надежном месте, и никакая журналистка не могла его получить.

– Она говорила, что знает владельца компромата.

Марк еще немного подумал.

– Это не связано со мной. В любом случае, я хочу, чтобы ты уяснила следующее: Миронов ищет компромат, он надеется, что эта журналистка каким-то образом выведет его на бумаги. При этом использует тебя. Ты слоняешься по городу и наживаешь врагов. Пока тебе везет, но никто не знает, что случится в следующий раз.

– Предлагаешь завязать с самодеятельностью? – усмехнулась я.

– Для твоего же блага. Ты знаешь, сколько людей за тобой теперь приглядывает? Излишний интерес тебе только навредит. Кто-то может захотеть покопаться в твоем прошлом.

– Боишься, что на тебя выйдут? – спросила я довольно грубо, – так избавься от меня, и проблем не будет.

Марк побледнел и сцепил зубы.

– Я забочусь о твоей же безопасности.

– Спасибо, я сама справлюсь.

Слова давались мне с трудом, я встала, прошла в коридор, доставая сигареты и закуривая. Марк подошел ко мне. Я продолжала стоять к нему спиной.

– Смотри в оба, – сказал он, – ты находишься в опасности.

– Мне нужен новый паспорт, – сказала я негромко и обернулась, – мой пришел в негодность.

Марк стоял слишком близко, чтобы можно было делать беспечный вид.

– С этой проблемой я разберусь, – сказал он и вдруг поцеловал меня в лоб, после чего вышел из квартиры. Я прошла в комнату, пытаясь вернуться к обычному состоянию. После таких встреч мне каждый раз требовался курс реабилитации. Я выкурила подряд две сигареты, после чего привела мысли в относительный порядок. Марк приглядывает за мной, значит, в этом деле у него интерес есть. Насчет компромата он мог сказать правду с той же легкостью, что и соврать. Этот человек, который его хранит, он есть самая большая загадка и одновременно отгадка. Если бы его только найти. Если бы найти. Мне подумалось, что так или иначе это случится, но вот принесет ли этот факт облегчение? Неизвестно.

Утром я проснулась раньше обычного и некоторое время пялилась в потолок. Так как заниматься этим в последние дни мне приходилось не столь часто, я даже испытала некую ностальгию, но мысли быстро потекли в другом направлении. Итак, что мы имеем на данный момент по делу Скворцовой? Я так и не знаю, убийство это или все-таки нет, подозреваемые прочерчиваются довольно смутно, зацепок никаких.

– Перспектива, – тяжело вздохнула я, и, поднявшись с постели, отправилась в ванную. Оттуда я вышла с некоторыми мыслями, которые и решила проверить. Первым делом сварила кофе, закурила, потом набрала офис Миронова. Ответила мне, само собой, Настя.

– Это Аня, Иванова, – представилась я.

– Доброе утро, Аня, – довольно радостно ответила мне девушка, – вы что-то хотели?

– Да. Мне нужно узнать название фирмы, которая обслуживала банкет, устроенным Ми… Станиславом Игоревичем, – я прикинула и назвала примерную дату.

– Я узнаю и вам перезвоню, – лаконично отозвалась Настя, после чего мы распрощались. Интересно, а какие указания по поводу меня получила она? Кем вообще считают меня люди, работающие с Мироновым? Настя перезвонила буквально через пару минут, я как раз допила кофе.

– Фирма "Альбатрос", – сообщила она мне, – можете записать адрес и телефон?

– Давайте, – отозвалась я, хватаясь за ручку и записывая за ней, – а если я позвоню туда и представлюсь помощницей Миронова, меня примут с распростертыми объятьями?

– При чем сам директор, – усмехнулась девушка в трубку, – они со Станиславом Игоревичем довольно хорошо знакомы, так что думаю, вас встретят и помогут без вопросов.

Информация порадовала, и я, недолго думая, набрала данный мне номер.

– Доброе утро, могу ли я поговорить с Семеном Дмитриевичем? – задала я вопрос, когда мне ответили.

– Семена Дмитриевича еще нет, – отозвались на том конце, – могу я ему передать что-нибудь?

– Передайте, пожалуйста, что с ним хотела поговорить Иванова Анна Сергеевна, помощница Миронова Станислава Игоревича. Пусть он мне перезвонит, как только сможет.

– Непременно, – раздался голос дамы после некоторой заминки, – оставьте ваш номер.

Семен Дмитриевич перезвонил буквально через пять минут.

– Анна Сергеевна, – раздался в трубке взволнованный голос, – вас беспокоит Пальмиров Семен Дмитриевич, мой секретарь сказала, вы звонили мне.

– Да-да, – тут же затараторила я, – Семен Дмитриевич, мне бы хотелось встретиться с вами по некоторым рабочим моментам.

– Приезжайте ко мне в офис, – он назвал адрес, который мне дала Настя, – я буду там минут через сорок, сможете?

– Я подъеду, – кивнула я, и мы распрощались. Я поспешила одеться, размышляя о силе воздействия на человека власти. Как просто можно решить многие вопросы, только назвав нужное имя… Хотя в моем случае еще вопрос, что лучше.

Семен Дмитриевич располагался со своей фирмой в центре города, отхватив приличное количество помещений в крупном бизнес-центре. Сам он оказался невысоким плотным мужчиной с усами и лысиной, обрамленной остатками волос. Он суетливо проводил меня к дивану в своем кабинете и предложил выпить кофе. Я не отказалась.

– Итак, – спросил он, наконец, усевшись в свое кресло и сложив руки на животе, – что привело вас ко мне?

– Вы, наверное, в курсе, что не так давно скончалась одна журналистка из местной газеты, – начала я.

– Конечно. Город у нас небольшой, так что все более-менее известные люди всегда на виду. Это ужасно, молодая женщина, и вдруг повесилась. Я ведь не ошибаюсь, она повесилась?

Вопрос прозвучал невинно, но я поняла, куда он клонит. Пальмиров пытался ненавязчиво вызнать, сама ли женщина погибла или нет, а уж каким боком тут замешан Миронов – этот вопрос просто явно читался у него в глазах. Однако, будучи человеком неглупым, открыто он вопросы задавать не стал, а я сделала вид, что намеков не понимаю.

– Повесилась, – кивнула я, – но меня интересует другое. Если я не ошибаюсь, ваша фирма обслуживала банкет по поводу юбилея газеты в вечер перед ее гибелью?

– Именно так, – кивнул он, меняя ладони местами. Мужик явно маялся, но, скорее всего, потому что не мог понять, чего я от него хочу. Я не стала его томить.

– Мне бы хотелось получить имена людей, которые работали в тот вечер: официанты, бармены, повара, – в общем, все, кто представлял вашу организацию. Желательно с номерами телефонов и адресами.

Пару секунд Пальмиров разглядывал меня, потом кивнул.

– Конечно, я распоряжусь, – и в самом деле распорядился, после чего задал-таки мне вопрос, – скажите, Анна Сергеевна, в чем тут интерес Миронова? Как я понимаю, вы выступаете от его лица?

– Об этом вам лучше спросить у него самого, – широко улыбнулась я. Семен Дмитриевич досадливо крякнул, но тут же улыбнулся.