Лука Пьетро д’Анджело вздохнул.

– Меня прислали в Англию для того, чтобы следить за сестрой. Как, по-твоему, оценят мою миссию родители?

Лучиана тихо засмеялась.

– Когда же ты, братец, научишься отвечать перед самим собой, а не перед родителями? Ты уже взрослый мужчина.

Лука задорно поморщился.

– А когда ты, сестренка, успела стать такой умной?

Лучиана лишь молча, нежно улыбнулась.

На следующий день ей предстояло выйти замуж, а будущий супруг уже несколько недель почти не целовал и не прикасался к ней. Он знал о девственности невесты, а потому хотелось верить, что в ответственный момент проявит понимание и обойдется терпеливо и ласково. Впервые в жизни Лучиана испытывала робость.

Однако стоило Балии заговорить о брачной ночи, как она немедленно заявила:

– Мне уже двадцать два года, так что объяснять не обязательно.

Настаивать горничная не решилась, однако задумалась, действительно ли госпожа представляет, чего от нее ждут: Альфредо Аллибаторе супружеских прав не предъявлял. Объяснила ли что-нибудь дочери синьора Орианна или, зная о платоническом характере брака, сочла разговор излишним? Оставалось одно: молиться за госпожу и надеяться на доброту графа.

В день свадьбы Лучиана проснулась очень рано и обнаружила возле камина уже готовую горячую ванну. Заметив, что синьора нервничает, Балия не стала спешить и медленно, обстоятельно вымыла волосы мылом с ароматом ночной лилии. Этот запах Лучиана особенно любила: он приносил успокоение. Закончив процедуру, верная служанка старательно вытерла локоны насухо и расчесала.

– Какую прическу ты решила сделать? – поинтересовалась Лучиана, полностью доверяя вкусу горничной.

– Никакой. Просто распустим волосы по плечам, и все, – строго ответила та. – Вы, синьора, девственница, а потому не должны скрывать дарованную Господом красоту.

– Но что же подумают люди? – встревожилась Лучиана.

– Я позабочусь о том, чтобы все слуги поняли, что первый ваш муж был очень пожилым человеком, не способным к исполнению супружеского долга, а потому оставил вас нетронутой.

– Не знаю, действительно ли это необходимо, – попыталась возразить Лучиана, поскольку подозревала, что даже Лука не знает правды, однако на этот раз Балия осталась непреклонной.

– Вашей матушке будет приятно, если я сохраню традицию, так что вопрос можно считать решенным, – авторитетно заявила она и принялась облачать госпожу к торжественному выходу.

Светло-голубое платье со скромным треугольным вырезом и золотой вышивкой сидело восхитительно, а широкий пояс очаровательно подчеркивал стройность фигуры. Рукава оставались узкими вплоть до локтя, зато ниже переходили в широкие, щедро украшенные венецианским кружевом обшлага.

– Ах, синьора! – с чувством воскликнула горничная, отойдя на пару шагов и восхищенно любуясь своим произведением. – Если бы матушка могла видеть вас в эту счастливую минуту и в этом чудесном платье! Нет на свете невесты прекраснее! Не нужны никакие драгоценности: пусть жених любуется вашей красотой! – Она вытерла повлажневшие глаза. – Уверена, что синьор Аллибаторе хотел для вас такого будущего: хорошего мужа и счастливой семейной жизни.

Лучиана грустно улыбнулась.

– Да. Знаю, что Альфредо благословил бы мой второй брак; он был добрым человеком.

В дверь постучали, и на пороге показалась Ардел.

– Как хорошо, что вы уже готовы! – одобрительно заметила она. – Хозяин сгорает от нетерпения как мальчишка, мечтающий о первом поцелуе. Ах, миледи, до чего же восхитительно! Брат уже ждет вас, чтобы проводить к алтарю.

– А священник приехал? – осведомилась Лучиана.

– Давно готов к церемонии, – ответила экономка и с благодарностью добавила: – Слуги и крестьяне тоже собрались. Очень мило, что вы их пригласили. Все счастливы разделить с вами важное событие.

Лучиана кивнула.

– Отныне вы – моя английская семья, и я очень этому рада.

Выйдя в коридор, она увидела Луку.

– Святая Анна! До чего же ты красива, сестренка! – воскликнул тот и повел невесту в зал, где ждал жених.

Граф оделся скромно – очевидно, чтобы не составлять конкуренции: белая рубашка, синий камзол с меховой оторочкой, на шее массивная золотая цепь.

– Доброе утро, милорд, – приветствовала Лучиана. – Как вы элегантны! Еще ни разу не видела вас таким нарядным.

– Примите мое восхищение, мадам. Сегодня вы необыкновенно прекрасны, – с поклоном ответил лорд Лайл. – Впрочем, говорят, что все невесты красивы.

Лука громко хмыкнул.

Лучиана оставила реакцию брата без внимания.

– Рада слышать, милорд, что мой наряд вам нравится, – вежливо поблагодарила она и грациозно присела в реверансе.

Граф взял невесту под руку, отвел в сторону и прошептал на ухо:

– Подозреваю, однако, что без него вы еще лучше.

Лучиана слегка покраснела.

– Ах, дерзкий! – отозвалась она тоже шепотом, но не удержалась от улыбки. К удивлению, граф направился к выходу. – А куда мы идем?

– В деревенскую церковь, – пояснил лорд Лайл. – Немного прогуляемся, чтобы крестьяне смогли вдоволь на вас налюбоваться. Вы пригласили всех разделить с нами праздник, и мне хочется, чтобы они увидели церемонию с начала и до конца.

– Надеюсь, что долго идти не придется, – озабоченно заметила Лучиана. – Мои парчовые туфли не предназначены для прогулок по земле.

– Церковь совсем близко, – пообещал Роберт и повел невесту вниз с пологого холма, на котором располагался Уай-Корт.

Лука шел следом.

День выдался сияющим: на безоблачном небе ярко светило солнце. Вдоль дороги, по обе стороны, стояли нарядно одетые селяне.

Лучиана заметила несколько знакомых лиц и, к всеобщему восторгу, приветливо улыбнулась и помахала. К счастью, выяснилось, что граф был прав: церковь действительно оказалась в нескольких шагах от подножья холма. Там уже собрались слуги и самые почтенные из крестьян.

Жених и невеста подошли к алтарю, где их с улыбкой встретил священник. Выходя замуж за Альфредо Аллибаторе, Лучиана особого трепета не испытывала, но сегодня чувствовала себя настоящей невестой. А еще она внезапно поняла, что очень хотела бы видеть рядом родителей. К сожалению, даже если бы синьор и синьора Пьетро д’Анджело мчались во весь опор, дорога от Флоренции до Лондона заняла бы не меньше месяца, а до Херефорда и того дольше.

К тому же Орианна никогда не спешила и неизменно возила с собой несколько дорожных сундуков с самыми необходимыми вещами и нарядами. Нет уж, пусть лучше семью представляет один Лука. Вдруг Балия права и какая-нибудь соседка или придворная дама только и ждет удобного момента, чтобы умыкнуть Роберта из-под носа иностранки? Ничего не получится! Отныне он принадлежит ей, и только ей. Лучиана с улыбкой ответила на обязательные вопросы отца Пола и вслед за священником произнесла слова клятвы.

На этом торжественная брачная церемония закончилась. Лорд Лайл заключил супругу в объятия и, к всеобщему восторгу присутствующих, поцеловал. Лучиана залилась краской, тем более что кто-то во всеуслышание произнес:

– Кажется, долго ждать наследника не придется.

Прихожане заулыбались и согласно закивали, и только Лука нахмурился: ему подобная откровенность показалась неприличной, но ведь у этих англичан все не так, как на родине…

Выйдя из церкви, супруги обнаружили, что кто-то позаботился, чтобы им не пришлось идти пешком в гору, и привел лошадей. Роберт бережно поднял жену в седло. Взгляды на миг встретились, однако никто не произнес ни слова. Лучиана напомнила себе, что до конца праздничного завтрака необходимо сохранять спокойствие. Слуги побежали вперед, чтобы подготовиться к встрече.

Супруги медленно ехали сквозь праздничную, шумную толпу. Знакомых граф дружески приветствовал и называл по именам; смеялся фривольным шуткам, а на смелые реплики отвечал живо и находчиво. Лучиана восхищенно наблюдала за искренними, теплыми отношениями господина с подданными. Эти люди принадлежали графу и полностью от него зависели, и все же он обращался с ними уважительно, как с равными.