- Если бы можно было предупредить Стерлинга про воду, - это не шло у неё из головы с тех пор, как они с Джеком вновь двинулись на север - то, как грубо они сбежали от констебля, бросив его одного в темном лесу.
- Без комментариев.
- Мы едва не отправились на тот свет.
- Не мы, а я. Уж это-то мы знаем.
- Да, но сначала оно на тебя воздействовало. И именно так я заметила. Если б не это, я просто поехала бы дальше и могла бы погибнуть, не видя предупреждения. А Стерлинга предупредить некому.
- Без комментариев, - повторил Джек, но всё же не смог промолчать.
- Тем более, думаю, Стерлинг знает о реке, - пробормотал он. - Возможно, он сам помогал её запрудить.
Повисла гнетущая тишина. Джек вздохнул.
- Может, перестанем говорить о Стерлинге хоть ненадолго?
Девушка пожала плечами, и он продолжил:
- Как ты думаешь, кого мы ищем? Кто наш истинный враг?
- Не знаю никого настолько жуткого. Это выходит за рамки привычного зла.
- Да нет, я не прошу, чтоб ты назвала имя. Попробуем их описать. Кто или что вообще способно построить замок и обставить комнаты подобным ужасным образом?
- Ведьма, разве нет?
- Да. Я тоже так подумал. Но это должна быть очень могущественная ведьма. Вроде Вселяющей-Ужас-Королевы-Сесилии. И что такой сильной ведьме может понадобиться от твоей бабушки?
- Я думала об этом, - взволнованно произнесла Кейт. - Помнишь, что сказал Стерлинг?
Джек только застонал, вновь услышав это имя.
- Да нет, послушай, помнишь, что он говорил о Необычных? О том, что общество их изгоняет, и вынужденное одиночество только усиливает их способности?
Джек кивнул.
- Бабуля многие годы жила одна в лесу. Даже моё присутствие ничего не меняло. Как только я выросла и могла заботиться о себе сама, она отправляла меня от одного дома к другому.
Джек снова кивнул. Он знал это. Кейт не хотела, что её слова прозвучат так жалостливо. Она попыталась объяснить:
- Только представь, какими огромными должны были стать её способности. Она десятилетиями жила одна, а до ближайшего дома было не меньше пяти миль.
Джек сразу вспомнил о своей теории.
- И вся эта сила не смогла оставить равнодушной какую-нибудь ведьму, решив избавиться от соперницы.
- Возможно. Или эта злая сущность захотела обладать бабушкиной силой. Ведь подобный способ может существовать.
- А зачем тогда другие пленники? Элла и другие дети на гобеленах? Что может ведьма или демон, или кто он там на самом деле, получить, причиняя боль детям? И зачем показывать все эти ужасы тебе?
Эти вопросы поставили девушку в тупик. Милю или две они ехали в тишине. Кейт не надо было разворачивать гобелены, чтобы вспомнить мельчайшие подробности. Жуткие сцены и так отпечатались в её сознании. Полная безнадёжность в глазах девушки с лезвием в руках. Испуг в глазах детей, запертых в нагревающейся комнате, где они заживо испекутся. Всю дорогу Кейт продолжала размышлять, но не забывала подглядывать на заросли вдоль тропинки, высматривая лозу, на которую прошлой ночью указывал Стерлинг. Она хотела и не хотела её найти. Она хотела найти бабулю, но боялась увидеть, что её мучали. С одной стороны Кейт чувствовала себя смелой и уверенной, как полководец верхом на своём коне. Но с другой - она была трусихой, надеясь, что поездка по этому лесу никогда не закончится. Иногда по кустам пробегали тени, и у Кейт снова появлялось ощущение, что за ними следят. От этого у неё по шее бегали мурашки. Она поёжилась, обеими руками вцепившись в седло, чтобы не упасть, закрыла глаза, чтобы прошло головокружение, способное свалить её с лошади.
А когда открыла глаза, поняла, что сидит уже не на лошади, а на высоком табурете. Шею покалывали холодные иголки. Чувствовала себя она тоже по-другому - более слабой и уязвимой. Она попыталась стряхнуть с себя эту слабость и осознала, что голова какая-то непривычно легкая, а её кудри больше не касаются плеч. Девушка дотронулась до головы и ничего не почувствовала. Руки ощутили лишь кожу с пушком, как у маленького, только вылупившегося цыплёнка. А ещё она нащупала несколько глубоких порезов. Некоторые уже зарубцевались, а некоторые до сих пор кровоточили. Девушка не считала себя плаксой, но слёзы сами начали собираться в уголках глаз, и она захлебнулась ими, пытаясь сдержать крик. Все волосы были сбриты. Она чувствовала себя странной и уродливой. Обнажённой. Девушка попыталась успокоиться и осмотреться. Комната была другой, круглая, с высоким заострённым потолком и единственным окном. Пошатываясь, она поднялась и на трясущихся ногах подошла к окну. Земля была далеко внизу. Пришлось прищуриться, чтобы разглядеть внизу скамейки, увитые плющом. Прямо за ней была железная дверь. А рядом с ней - зеркало. Девушка заставила себя поднять глаза. И ахнула. Из отражения в зеркале на неё смотрели не её глаза. И форма головы была не её. И обнажённая шея. Она открыла рот - но чьи-то чужие губы приоткрылись в отражении. Но не было никаких сомнений - глаза напротив были полны горя, даже если они и были голубыми, а не зелёными, как у Кейт. Это были её и не её глаза. Ушами другой девушки она услышала хихиканье. Оно доносилось из-за железной двери.
- Боже мой! Неужели уже прошло целых три дня? Кого-то надо снова постричь!
Девушка почувствовала, как подогнулись колени, и лихорадочно попыталась найти выход, которого не существовало. Она упала на табурет и смирилась с происходящим. Когда Кейт услышала, что дверь открылась, и по полу застучали каблуки, она приказала себе смотреть прямо перед собой. Она не уронит и капли собственного достоинства. Она не позволит похитителю увидеть её собственную душу в глазах пленницы. Поэтому она сосредоточилась на кусочке голубого неба в окне. И каждый раз, когда грубые, костлявые руки дёргали её за шею или оставляли очередную царапину на коже головы, она смотрела на небесную голубизну. А потом почувствовала, что теряет равновесие и проваливается...
\Когда девушка почувствовала, что снова устойчиво сидит, она открыла глаза. Кейт ощутила мягкую кожу седла, мощные бока лошади. Она глубоко вдохнула, пытаясь уверить себя, что никакие сны не могут перенести её в другое место. Люциус продолжал идти вперёд, как ни в чём не бывало. Она похлопала его по загривку, благодаря за спокойную и уверенную ходьбу. Кейт надеялась, что Джек не заметил её короткого приступа. Она огляделась в поисках птиц.
- Джек, - Кейт постаралась скрыть панику в голосе. - Ты в последнее время видел птиц? Любых?
Кейт притворялась спокойной, но не смогла обмануть Люциуса. Он забеспокоился, тревожно забил копытом и начал ступать осторожней. Девушка потрепала его гриву и успокаивающе зашептала на ухо. Ну конечно, Джек видел птиц. Это просто она невнимательная.
- Джек? - снова спросила она.
- Нет. И вообще никого живого. Даже белки.
Кейт похолодела. Она могла просмотреть животных, для которых лес был домом. Но не Джек. В конце концов, он прожил в лесу среди всякой живности больше полутора лет.
- Должно быть, мы уже близко, - пробормотала она.
Кейт надеялась, что дорога будет длиннее, и она успеет собрать всю свою храбрость в кулак, а вместо этого все её внутренности скрутило от ужаса. Ей показалось, что она дрожит, и приказала себе успокоиться, пока не поняла, что дрожит её конь. Люциус тоже ощущал страх, но продолжал идти вперёд. Кейт нежно потрепала его, благодарная за это урок мужества, который преподал ей конь.
- Так держать, Люциус, - прошептала она. Лес вокруг них стоял в тишине. Не было слышно ни пения птиц, ни случайного треска веточки, означавшей приближение животного. - Как ты, Джек? - спросила Кейт. Она хотела спросить: «у тебя тоже колотится сердце? У тебя тоже вспотели ладони так, что сложно держать поводья?»
Джек понял её.
– Не знаю. Кажется, хуже лесной прогулки в моей жизни не было. Лезть по лозе, чтобы убить великана, было и то лучше. По крайней мере, тогда мне некогда было думать - нужно было искать опору для ног, карабкаясь вверх. А сейчас будто просто на смерть еду, - он понизил голос, - Кейти, мне страшно, если честно.
