– Вроде неплохое место? – спросил Джек. Он спрыгнул с лошади и отвёл ее к ручью неподалёку. Затем он помог слезть Кейт и отвёл к воде Люциуса. Стерлинг последовал их примеру. Джек сказал:
– Если забыть об обстоятельствах, то ехать открыто очень здорово. Впервые за почти два года за мной никто не гонится.
Стерлинг кинул на него быстрый взгляд.
- Я бы на это не надеялся.
- Не хотите ничего рассказать, констебль? – спросил Джек. Кейт надеялась, что ей не придётся постоянно разнимать этих двоих. Ей хотелось напомнить, что у них уже есть общий враг.
- Ничего конкретного. - Стерлинг снова глянул на Джека. - И не путай мою осмотрительность с чем-то ещё. Я предан Королю Вильгельму.
Джек вскинул руки в притворной капитуляции.
- Ну конечно, конечно, командир.
Он присел, чтобы разжечь огонь.
- Уверен, что вы очень ему преданы.
Стерлинг попытался подобрать правильные слова:
- Просто у меня есть ... сомнения.
Кейт видела, как констебль колеблется.
- Вы говорили со мной. Тогда, во дворце. Но вслух вы ничего не произносили.
Стерлинг многозначительно посмотрел на Джека.
- Не понимаю, о чём ты.
- Понимаете, - возразила девушка. Она не собирается с самого начала скрывать что-либо от своего единственного друга.
- Вы - Необычный? - напрямую спросила Кейт у констебля.
Это, наконец, заставило Джека обратить на них внимание.
- Я не такой, как твоя бабушка, - ответил Стерлинг.- Но я ценю её силу. И я считаю, что необязательно быть Необычным, чтобы пользоваться подобным подарком судьбы.
- Почему королева Сесилия смогла околдовать Джека и короля, но не вас?
- Да о чём вы говорите? Околдовала? - поинтересовался Джек.- Она, конечно, женщина привлекательная, но не настолько, чтобы «околдовать» меня.
– Тебе-то откуда знать? Ты не слышал и половины из того, что она говорила, – парировала Кейт, и затем рассказала о странной глухоте, которую продемонстрировали Джек и король Вильгельм. - Но Стерлинг слышал все.
Она уставилась на него в удивлении:
- И вы даже говорили со мной, но не вслух. Я слышала ваш голос в своей голове.
- Мы понимали друг друга, — просто объяснил Стерлинг. - Я бы не стал называть Сесилию Необычной. Классическая ведьма, может, но это не то же самое.
– Не то же самое? - с сомнением спросил Джек.
– На самом деле нет. Хочешь объяснить, Кейт?
Кейт качнула головой:
– Я не знаток.
Стерлинг, похоже, немного рассердился, но все же продолжил:
— Те, кого мы называем Необычными - это люди, которые от рождения или в результате тренировок умеют при помощи концентрации и практики использовать ясновидение. Со стороны способности Необычных кажутся колдовством. На самом деле это больше похоже на то, что Необычные используют мускулы, которые остальное человечество не тренирует. Временами, я уверен, у вас бывает ощущение... предчувствие того, что случится в будущем.
– Иногда я просыпаюсь утром и просто знаю, что пора уходить и строить другое убежище.
– И благодаря тому, что ты доверял своим инстинктам, ты и не был пойман.
– А ещё благодаря совершенной бестолковости закона, – ухмыльнулся Джек.
– Прекрасно, – сухо ответил Стерлинг. – Могу представить, как ты все больше и больше начал доверять своему чутью. Так обычно и происходит, когда люди живут в уединении.
Джек обдумал сказанное и кивнул.
— Это осложняет ситуацию с Необычными: они проявляют странные способности и их изгоняют из общества. Затем, живя в изгнании, они развивают свои способности ещё больше и передают традиции детям. Или внукам.
— А что насчёт ведьм?
— Если не считать экстраординарных способностей, общего, на самом деле, мало. Ведьмы не совсем люди. Они не рождаются младенцами. Они не взрослеют, как мы. Они - результат сделки человека с темными силами. Взамен за силу и сверхъестественные способности они предоставляют место демоническим силам в своём теле. Чем старше и слабее становится хозяин, тем больше места захватывает демоническая сторона.
— Поэтому самые могущественные ведьмы - старухи? — спросил Джек. Кейт решила, что он думает о Бабуле.
— Иногда они похожи на старух. А иногда одна из способностей, которые они взрастили - это сопротивление старению.
— Так вы думаете, сколько на самом деле лет Сесилии?
— Не так уж много. По крайней мере, она достаточно молода, чтобы иметь дочерей-подростков. Отчасти поэтому я и не думаю, что она - причина последней волны зла. Только чрезвычайно могущественная тварь смогла бы утащить дочь короля Вильгельма, - Стерлинг взглянул на Кейт: — Не говоря уже о твоей Бабуле.
— Потому что её бабушка - одна из Необычных?
Стерлинг промолчал, давая Кейт возможность ответить самой. Она глубоко вздохнула и ответила не сразу. Джек продолжал подбрасывать ветки в костёр, начинавший помалу потрескивать перед ними. Кейт смотрела на узкие язычки пламени, лизавшие щепки, и чувствовала на лице желанное тепло.
Она пристально глядела в яркое пламя и вдруг ощутила, что падает - как будто она упала с бревна, на котором сидела, и продолжает падать. Кейт не могла отвести глаз от пламени, пока вдруг не оказалось, что никакого пламени нет. Навес из деревьев над головой превратился в голый каменный потолок. Ни свежего воздуха, ни прохладного ветерка, ни травы под ногами. Только кирпичная стена и железная скамья. Которая становилась неприятно горячей. Она повернулась к Джеку, но мальчик с ней рядом не был Джеком. Он был гораздо младше, с пухлыми детскими щечками. Когда мальчик потянулся, чтобы взять её за руку, она заметила, что руки у них почти одной длины. Как же она могла стать такой маленькой? Её ноги свисали со скамьи, когда она оказалась здесь. Она поболтала ногами и удивилась, увидев белые носки и туфли с черными пряжками. Голые ноги саднили.
– Горячо, – захныкал мальчик.
— Горячо, — сумела согласно пискнуть она в ответ. Вот бы она могла ещё добавить:
— Потерялась. Боюсь.
От крупных слёз на щеках мальчика у неё заболело в груди — так ей хотелось его утешить. Она схватила его за руку и стащила на пол. Пол был похож на глиняный, и тоже был слишком теплым, но прохладнее скамьи. Пол не обжигал, хотя она могла бы поклясться, что он становится все горячее. Они побежали в угол комнатки, к толстой металлической двери с окошком, забранным решеткой. Она показала пальцем, мальчик возбужденно кивнул в ответ и встал на четвереньки, чтобы она могла взобраться на его спину. Спокойно, спокойно. Шатаясь, она выпрямилась и потянулась изо всех сил к зарешеченному отверстию, когда почувствовала, что мальчик сдвинулся, и выбросила вперёд руку, чтобы удержать равновесие. Дверь обожгла ладонь, и она упала назад. Она потрясла рукой в попытке унять боль, но пальцы уже открылись волдырями. Ладошка было обожжена так, будто она прижала её к горячей сковороде. Она всхлипнула, и мальчик погладил её по голове, утешая, а затем легонько поцеловал руку. Ей сразу же стало легче. А потом они услышали шум. Причмокивание. Зловещий голос произнёс:
— Теперь уже недолго осталось. Не трогайте больше дверь, дорогуши. Мне не нужна хрустящая корочка на мясе!
И следом ужасное хихиканье. Несмотря на то, что температура в комнате поднялась ещё на несколько градусов, от этого смешка её пробрало холодом до самых костей. Их поджаривали заживо...
— Кейт? — она моргнула и обнаружила, что Джек внимательно её разглядывает. Костёр уже полыхал вовсю. — Ты в порядке? Ты сидишь ужасно близко к огню, лучше отодвинься. Надеюсь, ты не подумала, что я осуждаю твою бабушку...
– Нет, – ответила Кейт. Она не смогла бы объяснить Джеку и Стерлингу, что она только что видела, где была. Она и сама толком не понимала. Так что она заговорила о том, что знала наверняка.
— Да, — сказала она. — Моя бабушка из Необычных.
Джек пристально глядел на нее.
— Понятно, почему ведьма забирает кого-то из Необычных. Представьте зависть, которую испытывает тот, кто продал часть себя ради силы, которую Необычные просто передают друг другу.
