– Андрюх, так чего ты мне звонил? Чего хотел?

Я вкратце рассказал Вовочке вчерашний разговор с Семеном и поинтересовался:

– Пойдешь со мной?

Если честно, где-то в глубине души я опасался, что Вовка сошлется на дела, заботы, на то, что Аська сейчас устроит концерт… Но Вован лишь усмехнулся:

– Конечно! Сейчас только домой звякну. Подниматься не буду, а то не выпустят.

– А так? Без звонков? – скорее для поддержания разговора поинтересовался я.

– Расстреляют, едва домой вернусь. И никакие уполномоченные по правам человека не помогут!

Вытащив сотовый (может измениться все что угодно: небеса могут разверзнуться и пролиться огненным дождем, в Африке могут поселиться пингвины, на вручение диплома может прилететь поздороваться за ручку с деканом моего факультета с десяток инопланетян, но Вовкин мобильник – это нечто неизменное!), он набрал номер:

– Але, Ась?.. Да, слушай, я сейчас к Андрюхе поеду… Ну как «зачем»?! Он же давно уже обещал помочь мне подучить неправильные глаголы по английскому… Что значит «где это видано, чтоб ты учился на каникулах»?! Там и видано!.. В конце концов, пора ж за ум браться!.. «До скольки?» Ну… Думаю, я у него заночую… Ну да, чтоб лучше все выучить… Ну что ты, как эта!.. Какая «бутылка пива на каждый глагол»!.. Никакого пива, только английский!.. Предупредишь маму?.. Ага, Ась, ты прелесть! Пока, – и, отключив телефон, он уставился на меня.

И почему у меня такое нездоровое подозрение, что ничем хорошим это не кончится?

И вот говорите после этого, что мужской интуиции нет! Есть! Просто она очень далеко запрятана! Так что ее с первого взгляда и не видно. И со второго тоже. И с третьего.

В любом случае, мои нехорошие предчувствия начали оправдываться уже через пару минут, когда Вовка, почесав где-то под банданой (у нормальных людей там находится голова), поинтересовался:

– Андрюх, так что там с неправильными глаголами?

– А что с ними? – Я подозрительно покосился на него.

– Ну… Ты ведь поможешь мне их выучить?

– Вов! – страдальчески протянул я. – Ну что там помогать?! Зубришь и все! Там же даже логики никакой нет!

Физиономии Вовки мог обзавидоваться полковник СС (или как они там назывались?):

– Между прочим, меня выпустили под честное слово, что я все выучу!

Ну что тут скажешь… Сам напросился.

– To be – was, were – been – быть, – занудным голосом начал я.

Оттарабанив с десяток глаголов, я потребовал:

– А теперь повтори!

– Злой ты, Андрей, – вздохнул Вовка, но больше к изучению английского языка не возвращался.

Минут за десять до условленного времени мы были на месте.

Милый, ласковый (и вообще просто ангелочек) Вовочка тут же начал завывать:

– Андрей, здесь же никого нет! Андрей, зачем мы вообще сюда пришли? Андрюх, ну где твои хвостатые приятели?

– Заткнись, вампирское отродье! – вежливо посоветовали ему из кустов.

Вслед за этими добрыми словами (ну настроение у меня плохое, не видно, что ли?!) на площадку вышло человек десять. И лично мне из присутствующих были знакомы всего двое: Семен и тот хмырь, что в четверг в собачьем виде хотел мной подзакусить.

Вот объясните мне, почему, стоит только появиться этим, как я понимаю, оборотням, вся улица мгновенно пустеет? Ни детишек никаких вокруг, ни бабок, так любящих перемывать чужие косточки. Поле эти «хвостатые» излучают особое, что ли?

– Андрей, – уныло протянул Вовка. – Объясни, почему у меня такое нездоровое подозрение, что нас сейчас будут бить ногами?

– Вот еще! – злобно фыркнул наш четверговый знакомый. – Мараться о вас!

– Чистоплюй, что ли? – ласковым тоном поинтересовался Вовка.

Я двинул его локтем в бок. Ну вот что у него за неймучий язык?! Видно же, что мы в меньшинстве. Сейчас накостыляют по шее, и доказывай потом, что ты не верблюд!

– Я ведь могу и передумать, мальчишка! – прошипел этот хмырь.

– Прошу! – пожал плечами Вовка.

Оборотень рванулся вперед, но Семен вцепился ему в плечо, останавливая:

– Сперва надо, чтобы они поговорили со старейшинами рода.

Ну вот! Не прошло и полугода, а мы опять вернулись к тому, с чего начинали…

Честно говоря, я думал, что место, где можно будет пообщаться с этими самыми старейшинами, находится где-то неподалеку от места… э… забитой стрелки. Ага, как же! Мы полтора часа ездили взад-вперед по городу. С пятью пересадками! Адрес своего ПМЖ они забыли, что ли?

Но вот когда мы наконец прибыли, я был в полном ауте…

Домик – трехэтажный, с колоннадой, фонтаном, окруженный высоченным забором… Нет, конечно, может, у Дракулы усадьба тоже ничего, но я ее толком рассмотреть не сумел. С такой-то беготней…

– М-да… – протянул Вовка, когда мы ступили на асфальтовую дорожку, ведущую к особняку. – Нам так не жить. Андрюх, слушай, когда я помру, прибьешь сюда мемориальную доску: «В этом доме мечтал жить и не работать Владимир Александрович Данешти».

– Можно устроить, – ухмыльнулся один из наших конвоиров.

– Доску? – повернулся к нему Вовка.

– Смерть.

Добрые они, просто слов нет. А те, что есть, цензура не пропустит.

Мягкий ковер, алой лентой протянувшийся по мраморной лестнице. Широкий коридор. Тяжелые дубовые двери. И взгляды. Десятки, если не сотни взглядов. Любопытные. Серьезные. Скептические. Но все одинаково ненавидящие.

Я буквально чувствовал их кожей, но сколько ни оглядывался, так никого и не заметил. Никого – это если не считать нас с Вовкой да наших конвоиров. Но это ведь не в счет?

Глючит меня, что ли?

– Пришли? Сами? – В голосе седого зазвучало искреннее удивление.

– Ну… – тихий смешок… – Мы же не сказали, зачем они нужны…

Седовласый мужчина, сидевший на стуле с высокой спинкой, прищурился, окидывая нас с Вовкой оценивающим взглядом:

– Значит, вот так выглядят вампиры, не боящиеся солнечного света? Забавно. Почему именно вы?

Честно говоря, я не понял, о чем это он:

– В смысле?

– Нельзя сказать, что вы выделяетесь из толпы, – бросила женщина, замершая рядом с седым. – Это даже странно!

Вот спасибо так спасибо! Приласкали, нечего сказать!

– Как это случилось? – нетерпеливо перебил ее седой. – Как вы стали вампирами?

За моей спиной переминался с ноги на ногу свирепо сопящий Семен, а потому я помедлил, решая, стоит ли отвечать. Вовка же отреагировал сразу:

– Это что, допрос?

– Предположим, – криво усмехнулся тот хмырь, что пытался мной закусить. – Сейчас вы в меньшинстве, так что отвечайте на поставленный вопрос. Причем рассказывайте с самого начала.

Я говорил, что они очень добрые?

Вовка хотел что-то вякнуть, но я двинул его локтем в бок:

– С начала? Пожалуйста! «В начале было Слово. И Слово было Богом. И Слово было – Бог…»

– Издеваешься?! – рявкнул этот… «нехороший человек» (или оборотень) и рванулся ко мне с явным намерением вцепиться в горло.

Я шарахнулся назад, наткнувшись спиной на Семена.

– Алексей, прекрати! – рявкнул седой. Вот и познакомились. – Они нужны нам живыми! Лишь тогда мы точно получим Ефима в целости и сохранности! Если эти двое погибнут, за жизнь мальчишки не дадут даже ломаного гроша! Все, что мы получим, – это труп твоего брата!

Ефим? Мальчик? Брат? У меня словно что-то щелкнуло в голове. Мы двое… За мальчишку…

– Вы что, хотите на кого-то нас обменять? – внезапно охрипшим голосом поинтересовался я.

– На моего брата, кретин! – рявкнул Алексей. Черты его лица заострились, на щеках начала пробиваться шерсть… – Ему всего десять, а этот… коз-зел уже почти месяц держит его в заложниках, пытаясь командовать нашим родом!

Сообщить им, что я неделю назад видел егойного брата живым и здоровым? Ну и что это даст?

– А если мы не хотим обмениваться?! – в один голос возмутились мы с Вовкой.