— Ты самый большой мудак, которого я только встречала. Ты абсолютно трахнутый на всю голову.
Я ожидал, что она ударит меня. Если бы я был девчонкой и какой-то парень сжёг мои трусики и брюки, я бы застрелился. Но она ничего из этого не делает. Просто разворачивается и идёт в дом, бормоча проклятия себе под нос.
Это чертовски разочаровывает.
Я ожидал, что она ударит меня или что-то такое. Ударит, а затем посмотрит на меня таким взглядом, которым одаривает меня, когда злится. Будто она не может решить — убить меня или всё же трахнуть. Очевидно, что я хотел, чтобы она выбрала второе.
Честно, я не ожидал, что она просто уйдёт.
Я беру огнетушитель и направляю струю на огонь. Думаю, мне придётся поднять ставки, если я хочу вернуть её в свою постель.
***
— Вы двое вообще слушаете? — сенатор Придурок рассказывал о мероприятиях, которые расписаны на всю неделю.
Он реально будет делать то дерьмо с флагом и обещаниями. Он почти так же смешон, как и моя мать вместе со своими великими планами на свадьбу. В гостиной у неё есть схема на мольберте, план рассадки, который они изучали вместе с сенатором, подняв одну руку к бровям, а второй прикрывая рот, когда стратегически решали, как кого рассадить на таком большом событии. Я удивлён, что они не развернули гигантский план прямо на этом столе, как это делалось в военные времена, чтобы просчитывать ходы.
— Я всё слышала, — отвечает Кэтрин, её голос эмоциональный. — Вечеринка в честь помолвки в пятницу.
— Знаю, что всё происходит очень быстро, — говорит Элла, её рука покоится на ноге сенатора. — И действительно не хочу, чтобы ты ощущала себя так, словно я пытаюсь занять место твоей матери, Кэтрин. Никто не сможет заменить её.
Я смотрю на Кейт, которая замирает, поднося вилку ко рту.
— Конечно, нет, — отвечает она.
Сенатор не ждёт, пока она продолжит.
— Никто даже и не думает, что ты пытаешься заменить ей мать, Элла, — говорит он, взяв Эллу за руку. — Кейт же так не думает, да? — Кэтрин открывает рот, но он снова её прерывает. — И она прекрасно понимает, что мы пытаемся всё сделать быстро, чтобы успеть в сроки с этой кампанией, не так ли?
Меня раздражает то, как он за неё всё решает, а она просто сидит, ковыряя вилкой в курице.
— Почему бы вам не позволить Кейт ответить за себя?
Сенатор переводит свой взгляд на меня, его лицо мрачнеет:
— Кейт только что ответила сама за себя.
Элла выглядит потерянной. Она не очень хороша в такого рода ситуациях.
— Кэтрин, — говорит она. — Я знаю, что твоя мама была особенной женщиной и не пытаюсь идти по её стопам. Я…
— Серьёзно, — говорит Кэт, бросая на меня раздражённый взгляд, который заставляет пожалеть о своём остроумии, — это не такое великое дело. Хочу сказать, что это многое значит для вас ребята. Я рада за вас. Но я уже взрослая. Мы все здесь взрослые. Люди вступают в повторный брак всё время. Я ничего не могу вам пожелать кроме счастья.
— Спасибо, Кейт, — отвечает сенатор.
Я пишу сообщение Кейт.
«Лгунья».
Она смотрит вниз на свой телефон, а затем откладывает его в сторону, игнорируя меня.
— Элла, если тебе понадобится помощь здесь в чём-то, дай знать.
Улыбка появляется на лице моей матери.
— Спасибо, Кэтрин, — говорит она. — Это так мило с твоей стороны. Думаю, мой стилист привезёт несколько платьев для свадьбы, и я попрошу её, чтобы она организовала эту свадьбу в лучшем свете. Если ты не хочешь предложить свои варианты.
Кэтрин кивает:
— Конечно.
— Ох, она упомянула мне, что привезёт твой новый гардероб, — говорит Элла, глядя на меня. — Она также сказала, что ты попросила Колтера, чтобы он ей передал сделать это.
Кейт замирает, когда вытирает салфеткой уголок рта.
— Она сделала?
— Конечно, — отвечает Элла. — Я рада, что Колтер помог в этом тебе. Она привезёт летнюю одежду, платья и такого рода вещи.
Кейт кашляет в салфетку, но я не очень уверен в этом, потому что она может смеяться.
— Она бы могла одевать больше платьев во время кампании, — добавляю я. — Это более… функционально. Для кампании, я имею виду.
Смотрю на краснеющую Кэтрин, но сенатор спасает её от этого.
— Это очень хорошо продумано, Колтер, — соглашается он. — Точно. Платья. Выглядят более женственно и подходят ко всему.
— Да, — киваю я. — Платья могут очень пригодиться.
Кейт кашляет на этот раз сильнее. Ага, я собой полностью доволен.
— Колтер, ты знаешь, кто опрокинул бочку на заднем дворе? — спрашивает Сенатор. Думаю, в этот раз Кэтрин может подавиться кусочком курицы.
Я пожимаю плечами.
— Понятия не имею, — отвечаю я. — Возможно, садовник.
— Смешно, — говорит он. — Ты действительно не можешь вести себя ещё лучше. Мы возвращаемся завтра в Вашингтон, но вечеринка в честь помолвки в пятницу. Элла, планировщики и все остальные прибудут в течение следующих двух дней, полагаю?
— Завтра утром, — уточняет она. — Ты и Кэтрин должны руководить процессом, Колтер. Никаких вечеринок.
Я смотрю на неё, сама невинность.
— Разве со мной были проблемы с тех пор, как я здесь нахожусь? Могу я выбраться отсюда для одиночной вечеринки?
Элла прищуривается. Она мне не доверяет — это её право. Часть о вечеринках правда. Я не был ни на одной с тех пор, как приехал сюда. Не засунул свой член ни в одну девушку. Ну, кроме Кэтрин, конечно.
— Я не хочу увидеть это в газетах, — отвечает моя мать.
— Оставь в покое молодого парня, — говорит сенатор, указывая на меня с вилкой в руке. — Он вёл себя очень хорошо всё это время, и мы уже оставляли их одних дома. Как я и говорил, Элла. Правила. Если ты даёшь детям правила и ожидания, они буду соответствовать им. Колтер отличный пример этому.
Я стискиваю кулаки, он говорит обо мне словно о дошкольнике или собаке, которая должна выполнять команды.
— Ага, — соглашаюсь я. Старый Колтер уже давно бы разнёс здесь всё в пух и прах, услышав такое, а затем уехал бы на тачке своей матери. Но новый Колтер, трахающий дочь сенатора, не станет этого делать, потому что он собран и уравновешен. — Знаете, думаю, это на самом деле из-за хорошего влияния Кэтрин.
Она на этот раз кашляет ещё сильнее, и сенатор смотрит на неё с тревогой:
— Кэтрин, ты простудилась?
ГЛАВА 16
КЭТРИН
— Значит ты и твой горячий сводный брат, — говорит Джо. — Круто.
— Тут нет ничего крутого, — протестую я. Я слишком раздражена из-за того, что Джо постоянно интересуется мной и Колтером. Мы были на улице, сидели на причале, болтая ногами и наблюдая за тем, как рабочие устанавливали палатки, подготавливаясь к помолвке. Мой отец захотел, чтобы я следила за всем этим процессом. — Уф. Ты и правда думаешь, что Колтер горяч?
Как по команде, Колтер появляется на нашем общем балконе, и на нём ничего нет, кроме боксёров. Это выглядит так, словно он думает, что чёртова модель, — напыщенный павлин, совсем не думает о людях вокруг.
Да-да, о людях, которые останавливаются, чтобы на него поглазеть.
Он делает похожие вещи каждое чёртово утро, и так уже повторяется в течение трёх дней. Стоя у окна, он как бы намекает — посмотри, какой я твёрдый, — и это сводит меня с ума. Например, вчера он прижал свой член к стеклянной двери, при этом делая непристойные жесты языком и потирая свои соски. Он пытается соблазнить меня, и скажу вам, у него это отлично получается.
Джо стягивает свои очки на нос и показывает пальцем в его сторону.
— Да, он определённо горяч, Кейт, — говорит она. — Ты разве этого не видишь? Я имею виду, что думала, тебе нравятся такие чистенькие парни, а он… не такой с тату и пирсингом сосков, и… Дерьмо, у него отличная задница.
— Он отвратительная свинья, — протестую, мой тон звучит не столь убедительно, но я стараюсь. Не могу ничего поделать с тем, как мои глаза исследуют балкон, на котором он стоит, опираясь на перила и при этом куря, в то время как солнце играет на его мускулистом теле. — Плюс он курит.