Я уселся в свое кресло, расположенное в салоне первого класса, и заказал виски у стюардессы. Она принесла его, и я сделав глоток, стал лениво пролистывать страницы «SkyMall» (прим.пер. Каталог товаров, которые клиенты могут заказать), думая о всех тех глупостях, на что люди тратят свои деньги.

Селена не смотрела на меня, а я не пытался вступить с ней в контакт. Этот перелет обещал стать плачевным, и все, что я хотел в данный момент, чтобы этот глупый гнев Селены ушел, куда подальше. Кроме того, мы договаривались с ней играть роль, что мы находимся в браке. Сейчас же было ясно, что мы не ладим друг с другом, а что если на борту был журналист?

Я размышлял над этим некоторое время, пока Селена не решила встать и пойти в уборную. Я выпустил ее и наблюдал за ее подтянутой задницей, двигающейся между рядами.

Я опрокинул в себя виски и секундой позже, особо не задумываясь, последовал за ней. Стюардессы были заняты разговорами с другими пассажирами, и поэтому, когда Селена собралась выходить из уборной, я затолкал ее обратно внутрь.

— Эй! Какого черта? — сказала она.

Я закрыл дверь и запер ее.

— Что ты делаешь? — спросила она снова.

— Послушай меня, — зарычал я на нее. — Я не знаю, почему ты так зла, но сейчас мы изображаем женатых людей. Так что завязывай и улыбайся.

Она посмотрела на меня.

— Ты действительно не понимаешь?

— Нет. Ты просто в плохом настроении.

Она раздраженно вздохнула.

— Нет, придурок. Потому что ты не защитил меня перед папарацци.

— Что?

— Про пенис. Это было непристойно и неуважительно, а ты сыграл на этом.

Я смотрел на нее в течение нескольких секунд.

— Хорошо. Ты права.

Она моргнула.

— Правда?

— Что я могу сказать? Ты, на хрен, права. Но ты была зла и до этого.

— Ты вел себя как мудак этим утром, — сказала она.

— Едва ли. Тебе было неловко, а я не очень хотел иметь дело с этим дерьмом.

— Ну, да. Может, я и чувствовала себя неловко. Это ведь только бизнес?

Я прижал свое тело к ее. Мы были втиснуты в небольшой уборной самолета, так что бежать было некуда. Я почувствовал, как она чаще задышала, и мой член стал каменным. Я продолжал думать о той ночи, о том, какой был прекрасный трах, как я вонзал в нее свой член по самые яйца.

— Мне плевать на это дерьмо, — сказал я. — Мы трахались и все. Ты хочешь, чтобы между нами был только бизнес? Ладно, но я хочу почувствовать, какая ты мокрая прямо сейчас.

— Я не мокрая, — сказала она.

Я прижал ладонь к ее животу, и она закусила губу, глядя мне в глаза. Я смотрел в них и не спеша опускал свою руку вниз под пояс ее джинсов, достигнув ее нижнего белья.

— Ты уверен, что хочешь сделать это? — спросила она.

— Я уверен, твою мать, что ты мокрая, — ответил я, добравшись до ее киски.

И оказался прав: она была мокрой. Селена глубоко вдохнула, как только я коснулся ее, нежно потирая ее бугорок.

— Придурок, — произнесла она. — Мы не можем этого сделать.

— Нет? — прошептал я ей на ухо, просовывая свою руку в ее трусики и найдя ее клитор. — Ты ведь так не думаешь?

— Нас поймают.

— Ты собираешься кончить, — сказал я. — Потому что ты, на хрен, нарываешься на это, не так ли?

Она задышала глубоко, явно стараясь не застонать, когда я начал тереть ее клитор, делая грубые круги на ее опухшей киске. Ей это нравилось. Я чувствовал, как ее тело реагирует, и она схватилась за мои руки.

— Тебе нравится, когда я тру твой клитор, — прошептал я. — Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул грубо и жестко, но я не собираюсь этого делать. Я планирую, чтобы просто кончила прямо сейчас.

— Нэш, — прошептала она, — нас поймают.

— Кого это еб*т? — спросил я. — Единственное, что я хочу, это посмотреть на твое лицо, в то время как мои пальцы будут находятся в тебе на высоте двадцати тысяч футов.

— Черт, — выдохнула она, когда я скользнул пальцами глубоко внутрь нее. — Вот дерьмо, Нэш. Твою мать. Нас поймают. Мы должны остановиться.

— Должны, но не собираемся, — ответил я. — Я люблю эту гребаную киску. Мне нравится, к чертям собачим, как она намокла. Черт, девочка, ты изливаешься на мои пальцы. Ты хочешь кончить так сильно, как я того желаю.

Я начал трахать ее киску своими пальцами, не теряя времени. Я хотел столкнуть ее в пропасть быстро и жестко, заставить ее кончить на мои пальцы.

— Дерьмо, — произнесла она, задыхаясь. — Я веду себя слишком громко.

— Ты себя не можешь сдерживать, — сказал я. — Ты не можешь быть тихой, когда я рядом. Я делаю тебя мокрой и правильно трахаю твою киску.

Она вцепилась зубами мне в плечо, и я заворчал. Хотя было больно, но это сделало меня еще более твердым. Она не отрывала свой рот от меня, подавляя тем самым все звуки, и я с уверенностью мог сказать, что она хотела бы сильно кончить. Она стонала через сжатые челюсти, а я продолжал терзать ее киску, потирая клитор и трахая пальцами взад-вперед, подталкивая Селену все ближе и ближе к кульминации.

— Кончай, девочка, — прошептал я. — Тебе же нравится, когда я обрабатываю эту киску пальцами. Ты такая грязная девчонка, кончающая в самолете.

Я продолжил работать над ее киской, мои пальцы входили и выходили из нее. Она была совершенно мокрой, и вся потекла, а я представил себе, как было бы чудесно вонзить свой член глубоко в ее уютное местечко. Вместо этого, я хотел получить ее, заставить кончить, сделать ее, на хрен, своей.

— Все правильно. Кончи для меня, Селена, — прошептал я. — Кончи на меня на высоте двадцати тысяч футов. Ты, дрянная девчонка, позволила мне трахнуть твою киску пальцами. Кончи красиво и сильно для меня.

Она крепче сжала челюсти, и все ее тело напряглось, ее руки крепко держались за мои. Я стал трахать ее резче, быстрее, понимая, что с ней происходит. Она сильнее вцепилась в меня зубами так, что боль пронзила мое плечо, но я не перестал ее трахать, не стал замедляться.

Я продолжил двигаться в ней, когда она достигла кульминации. Ее тело дергалось и содрогалось, удовольствие волнами проходило через нее. Мне нравилось наблюдать за ней в то время, пока она кончала, это было подобно тому, как гребаный огонь прошелся по моим венам и заставил мой член стать чертовски каменным.

После оргазма, она медленно приходила в себя. Я убрал свои пальцы из ее трусиков и, поднеся их ко рту, полностью их облизал.

Она покачала головой, тяжело дыша.

— Боже мой, Нэш. Ты такой грязный.

Я улыбнулся.

— Ты на вкус чертовски хороша, — сказал я.

— Надо убираться отсюда, — проговорила она.

— Иди первой. Я скоро приду.

Она повернулась ко мне спиной и перед зеркалом попыталась привести себя полностью в порядок. Минутой позже она посмотрела на меня взглядом полным наслаждения и похоти, а затем быстро вышла из уборной.

Я присел на унитаз, пытаясь унять свою эрекцию, чтобы вернуться на свое место в нормальном состоянии. Девушка была невероятной, доведя меня до охренительно дикого состояния. Я знал, что перехожу всякие границы, принимая неправильные решения с ней, но я ничего не мог с этим поделать. Она полностью сводила меня с ума своим адски сексуальным взглядом и шикарным телом.

Минутой или двумя позже мой член стал достаточно мягким, чтобы не выпирать из штанов, я встал и вышел из уборной.

По пути я не заметил ничего странного. Стюардесса бросила на меня взгляд, но я не мог с точностью сказать, было ли это потому, что мне понадобилось так много времени, или потому, что она знала, чем мы там занимались. В любом случае, для меня это, на фиг, не имело никакого значения.

Я вернулся на свое место, и Селена посмотрела на меня.

— Они определенно знают, — она тихо хихикнула мне в ухо.

— Хорошо, — прошептал я. — Я хочу, чтобы они знали.

Она покачала головой.

— Деловые отношения, не так ли?

— Ага, — сказал я. — Только бизнес.

Она улыбнулась неожиданно для самой себя, а затем вставила наушники в уши. Селена снова стала игнорировать меня, но это не напрягало, так как теперь на ее лице была улыбка.