– Но я не убивала его, – завершила я свой рассказ. – Честное слово! Да, я хотела избить его. Жестоко избить, как он избил Амию. Навсегда посадить в инвалидное кресло. Но не убивать. Веришь мне?

И робко посмотрела на Фарлея.

Тот молчал, по своему обыкновению покусывая нижнюю губу. Я уже знала, что это означает у него высшую степень задумчивости.

Наверное, прошло не меньше минуты, а возможно – и двух. Я не торопила Фарлея с ответом, вновь принявшись разглядывать свои руки. Ох, как же неловко! Вот всегда знала, что мне лучше не ходить на балы. Кто бы знал, что я угожу в такую неприятность.

– Я, вне всякого сомнения, верю тебе, – медленно протянул Фарлей в этот момент. – И я очень рад, что ты мне все рассказала. Это… Это многое объясняет.

– Но меня не арестуют? – жалобно спросила я. – Фарлей, да, я хотела избить этого урода. Но я даже помыслить не могла, что…

Фарлей не дал мне договорить. Он опять наклонился и поцеловал меня.

На сей раз прикосновение его губ было почти мимолетно, как будто он просто хотел успокоить меня. Почти сразу Фарлей отстранился и отошел к своему столу.

Я наблюдала за ним со странной смесью надежды и отчаяния. Что же будет дальше? Я понимала, что доставляю Фарлею только проблемы. Но мне так хотелось верить, что он найдет какой-нибудь способ все исправить.

– Агата, – тихо сказал Фарлей, медленно опустившись в кресло, – я буду откровенен. Ты умная девочка. Ты не склонна к истерикам. Поэтому я опишу тебе ситуацию максимально честно.

– Такое начало меня пугает, – измученно пошутила я.

Фарлей не отреагировал на мою остроту. Даже не попытался изобразить улыбку, и мне стало окончательно страшно.

Ох, лучше бы Фарлей язвил по-прежнему. Это как-то привычнее, поэтому не так пугает.

– Я не буду юлить и придумывать сладкие сказки, – проговорил Фарлей. – Опишу ситуацию так, как она видится мне. Норберг Клинг… – На этом имени Фарлей чуть не сорвался на стон. Прикрыл глаза и некоторое время просто молчал, размеренно дыша. Затем посмотрел на меня и продолжил очень спокойно: – Честное слово, я не знаю, о чем думает Норберг Клинг. Но здравый смысл подсказывает мне, что он не будет сильно переживать, если меня выгонят с позором со службы. Да, он заливался перед тобой соловьем, описывая мои достоинства. Но думается, это был лишь способ усыпить твое внимание. История с культом бога-пасынка сильно ударила по его репутации. Действительно сильно. – Вздохнул и завершил: – Агата, я не хочу и не буду винить тебя в произошедшим. Ты тут явно ни при чем. Все сильно осложняется тем, что ты мне… нравишься…

Последнее слово Фарлей буквально выдохнул, как будто сказал нечто в высшей степени непристойное.

Пару минут он молчал, собираясь с мыслями. Его пальцы нервно постукивали по столу.

– И это большая проблема, – наконец, проговорил он. – Очень большая! Будь на твоем месте любой другой человек – я бы не сомневался. Отправил бы подозреваемого за решетку, озвучил бы предварительное обвинение. Благо, улик с избытком. Успокоил бы таким образом общественность, даже если бы не верил в виновность этого человека. Но ты… – Фарлей приглушенно рыкнул. Покачал головой, словно вел сам с собою мысленный спор. Затем негромко добавил: – Агата – ты мое слабое место. И Норберг Клинг наверняка это понимает, иначе не поступил бы настолько подло. Пойми, если я не арестую тебя – то поставлю под удар в первую очередь себя. Все то, что я так долго и так тщательно выстраивал, рухнет. Моя репутация окажется растоптанной и уничтоженной.

Я беззвучно округлила рот. В последних словах Фарлея прозвучала такая горечь, что мне невольно стало не по себе.

– Так арестуй меня, – несмело предложила я.

Фарлей искоса глянул на меня. Вскинул бровь.

– Да, арестуй, – продолжила я, воодушевившись. – Это даст тебе необходимое время. Я не обижусь, честно! Ну, посижу за решеткой сколько надо. Да, не очень приятно, но переживу как-нибудь. Я верю, что в итоге ты найдешь истинного преступника и отдашь его в руки правосудию.

– Отправить тебя за решетку, – медленно повторил Фарлей. Прикрыл глаза, словно всерьез размышлял над этим предложением.

Я грустно понурилась, ожидая его вердикта. Если честно, то не вижу в этом особой проблемы. Да, неприятно, да, хлопотно, но не смертельно. Переживу как-нибудь.

– А я ведь предупреждала тебя, что терпеть не могу балов, – невольно заметила я. – Лучше бы мы в кафе каком посидели. Или даже у меня. Чай, выгнала бы свою соседку из комнаты на пару часов.

Фарлей вдруг фыркнул, как будто с трудом сдерживал смех. Посмотрел на меня так мягко и ласково, что мне стало не по себе.

– Хорошо, Агата, – прошелестел он. – Договорились. В следующий раз никаких балов. Только ты и я. Но с убийством графа Грегора надо что-то делать. Эту проблему необходимо решить, и решить как можно скорее.

Я высоко подняла брови. Неужели он все-таки отправит меня за решетку? Да, я сама это предложила, но что-то мне как-то не по себе, что он согласился.

– Два дня, – негромко продолжил Фарлей, вряд ли догадываясь, какие мысли блуждают у меня в голове. – Столь громкое дело обязательно будет иметь широчайший резонанс. И через пару дней король призовет меня к ответу. Если мы не найдем к тому моменту преступника, то я объявлю тебя подозреваемой. Но пока у нас есть два дня. И я очень надеюсь, что мы справимся.

– Мы? – вопросительно повторила я.

– Мы, – с улыбкой подтвердил Фарлей. – Нашему ведомству разрешено использовать услуги внештатных консультантов. Если ты желаешь, то я с радостью заключу с тобой договор…

– Бредишь, что ли? – оборвала его я. – Фарлей, при всем моем уважении и прочем – но тут речь идет обо мне и моем будущем!

– Мне же лучше, – беспристрастно заключил Фарлей. – Агата, у нас есть двое суток. И нам надо найти истинного преступника за эти дни! Просто необходимо!

Я перевела дыхание. Устало посмотрела за окно, где давным-давно плескалась лиловая тьма ночи.

Два дня. Скорее, даже меньше. Уже послезавтра к вечеру Фарлей должен будет предоставить хоть какие-то данные о расследовании столь громкого убийства. Или же объявить меня виновной.

– Ты обещал мне охрану, – пробурчала я. – Ты действительно думаешь, что мне что-то или кто-то угрожает? Или это было шуткой?

– О нет, – Фарлей негромко хихикнул. – Никаких шуток. Агата, в ближайшее время я тебя и на шаг от себя не отпущу. Никуда. Ни за что.

– Звучит угрожающе, – заметила я. – А туалет? А ванная? А спать как?

Фарлей улыбнулся шире. И мне стало окончательно нехорошо.

Даже не берусь предположить, в каком бешенстве окажется Ричард, когда узнает про все это.

– Больше не приглашай меня на балы, – обреченно попросила я. – Это просто кошмар какой-то!

Я устало дремала за столом, положив на него руки и пристроив на них голову.

Сразу после окончания разговора Фарлей вызвал Орландо. Рыжий дознаватель привычно покраснел при виде меня, должно быть, оценив мой впечатляющий внешний вид. Фарлей приказал ему разыскать все документы по расследованию нападения на Амию Алуон. Сказать, что парень удивился этому поручению – значит, ничего не сказать. Он трогательно округлил глаза и, по всей видимости, из последних сил удерживал себя от желания покрутить указательным пальцем у виска.

И я вполне понимала его чувства. Как же, произошло громкое убийство, а его начальник вдруг вздумал копаться в запыленных делах прошлого.

Хвала небесам, Орландо хватило ума не спорить с Фарлеем. Правда, несчастного молодого следователя ожидало еще одно потрясение. В тот момент, когда он развернулся было выйти из кабинета, я осознала, что больше не могу терпеть шиньон на голове.

Аж кожа на висках ноет от этой тяжести!

После чего подняла руки и со злостью выдернула шпильки.

Волна длинных пушистых накладных волос с тихим шорохом упала на пол. Правда, бедняга Орландо от этой впечатляющей картины аж посерел от ужаса и попятился.