Аня сидела рядом, обняв себя за плечи, и глядела в одну точку. Ее история потрясла не меньше, чем меня, но выдержка, натренированная общением с душами умерших, работала куда исправнее, чем моя. Должна признаться, в последнее время свалилось столько всего, что опухшая от вопросов и догадок голова просто отказывалась соображать.

Еще позавчера самой большой проблемой в моей жизни был выбор между сном дома или в офисе, а уже сегодня я сталкиваюсь с мутировавшими упырями, которые восстают из мертвых, шастают по городу, выкашивая проституток направо и налево, и ко всему прочему втравливают меня в дела Совета. А ведь мне еще предстоит встретиться с их главой. Черт бы побрал этих упырей!

Детектив, назвавшийся Ником Голдманом, чья команда выехала на вызов, оставил свои попытки разузнать хоть что-то о наших взаимоотношениях с доктором Зельцманом и молча стоял в сторонке, поглядывая на часы. Время уже давно перевалило за полночь, и, вероятно, смена моего коллеги подошла к концу. Он, наверняка, с превеликим удовольствием отправился бы домой, но протокол требовал проследить за тем, чтобы место преступления опечатали, а все улики доставили по нужным адресам.

Допив чай и отставив кружку в сторону, встала с места и начала расхаживать из стороны в сторону, чтобы хоть как-то отвлечь себя. Голова вновь отдалась тупой болью в висках, но я отмахнулась от нее, продолжая нарезать круги. Меня отчаянно терзала мысль, что что-то ускользает от нас, что-то очень важное, но нащупать разгадку никак не получалось.

Появление Максимилиана застало врасплох, поскольку в пылу метаний я фактически налетела на него, когда Охотник в сопровождении еще одного бессмертного вышел из-за угла. Быстрая реакция Шнайдера не позволила мне растянуться на полу, а аромат дорого парфюма перебил запах смерти, витавший в воздухе.

Быстро оценив ситуацию по царившей в коридоре напряженной обстановке, Макс ободряюще улыбнулся мне и молча подтолкнул к стулу, на котором я провела последний час. Сам ночной страж уверенно шагнул в сторону лаборатории, когда на полпути детектив Голдман преградил ему путь.

- Простите, но это место преступления. Я не могу вас пропустить!

- Неужели? А если вот так? - демонстрируя свои идеально белые зубы, а вместе с ними и острые клыки, поинтересовался Шнайдер и выудил из внутреннего кармана куртки свое удостоверение.

В делах, связанных с 'полуночниками', вампиры в основном обладали исключительными правами, и хотели мы того или нет, а уступать пальму первенства приходилось почти всегда, за редким исключением. Разглядев форменный знак Патруля в виде пятиконечной звезды с большой латинской буквой 'V' в центре, Ник поджал губы и отступил в сторону, давай мужчинам дорогу.

Максим вошел в кабинет Виктора, также закрыв за собой дверь, чтобы лишний раз не травмировать нас с Анютой, а вот его спутник задержался, остановившись рядом с Эн, и долго и пристально всматривался в лицо медиума. Подруга подняла на Охотника глаза, и они какое-то время молча смотрели друг на друга, не произнося ни слова. Что-то в фигуре этого мужчины настораживало, но что именно, я никак не могла понять.

Комплекцией он походил на Шнайдера: высокий, широкоплечий, вот только в резких чертах лица просматривалось нечто звериное. Пшеничные волосы торчали в разные стороны, словно бы их стригли в большой спешке, и только длинная челка падала на лоб и чуть-чуть на глаза.

Загорелая кожа, нос с горбинкой, наверняка, его блондину ломали, и не раз, острые линии скул, покрытые двухдневной щетиной, ямочка на подбородке и чувственный изгиб губы. Красавец, как с обложки журнала, вот только аура, витавшая вокруг этого индивида, заставляла кровь стыть в жилах.

Почувствовав на себе посторонний взгляд, незнакомец резко повернул голову в мою сторону, и в глубине карих глаз проскочил отблеск расплавленного золота. Волк!

- Свят, ты идешь? - Максим выглянул в коридор и, заметив напарника в опасной близости от меня, смерил оборотня тяжелым взглядом.

Тот фыркнул в ответ, но отодвинулся, и быстрым шагом направился к замершему в дверях сослуживцу. Прежде чем скрыться в помещении лаборатории, волк вновь обратил свой взор на Фролову, улыбнулся чему-то, и шагнул внутрь комнаты. Максимилиан задумчиво проводил ищейку взглядом и исчез следом, не забыв захлопнуть перед самым носом Голдмана дверь.

Время тянулось мучительно медленно, и я уже была готова плюнуть на все и самолично перерыть прозекторскую вверх дном в поисках ответов, если бы не была уверена, что оба стража выпихнут меня вон, стоит только сунуть свой любопытный нос в кабинет Вика.

Аня тоже оживилась, то и дело, поглядывая на рифленую поверхность стекла, за которой мелькали темные силуэты, и задумчиво теребила серебряное колечко на безымянном пальце левой руки - подарок матери на день рождения.

На первый взгляд это было обычное украшение, но только я и Виктор знали, что на самом деле ободок - редкий амулет, призванный отпугивать нечисть и злых духов. Если потенциальная угроза приближалась на опасное расстояние, кольцо начинало светиться, предупреждая об опасности, а если тварь подходила совсем близко, то срабатывало защитное заклинание, вложенное при плавке. Мне не раз приходилось видеть его в действии, но сейчас, когда Свят приблизился к Ани, побрякушка даже не пикнула, а ведь оборотни, так или иначе, относились к высшей категории, как и вампиры, и на них защитные артефакты действовали с полпинка.

Подобный сбой настораживал, хотя такие вещи, как амулеты, не должны давать сбоев, иначе их попросту перестанут покупать. Маги выручали около половины своих доходов за счет продажи различного рода артефактов, и если кольцо по-прежнему исправно исполняло свои функции, то значит, с волком явно было что-то не то, и нам надо держать ухо востро. Мало ли, что взбредет в голову этому веру!

Наконец, дверь распахнулась, и оба Охотника вышли в коридор. На их лицах застыли мрачные выражения, и надежда на то, что все еще обойдется, рухнула окончательно.

Отозвав меня в сторонку, Шнайдер стал расспрашивать о Вике: откуда приехал, что за человек в целом, как давно мы общаемся, есть ли семья и друзья, помимо нас с Ани.

- Зачем тебе все это? Виктор переехал сюда из большого города, потому что не мог жить среди людей. Чужие эмоции сложно контролировать, а фильтровать и подавно. Бывали случаи, когда эмпаты срывались, и в результате страдали либо они сами, либо окружающие.

- По дороге сюда я навел справки, твой друг сменил несколько моргов, прежде чем осел в этом госпитале.

- И что с того? Зельцман может быть очень вредным, если захочет! В силу своих особенностей Вик крайне раздражителен, к тому же, он не пьет таблетки, потому что от них у него часто идет кровь носом.

- То есть, помимо того, что у него неясное прошлое, он вдобавок еще и не исполняет обязательные меры контроля своего дара?

- Да что ты прицепился к Виктору? Он пропал, возможно, ранен или вовсе убит, а ты мне тут допрос устраиваешь?

- Святослав изучил лабораторию вдоль и поперек: эта кровь принадлежит твоему другу, но она 'просроченная'.