Первым делом, оказавшись дома, Ксюша принялась рассматривать брошенный Левой пакетик. Никаких критериев которые бы помогли ей как то визуально оценить качество она не знала, но почти всегда в таких случаях, а особенно в присутствии Марии, внимательно изучала порошок. Мария, зная что это может занять немало времени, сама прошла на кухню, достала из серванта два высоких бокала и умелыми быстрыми движениями принялась вкручивать штопор в одну из бутылок.
Определив после нескольких минут разглядывания качество амфетамина как "отличное", Ксюша перевела взгляд на Марию. Наблюдая за тем, как подруга ловкими движениями открывает одну бутылку вина, а следом и другую, Ксения, как и всегда в подобные моменты, с удовольствием замечала, какую-то нехватку женственности в движениях и жестах подруги и отмечала прямо таки избыток этого качества у себя. Свои тонкие, не особо симпатичные, но довольно правильные черты лица и врожденную вычурность движений она считала признаком высокого происхождения. Все это служило для Ксении однозначным доказательством того, что ее будущее обещало быть намного красочнее, чем рутинная работа кассиром в гипермаркете.
К слову сказать, и Мария так же была уверена в том, что природа была с ней намного более щедра чем с подругой, и даже в какой-то степени сочувствовала Ксюше по этому поводу. Особенно Мария сочувствовала подруге, когда наблюдала за тем, как Ксения подпускала к себе и пыталась обольстить малолетних, как ей казалось, абсолютно недостойных внимания мальчиков. Мошкиной было непонятно, как можно настолько не разбираться в мужчинах. Сама Мария предпочитала статных парней. Признаками статности служили животик, ключи от автомобиля, покручиваемые на указательном пальце, и томный умудренный жизнью и хроническим алкоголизмом взгляд.
- Не сделаешь, пока я все приготовлю? Лучше сейчас, когда выпьем - будет лень. - Мария, кивнула в сторону пакетика с белым порошком.
Ксюша достала из сумочки пластинку с красно-белыми пилюлями обезболивающего. Разделяя обе половинки и высыпая содержимое в умывальник, она опустошила четыре капсулы. Затем открыла пакетик с белым порошком и заполнила капсулы новым содержимым.
Девушки сделали по глотку вина и, глядя то друг на друга, то просто перебирая взглядом предметы интерьера кухни, также мысленно перебирали темы для обсуждения, которыми можно было как-то разбавить время. Ожидая, пока разговор завяжется сам по себе Ксюша и Мария беззвучно, но почти синхронно пересортировывали в памяти одни и те же жидкие-густые мысли о работе, приевшемся быте и таких же приевшихся способах как-то отвлечься от быта и работы. Ни на одну из этих тем разговор начинать не хотелось и приходилось просто пить и ждать, когда вино как-то развлечет их само по себе, раз уж они пока не в силе развлечь друг друга.
К счастью, алкоголь оправдывал надежды и крепленое вино оставляло не только темные следы на зубах и уголках рта, но и стойкий хмельной отпечаток в мыслях. Думать становилось как-то легче и приятней независимо от того о чем. Те же обыденные мысли стали приобретать специфический оттенок, и спустя некоторое время превращались в истории, которые просто невозможно было не рассказать. и рассказать нужно было детально, до каждой мелочи, чтобы ни на грамм не уменьшить ценности сказанного.
Мария, как обычно, с воодушевлением и веселым смехом начала рассказывать о посетителях парикмахерского салона, описывая все, что, как ей казалось, должно было заинтересовать подругу. Рассказывала она о причудливых формах головы и оттопыренных ушах, о стригущихся под горшок пенсионерах и об огромном количестве желающих иметь прическу как у знаменитости.
- И он говорит мне, я, мол, видел Брэда Пита в последнем фильме, можно меня так же? А я говорю, у вас форма головы немного не такая и смотреться будет не так. А сама думаю, ага, и к тому же у тебя лицо водителя маршрутки, жена не Анжелина Джоли и нету миллиона долларов, поэтому как у Брэда Пита точно не выйдет, чтоб я тебе на твоем кочане ни выстригла.
Мария тонко захохотала. Вместе с ней засмеялась и Ксюша. почти не слушавшая подругу, но перенимающая ее веселый настрой на каком-то невербальном уровне. Через смех Ксения начинала рассказывать что-то свое, совсем не связанное с историей подруги, абсолютно Марию не интересовавшее, но хмельная разговорчивость заставляла девушку изображать все в мельчайших деталях. Мария, не слушая, улыбалась и смеялась вместе с подругой и, так же как и Ксюша до этого, ждала своей очереди, чтобы высказаться.
Через смех она тоже начал рассказывать о какой-то семейной соре подслушанной у кассового аппарата на своем рабочем месте.
Так спустя полчаса, девушки были в приподнятом состоянии духа, на пике которого им предстояло отправиться в ночь на поиски судьбы, ну, или хотя бы приключения на вечер.
Ксюша привстала из-за стола, чтобы выйти в уборную, и Мария ей вслед все так же продолжала описывать недавно приключившееся с ней забавное происшествие. Правда, договорить она не успела: из-за двери уборной донеслись ругательства, окрашенные раздражением и досадой.
Сначала Мария не поняла в чем дело, но спустя секунду смекнула.
- Неужели раньше времени начались?
- А ты как думаешь? - Все с той же интонацией ответила Мария.
- Ну, не волнуйся так, представишь, будто ты все еще девочка, и вообще, порядочные дамы не дают на первом свидании.
Мария засмеялась и Ксения снова выругалась ей в ответ.
Несмотря на неприятный прецедент, сидя в такси, девушки были все также веселы и готовы зажигать огни надвигающейся ночи. За несколько лет у каждой выработался своеобразный рефлекс. Когда они в вечер пятницы усаживались в салон автомобиля, в котором добирались к ночному клубу, сердце само подстраивалось под новый быстрый ритм ночной жизни, в кончиках пальцев ног ощущалось приятное покалывание и хотелось танцевать. Казалось, что вот-вот зазвучит музыка, от первых звуков которой по спине пробегут мурашки. Девушки вспоминали свои первые ночные приключения, фонтаны из музыки, света и волны людей танцующих, смеющихся, дышащих одним организмом, который питается эмоциями всеобщего счастья и эйфории. Флюиды удовольствия, циркулирующие внутри каждого человека, передавались за переделы физических тел по каким-то невидимым каналам, усиливая всеобщий экстаз, в пульсации которого каждый жадно искал свое собственное маленькое счастье.
Попав по дороге в отчего-то не к месту и не ко времени образовавшуюся пробку, девушки вошли на танцпол ночного клуба "Индика", когда толпа была заметно гуще чем того хотелось бы. Осмотревшись по сторонам, оценивающим взглядом, Ксения поправила бюстгальтер, нащупывая в левой чашечке пакетик, заполненный амфетамином. Особо не задерживаясь на пути, подруги двинулись в сторону дамского туалета и, пользуясь тем, что внутри не было никого кроме них, вошли вдвоем в одну кабинку. Ксения высыпав содержимое пакетика на туалетный бачок, сделала из горки порошка несколько дорожек. Немного отойдя в сторону, она пропустила к унитазному бачку подругу.
-Ты что, а зачем весь, тут же много, - Мария с недоумением смотрела то на подругу, то на белые полоски которые обратно засыпать уже бы не получилось.
- Если не хочешь мне больше достанется.
Мария осудительно прижмурилась и пройдясь по одной дорожке, отошла в сторону, пропуская подругу.
Вернувшись на танцпол, Ксения и Мария оказались уже в совершенной иной атмосфере. Казалось, что людей стало больше, музыка громче, а свет ярче. И без того возбужденные сердца обеих забились еще чаще, просто идти было уже невозможно, хотелось двигаться только в танце.
Несколько минут девушки танцевали вместе, будто настраивая друг друга на нужную волну. Мария, покачивая бедрами в такт музыке, отходила все дальше от центра, пытаясь держаться поближе к большим диванам, где в одиночестве или небольшими группами выпивали суровые солидные мужчины. Двигая пышными формами в искусственном дыму, Мария смотрела на себя как будто со стороны и представляла, как ее тело выгибаясь в соблазнительных позах то пропадало, то снова появлялось от вспышек света. Танцуя она проводила ладонями по груди, талии, ягодицам, путалась в длинных, распущенных волосах, как будто подчеркивая те места, куда наблюдателям стоило обратить наибольшее внимание. Время от времени она бросала робкие кокетливые взгляды в нужном, как ей казалось, направлении, достаточно протяжные, чтобы ясно дать понять о своих намерениях, но и не слишком настойчивые, чтобы не приуменьшить своей ценности. Вот-вот и под действием завлекающих движений вынырнет из рюмки и устремится на нее один из ленивых, надменных взглядов, а следом за взглядом и все остальное. Танцуя, Мария чувствовала, как с усилением биения сердца, усиливалось чувство амфетаминного счастья. Не сдерживая своих эмоций, она громко смеялась, а иногда выкрикивала что-то вместе с толпой окружающих ее людей.
