Писк аппарата жизнедеятельности и шелест шагов в коридоре смешивались в неясную какофонию, от которой вскоре захотелось повеситься, впрочем, у меня все еще впереди. Ругаясь, на чем свет стоит, я все же нашла в себе силы повернуть голову и оглядеться: светло-зеленые стены, шкаф в углу, большое окно, занавешенное жалюзи кремового оттенка, аппаратура, диванчик у противоположной стенки и парочка картин с пейзажами. Надо же, меня уложили в одноместную палату!

Часы над дверью показывали полдень, неужели я провалялась в беспамятстве полдня? В кресле у кровати дремала Анна, подперев голову рукой. Под глазами медиума залегли тени, а на щеке алел след от царапины, но в целом подруга выглядела намного лучше, чем я. В вазе на тумбе стоял букет из колокольчиков, и их ненавязчивый аромат распространялся по палате, слегка притупляя "благоухание" лекарств.

Запрокинув голову чуть назад, отчего в висках вновь отдалось болью, стиснула зубы, подавляя тихий стон, и выругалась, обласкав своего нападавшего всеми известными мне ругательствами. Мое шипение не осталось незамеченным, Аня встрепенулась, подскочила к койке, спрашивая, где болит, после чего выскочила в коридор и позвала врача.

На крик в палату ввалилось сразу несколько человек, и самым неожиданным из них стал Максим, которому полагалось спать в дневное время. Оттеснив Аннет в сторону, ко мне приблизился пожилой старичок в квадратных очках, белой ухоженной бородой и мудрыми карими глазами и стал проверять мои рефлексы, параллельно задавая вопросы о самочувствии.

Из всего услышанного от доктора Питерса, я поняла, что лежу здесь почти сутки и у меня легкое сотрясение мозга, хотя, когда то нечто отшвырнуло меня к стене, показалось, что череп раскололся надвое. На вопрос, когда меня выпишут, врач замялся, бросая вопросительный взгляд в сторону Шнайдера, и это мне абсолютно не понравилось.

- Доктор Питерс, когда меня выпишут?

- Исходя из результатов томограммы и анализов, вас можно выписать уже сегодня вечером, но я бы рекомендовал задержаться у нас еще на пару дней. - Все бы ничего, но вот то, что мужчина совершенно не смотрел на меня, вызывало не столько беспокойство, сколько глухое раздражение. И причина столь странного поведения медика сейчас стояла в двух шагах и делала вид, что совершенно не причем.

- Я выписываюсь сегодня. Ани, привезешь мне сменную одежду?

- Может, тебе и впрямь отдохнуть пару деньков, выглядишь паршиво, - попыталась образумить меня подруга, чем наоборот еще больше разозлила.

- И ты туда же?

- Но доктор прав, тебе не мешало бы пронаблюдаться, прежде чем вновь пуститься во все тяжкие.

- Спасибо за поддержку, друзья, вы меня обнадежили. - Вопреки неприятным ощущениям, села на кровати, абсолютно не заботясь о том, что слегка великоватая больничная роба сползла с плеча, демонстрируя шикарный лиловый синяк.

Упрямство не было положительной чертой моего характера, но я до зубовного скрежета ненавидела больницы. Еще в детстве, пролежав почти месяц в клинике с отравлением, симптомы которого прекратились на третий день моего там пребывания, я зареклась переступать порог этого пристанища клятвенников Гиппократа.

- Ты окончательно решила выписаться сегодня? - Фролова любила поспорить со мной, но сейчас, видимо, поняла, что проще стену сдвинуть с места, чем переубедить меня.

- Да, я не могу отлеживаться в больнице, когда по улицам скачет обезумевший упырь, чье происхождение выходит за рамки разумного.

Питерс посчитал, что в его присутствие больше нет необходимости, и тактично удалился, прикрыв за собой дверь. Мы остались втроем, вслед за врачом ушли и две медсестры, которые появились несколькими минутами позже. Повисшее молчание нервировало, и чтобы хоть как-то разрядить обстановку, я решила прояснить некоторые детали вчерашнего события.

- Что это была за тварь?

Мой вопрос заставил Охотника и медиума отвлечься от собственных мыслей и вернуться в реальный мир.

- Саманта.

- Кто? - Это что, шутка?

- Саманта Роуз, - уже четче повторил Ани, отвечая на мой вопрос.

- Но ведь она умерла! Я сама видела ее труп на столе у Вика! Он даже вскрыл ее.

- В этом и вся проблема. - Тихий голос Максимилиана заставил обратить на него внимание, и я вдруг заметила, насколько уставшим он выглядит.

- Она умерла, а потом ожила и попыталась покинуть морг.

- Подожди, это все напоминает бред сумасшедшего. Как она могла ожить, если... черт!

Мало нам было одного мутанта, так теперь еще один нарисовался. А что другие жертвы? Ведь эта девушка была не первой!

- Где Роуз? Ее поймали?

- Когда она кинулась на тебя, я использовал ультрафиолетовые пули. Сейчас ее тело находится у твоего друга, Зельцмана.

- Виктор остался в госпитале заниматься изучением аномалий крови.

- А что остальные жертвы? - Ни за что не поверю, что пока я была без сознания, Максим не удосужился узнать о них все.

Тяжелый взгляд аметистовых глаз и поджатые губы бессмертного все сказали куда лучше слов. И он знал об этом, знал и молчал!

- И когда ты планировал поделиться со мной этими сведениями?! Если вообще собирался.

- Марина, ты должна понимать, что мои желания не всегда совпадают с установленными правилами. Есть вещи, о которых я не могу распространяться.

- Другими словами, твои "хозяева" спустили бы все на тормоза, а эти твари продолжили бы вырезать народ, пока Охотники не отловили их всех.

- Мы бы защитили горожан.

- Неужели? А как же те, кого уже покусали? Саманта? А другие девушки? Их уже ничто не вернет к жизни, разве что мутировавший вирус, но и тогда для всех жертв нападения будет только один выход - смерть.

Меня трясло от злости, и самое противное, что я злилась не только на Максимилиана, но и на себя. Аня, ставшая невольным свидетелем нашей ссоры, пересела из кресла на край постели и сжала мою ладонь в знак поддержки. Переключив все свое внимание на нее, я не услышала, как дверь в мою палату распахнулась, впуская внутрь комнаты незваного гостя.

Высокий, худощавый, в черном костюме, вампир выглядел как аристократ времен викторианской Англии. Цепочка от карманных часов и резная трость с набалдашником в виде орлиной головы смотрелись крайне неестественно, но, похоже, бессмертного это нисколько не смущало. Окинув всех присутствующих изучающим взглядом, клерк остановился на нас с Анной и сделал два шага вперед.

- Марина Завьялова? - холодным бесстрастным голосом спросил он, опираясь на свою трость, сложив поверх рукояти обе руки.

- Это я, - вышло довольно хрипло, и мне пришлось прочистить горло, прежде чем продолжить, - чем могу помочь?