- Да, такие, в чёрном, - закивал Брун, - и с капюшонами на головах.
- Тёмные плащи, - добавил Вартаз.
- Тёмные плащи? Ты уверен? Не только они могут носить чёрную одежду, - спросила Брава, повернувшись к Вартазу.
- Не только они, но только Тёмные плащи ведут нас с самой Илурии, - Вартаз положил на плечо Бруна руку. - Далеко они?
- Нет, можно нагнать, но они уже почти добрались вершины. Нельзя медлить.
- Ты слышала, нам надо идти, - оживлённо сказал Вартаз и пошёл вперёд.
- Эй, я здесь командую, - ответила в спину горцу, Брава. - За мной, - она махнула рукой. - Брун веди.
Отдышавшийся Брун улыбался. Он убежал назад и вернулся с копьём Бравы.
- Теперь можно, - сказал Брун и пошёл следом за Вартазом.
На душе Бравы потеплело. Она уже привыкла, что Брун таскает её пожитки и поэтому всё чаще забывала про них. Брава пропустила всех вперёд и вклинилась в арьергард их маленького отряда. Как бы новость о том, что цель задания совсем близко не грела душу, слова горца тлели угольком где-то внутри.
Постепенно Брава обогнала весь отряд и поравнялась с Вартазом. Впереди шёл Брун, всё время спотыкаясь о камни, а позади плёлся Берот, не спуская глаз с горца. По мере их продвижения, солнце припекало сильнее. Казалось ещё немного и на вершине, они смогут коснутся жёлтого диска рукой.
- Брун, долго ещё? - спросила Брава.
Брун остановился и повернулся, оперевшись о древко копья.
- Нет. Сейчас лес будет редеть, и мы сможем их увидеть, также, как и они нас, - ответил Брун.
Позади заскрипел металл. Гвардейцы остановились и сбились в стаю, как уточки в пересыхающем озере.
- Тогда надо подготовится. Так, всем сбросить всё лишнее. Отдышаться и приготовиться к броску, - чётко сказала Брава, чтобы её все услышали и поняли, кроме тех, кто на верху.
На землю попадали свёртки одежды горцев, снятых у трупов. Потом полетели свои пожитки. Закончили всё копья, когда воткнулись в землю, хотя у некоторых и не с первого раза.
- Всем сесть, - приказала Брава, опустив ладонь вниз. - Берот, Брун... и ты, - она позвала горца.
Они вместе уселись и Брава, вытащив кинжал, отчистила им клочок земли от мелких камней.
- Что ты собралась нам нарисовать? - спросил горец.
- План, - раздражительно ответила Брава. - Мой отец... нам нужен план.
Брава смотрела в глаза горца ещё пару ударов сердца. Не дождавшись ответной реакции, она вернулась к импровизированному холсту и кончик кинжала коснулся земли.
- Обойдём с двух сторон. По центру пойдут десять человек вместе со мной...
- Ты даже не знаешь где именно они, - возразил Браве Вартаз.
- Это не важно. Стандартная тактика. Ты пойдёшь рядом, - Брава нарисовала что-то похожее на трезубец. - Копья берём не все - по пять на отряд. Остальные вооружатся мечами. Главное - должен выжить Анар Корсат. Дальше как получиться.
- Так не пойдет, - опять вмешался горец. - Ты хочешь всех положить?
- Нет. Но если того потребует...
- Ты дочь своего отца, - перебил Браву Вартаз.
- Ты ничего не знаешь про моего отца, - слова вырвались со злостью, так что кинжал погрузился в землю по рукоять.
- Ненужно так рисковать, - спокойно сказал Вартаз. - Дайте мне лук и стрелы, и я убью половину из Тёмных плащей.
- Взгляни на свои руки, - Вартаз посмотрел на сбитые до крови костяшки. - Ты и ложку не сможешь удержать.
Горец потупился. Отвёл взгляд и поднялся.
- Сюда смотри, - Брава схватила Берота за ворот нагрудника и дёрнула на себя. - Всем всё понятно? Действуем быстро. Отдыхаем и в путь. Всё проверьте. Все слышали?
Гвардейцы закивали и попадали на землю. Сама Брава тоже села и скрестила под собой ноги. Напротив, опустился Брун и уже по привычке взял у неё меч. Он прошёлся по клинку тряпочкой, потом камнем ловко убрал мелкие зазубрены, поднёс его к лицу и проверил на глаз. Меч, как всегда в порядке. Видимо Бруну это доставляло удовольствие. Потом аккуратно снял с Бравы шлем. Она цыкнула, но потерпела, пока Брун возился с повязкой. Он открыл-закрыл забрало и поковырялся в нём короткой палочкой. Брун поднялся и обошёл Браву. За спиной у неё он начал дёргать за ремешки, проверяя крепко ли они прицеплены. Брава продолжала сидеть, как кукла, которую одевали. Она наблюдала за горцем, сидящем около сосны. Он подбрасывал шишки, а потом складывал их в кучу.
- Брун, прекращай, - устало сказала Брава.
- Сейчас госпожа, ещё немного, - отозвался он и ещё несколько раз дёрнул за ремешки. - Готово.
Брун вернулся на место и взялся за вещевые мешки. Он словно жена солдата, копающаяся в пожитках и раскладывая всё по местам. Брун подвязал мешки и поставил рядом с собой.
- Теперь мы можем отправляться, - вздохнул солдат.
- Всем приготовится, - поднялась Брава. - Вещи оставляем здесь, вместе с пятью раненными или плохо себя чувствующими. Поделится на три отряда, по десять человек. На отряд пять копий. Остальным мечи на изготовку.
Брава встала к гвардейцам спиной. Брун помог ей надеть шлем и закрепил на поясе меч, так, что она почувствовала его прикосновения, когда он не нарочно обнял её. Даже через доспехи касания были приятными. Брун оглядел её, поправил всё, что не так смотрелось и встал рядом.
- Брун, не надо со мной, как с маленькой, особенно на виду у всех, - прошептала Брава, чтоб услышал только он. - Вперёд, - она махнула рукой и отряд гвардейцев побежал, единым целым, как собака, взявшая след.
Брава след в след шагала за Бруном, стараясь не оступиться и не подвернуть ногу, на коварной каменистой почве. За ней тянулась длинная змейка гвардейцев. Лишь Вартаз, как дикий кот, бежал отдельно, не обращая внимание, на острые камни и скользкую траву, которая островками встречалась на пути. Отряд миновал деревья, плутая между ними, как собаки обнюхивая каждую сосну. Они пригибались, при каждом шорохе и вновь бежали до следующего укрытия. Хотя и понимали: низкорослые горные сосны, навряд ли спрячут от чужих глаз.
Брава каждый раз приседала, как только впереди бегущий Брун, замирал. Потом оглядывалась назад и после того, как убеждалась, что отряд по пятам следует за ней, вновь догоняла Бруна, касаясь его напряжённой спины. Так продолжалось, пока солдат не повернулся и не приложил палей к потрескавшимся губам. Он шикнул и указал на землю, а сам лёг на живот и как ящерица пополз вперёд. Вскоре их нагнал и горец, бежавший отдельно. Он всё время останавливался на изучения всяких кустиков и следов на траве.
