– Так откуда же ты взял такое громадное стадо? – спросил Большой Клаус.
– А это водяное стадо! – ответил Маленький Клаус. – Расскажу тебе целую историю. Но сначала поблагодарю тебя за то, что ты меня утопил, – как видишь, я теперь разбогател! Правда, страшновато мне было в мешке. Ветер так и засвистел в ушах, когда ты бросил меня в холодную воду. Я сразу пошёл ко дну, но не ушибся: там на дне растёт нежная, мягкая травка – в неё-то я и упал. Мешок сейчас же развязался, и откуда ни возьмись появилась девушка, да такая красотка! В белом как снег платье и зелёном венке на мокрых волосах. Она взяла меня за руку и сказала: «А, это ты, Маленький Клаус? Слушай: прежде всего бери этот скот, а в миле отсюда, на дороге, пасётся другое стадо, побольше, иди к нему, я дарю его тебе».
Тут я увидел, что для водяных жителей река всё равно что дорога: они ездят и ходят по дну от самого озера и до верховьев реки. До чего хорошо! Какие цветы, какая свежая трава! А рыбки шмыгали мимо моих ушей – точь-в-точь как у нас здесь птички! Что за красавцы попадались мне навстречу, и какие чудесные стада паслись у изгородей и канав!
– Почему же ты скоро вернулся? – спросил Большой Клаус. – Если там так хорошо, меня оттуда нипочём не выманили бы!
– А я это неспроста сделал! – сказал Маленький Клаус. – Я тебе уже говорил, что водяная девушка велела мне отправиться за другим стадом, которое пасётся при дороге, всего в одной миле от того места, где мы с нею встретились, – дорогой она называет реку, другой дороги у них нету; а река так петляет, что мне пришлось бы сделать здоровый крюк, пойди я по дну. Вот я и решился выбраться на сушу да шагать прямиком к тому месту, где ждёт меня моё водяное стадо: так я сокращу путь почти на полмили.
– Экий счастливец! – сказал Большой Клаус. – А как ты думаешь, я тоже получу стадо, если спущусь на дно?
– Конечно! – ответил Маленький Клаус. – Только я не могу тащить тебя в мешке до реки, больно уж ты тяжёлый. Хочешь, дойди до неё сам и влезь в мешок, а я с превеликой охотой сброшу тебя в воду!
– Спасибо! – проговорил Большой Клаус. – Но берегись: если я там не получу стада, я тебя изобью, так и знай!
– Ну-ну, не кипятись! – сказал Маленький Клаус, и они пошли к реке.
Скоту очень хотелось пить, и, едва завидев воду, всё стадо бросилось к ней.
– Погляди, как они торопятся! – сказал Маленький Клаус. – Это им не терпится поскорее попасть домой – на дно!
– А ты сперва помоги мне, а не то я тебя изобью! – сказал Большой Клаус и влез в мешок, который лежал на спине у одного быка. – Да положи мне в мешок камень, а то я, пожалуй, не пойду ко дну!
– Пойдёшь! – возразил Маленький Клаус, но всё-таки положил в мешок большой камень, потом крепко завязал его и столкнул в воду. Бултых! – и Большой Клаус пошёл прямо ко дну.
– Ох, боюсь, не найдёт он там ни коров, ни быков! – сказал Маленький Клаус и погнал своё стадо домой.
Принцесса на горошине
Жил-был один принц, и захотелось ему жениться на принцессе, но только на самой настоящей принцессе. Он объездил весь свет, чтобы найти себе невесту, да так и не нашёл. Принцесс было сколько угодно, но он никак не мог узнать, настоящие они или нет. Всем им чего-нибудь не хватало. И вот принц вернулся домой огорчённый – очень уж ему хотелось найти настоящую принцессу.
Однажды вечером разыгралась непогода: гремел гром, сверкала молния, дождь лил как из ведра.
Вдруг кто-то постучался в городские ворота, и старый король пошёл отпирать.
За воротами стояла принцесса. Но боже, в каком она была виде! Потоки дождевой воды стекали по её волосам и платью на носки туфель и вытекали из-под каблуков. И она ещё уверяла, что она настоящая принцесса!
«Ну, это уж мы проверим», – подумала старая королева, но ничего не сказала и пошла в спальню. Там она сбросила с кровати одеяло и простыни и на голые доски положила горошину, потом прикрыла эту горошину двенадцатью тюфяками, а поверх тюфяков набросала ещё двенадцать перинок из гагачьего пуха.
На эту кровать уложили принцессу, и там она пролежала всю ночь.
Утром её спросили, как она почивала.
– Ах, очень плохо! – ответила принцесса. – Я почти всю ночь напролёт глаз не смыкала. Один бог знает, что такое попало ко мне в постель. Я лежала на чём-то твёрдом, и теперь у меня всё тело в синяках. Это просто ужасно!
Тут все поняли, что это настоящая принцесса, ведь она лежала на двенадцати тюфяках и двенадцати перинках, а всё-таки чувствовала горошину. Столь чувствительной могла быть только настоящая принцесса.
Тогда принц женился на ней – наконец-то он не сомневался, что нашёл настоящую принцессу. А горошина попала в кунсткамеру, где и лежит до сих пор, если только никто её не украл.
Знай, что это истинная история!
Дюймовочка
Жила на свете одна женщина, и не было у неё детей. А ей очень хотелось иметь ребёнка, но она не знала, где его найти. Вот пошла она к старой колдунье и сказала: «Мне очень хочется ребёночка; может, ты скажешь, где мне его взять?»
– Ну что ж, горю твоему можно помочь! – ответила колдунья. – Вот тебе ячменное зерно; это не простое зерно, не такое, как те, что посеяны в поле или идут на корм курам. Посади это зёрнышко в цветочный горшок, а потом увидишь, что будет.
– Спасибо тебе! – сказала женщина, дала колдунье денег и пошла домой.
Дома она посадила в цветочный горшок ячменное зерно, и из него тотчас же вырос прекрасный большой цветок, похожий на тюльпан, только лепестки у него были плотно сжаты, точно у нераспустившегося бутона.
– Какой красивый цветок! – воскликнула женщина и поцеловала прелестные, красные с жёлтым, лепестки; но не успела она их поцеловать, как в цветке что-то щёлкнуло, и он весь раскрылся – теперь стало ясно, что это настоящий тюльпан.
В его чашечке, на зелёном пестике, сидела хорошенькая крошечная девочка, ростом не больше дюйма. Поэтому её и назвали Дюймовочкой.
Блестящая лакированная скорлупа грецкого ореха служила ей колыбелькой, голубые фиалки – тюфяком, а лепесток розы – одеялом. Ночью она спала в колыбели, а днём играла на столе.
Женщина поставила на стол тарелку с водой и положила в неё цветы так, что стебельки их были погружены в воду, а чашечки венком лежали по краям; на воду она пустила большой лепесток тюльпана – на него часто садилась Дюймовочка и плавала от одного края тарелки до другого, два белых конских волоса заменяли ей вёсла. Всё это было прелестно! Ещё Дюймовочка умела петь, да таким нежным и красивым голоском, какого никто на свете не слыхивал.
Однажды ночью, когда она лежала в своей хорошенькой колыбели, в разбитое окно вскочила отвратительная жаба, большая и мокрая. Она прыгнула прямо на стол, где под лепестком розы спала Дюймовочка.
– Вот славная жена для моего сынка! – квакнула жаба и, схватив скорлупку с девочкой, выпрыгнула через окно в сад.
В саду протекал большой, широкий ручей; берега у него были топкие, болотистые, и здесь-то, в тине, и жила жаба со своим сыном. У! Какой он был гадкий и противный! Вылитая мать! «Коакс, коакс, брекке-ке-кекс!» – вот всё, что он смог проквакать, когда увидел прелестную девочку в ореховой скорлупе.
– Тише! Не то она проснётся и убежит от нас! – остановила его старая жаба. – Она ведь легче лебединого пуха. Посадим её на середину ручья, на широкий лист кувшинки, такой крошке он покажется целым островом. С листа она убежать не сможет, а мы тем временем приготовим в тине удобное гнёздышко, в котором вы будете жить.
