Поднявшись по каменным ступеням, я замер у обшарпанной двери с номером «восемь». Вставил ключ в замочную скважину. Два оборота против часовой стрелки. Я шагнул в квартиру, словно сделав шаг в прошлое. Здесь все точно так же, как и в день моего отъезда. Занавески в голубой горошек, старенький телевизор и прожженный диван, застеленный коричневым покрывалом. А еще запах. Застарелый запах дешевых сигарет и сырости.

Когда – то в этой квартире жила счастливая семья. Отец, мать и их девятилетний сын. Отец водил сына на рыбалку и учил кататься на велосипеде. Мать вязала шерстяные носки, а по выходным пекла блины с черничным вареньем.

Все разрушилось в тот момент, когда отец потерял работу и от безысходности схватился за стакан. Поначалу мать пыталась бороться, а потом махнула рукой и они стали пить вместе. Фактически родителей у меня не стало уже тогда, а технически через два года после того, как я уехал. Я даже не могу точно сказать, что испытал, когда мне сообщили трагичную весть. Я пообещал приехать и выслать деньги на похороны. Деньги выслал, но приехать не смог. А может, просто не захотел.

Настойчивый звук мобильного разорвал тишину, развеяв навязчивый дым воспоминаний. С экрана на меня смотрело улыбающееся лицо моей девушки Лии.

– Привет, милая.

– Здравствуй, дорогой. Как ты? – нежный голос Лии действовал на меня, как самый лучший антидепрессант. Не понимаю, как у нее это получается? С первого дня нашей встречи она стала для меня подобием лекарства. Чудодейственной панацеей способной излечить от болезненных ощущений в сердце.

– Я в порядке. Как ты?

На той стороне провода послышался тяжелый вздох Лии.

– Скучаю по тебе. Возвращайся скорее.

– Я постараюсь.

– Хорошо. Люблю тебя. Пока.

– Пока, детка.

Я отключился, так и не ответив на ее признание. Мне определенно хорошо рядом с ней, комфортно, но те чувства, которые я испытываю к Лие нельзя назвать любовью.

С Лией Бруно мы познакомились около трех лет назад на одном из благотворительных вечеров. До сих пор не понимаю, что во мне нашла дочь итальянских аристократов, не знающая недостатка мужского внимания. Она словно ангел ворвалась в мою жизнь и спасла меня.

Я прошелся по квартире, открыл окна и балкон и сделал в голове заметку заполнить холодильник.

В моем телефоне храниться номер лишь одного человека из прошлого, с которым я поддерживал связь все эти годы. Я набрал номер и несколько секунд тишину нарушали монотонные гудки. И когда я уже готов был прервать звонок, на другом конце провода раздалось:

– Здорово, Туман…

– Как вы считаете, лилии Кессельринга подойдут для свадебного букета?

Я сидела в своем кабинете, третий час подряд выслушивая сумасшедшие идеи очередной невесты доморощенного сноба. Моя голова будто налилась свинцом, и каждое движение причиняло невыносимую боль. Все о чем я мечтала, это принять огромную таблетку болеутоляющего и забраться в горячую ванну. Но эти клиенты платили двойную цену за срочность, поэтому мне просто было необходимо получить этот заказ. Я растирала пальцами пульсирующие виски и отчаянно пыталась сосредоточиться на лилиях Кессельринга и розах Флорибунда. Боже, моя голова готова разорваться только от одних названий, не говоря уже о том изобилии ярких красок, от которых рябит в глазах.

– Я думаю, для свадебного букета подойдут абсолютно любые цветы. Главное, чтобы вам нравилось.

Невеста задумалась, отбивая ритм длинными пальцами с безупречным французским маникюром по деревянной столешнице моего стола. Для моей головы этот звук был подобен звуку отбойного молотка, и я стиснула зубы с такой силой, что услышала их жалобный скрежет. Переведя взгляд на жениха – сноба, я нахмурилась. Он даже не пытался притвориться, что ему на самом деле есть дело до происходящего. За все время пребывания в моем кабинете, он оторвался от своего смартфона всего несколько раз и не произнес ничего красноречивее «Да» и «Не знаю. Решай сама».

– Придумала! – воскликнула невеста, и я подпрыгнула от испуга. Голову снова пронзила боль, и я едва не выругалась.

– Я хочу букет из вот этих цветных ромашек, – она ткнула пальцем на изображение герберы, – и чайных роз. Мне кажется, будет потрясающе! Что скажешь, милый?

«Милый» лениво поднял голову и буркнул:

– Не знаю. Решай сама.

Я решила брать ситуацию в свои руки и ни в коем случае не дать девице передумать. Не могу же я, в самом деле, провести в компании этой «идеальной пары» вечер пятницы.

– Вот и отлично! – хлопнув в ладоши начала я, – К понедельнику наши флористы подготовят для вас несколько вариантов, и вы сможете выбрать понравившийся букет.

– Думаю, это нам подходит.

Блондинка поднялась со своего места и потянула за собой своего будущего мужа.

– Тогда, мы заедем к вам в понедельник?

– Да, конечно. И подумайте, пожалуйста, над дизайном свадебного торта…

– Непременно! У меня уже есть несколько идей, но я…, -затараторила девушка и я подумала, что мне все-таки придется заночевать в офисе, но мне на выручку пришел жених, чем не мало удивил меня.

– Дорогая, нам пора. Если ты не забыла, у нас запланирован ужин с родителями. Ты прекрасно знаешь, как моя мать относиться к опозданиям, поэтому нам лучше поторопиться.

– Да, ты прав. Мы действительно засиделись. До свидания, Валерия.

– Всего доброго! – чересчур радостно прокричала я, но ради бога, кого это волнует?

Когда за клиентами закрылась дверь, я не смогла сдержать вздох облегчения. Неужели, этот сумасшедший день подходит к концу?

Я собрала бумаги и журналы, разбросанные по столу в папку, и убрала в сумку с намерением поработать дома. Выключив ноутбук и погасив свет, я заперла офис на ключ. Теперь домой. Буквально через пятнадцать минут я, наконец, исполню свою мечту о горячей ванне.

Медленно шагая по тротуару, я слушала размеренный стук собственных каблуков и наблюдала, как город постепенно погружается в сумерки. Вот пожилой седовласый грузин по имени Иракли закрывает свою фруктовую палатку, возле бара «Студент» собираются веселые компании молодых любителей ночных развлечений, а одноногая эмигрантка из Израиля Авива, сидит на своем привычном месте и просит милостыню. И как всегда, проходя мимо нее, я роюсь в кармане пальто в поисках мелочи и кладу в протянутую ладонь несколько монет.

– Храни тебя Господь, – произносит Авива и я, кивая головой, с улыбкой продолжаю путь, чувствуя, как она смотрит мне в след.

За несколько лет, все это стало настолько привычным, что теперь мне с трудом вериться, что когда-то все было иначе. Будто я всю жизнь ходила этой самой дорогой, улыбалась израильтянке и покупала свежие апельсины у Ираклия. Жизнь чертовски непредсказуема и я знаю, что однажды наступит тот день, когда я достану из кармана пальто копейки, но вместо морщинистой руки увижу пустоту. И это неизбежно.

Погрузившись в мысли, я не заметила, как добрела до дома. Квартира встретила меня звенящей тишиной. Мой муж востребованный архитектор. Совсем недавно он получил крупный заказ на строительство торгового центра и теперь буквально живет на работе. Вечера я обычно провожу в компании развлекательных телепередач, кулинарных шоу или захватывающего любовного приключения на страницах книги. Меня вполне устраивает моя жизнь и все, что в ней происходит. Я любима, желанна, у меня хорошая работа и нет, не единого шанса на то, что я позволю этому когда-нибудь измениться.

Скинув туфли и пальто, я блаженно растянулась на диване даже не потрудившись переодеться. Я слишком устала!

Знакомая мелодия внезапно разлетелась по квартире, заставив меня улыбнуться. Не меняя своего положения, я нащупала рукой сумку, которая продолжала вибрировать. Смотреть на экран не было никакой необходимости, потому что эта композиция принадлежала только одному человеку – моему мужу.