Погруженный в свои размышления, я не заметил, как в комнату тихонько зашёл учитель.

— Арен, я хотел бы с тобой поговорить, — сразу, без предисловий, начал он. — Я вижу, что ты опять что-то затеваешь. И он указал на разложенные на столе свитки:

— Надеюсь, ты больше не собираешься творить очередное безумство, вроде того путешествия в горы. Тогда тебя спасло лишь чудо, божественное вмешательство. Но боги не любят помогать дуракам. Поэтому я, как твой учитель, хочу знать, что ты собираешься делать, чтобы уберечь тебя от ненужных ошибок или глупостей. Сейчас ты отвечаешь не только за свою жизнь, но и за жизнь ребёнка, которого ты привёл в свой дом.

От учителя у меня не было тайн, и я рассказал подробно о своём плане. На протяжении всего рассказа учитель неодобрительно качал головой.

— Арен, неужели тебе так обязательно рисковать жизнью? Почему север? Зачем такой риск? Прояви ты хоть немного терпения, и ты бы нашёл и более доступный клад. Если ты вот так хочешь добыть деньги…

Но взглянув на меня, он лишь устало махнул рукой и продолжил:

— Впрочем, поступай как знаешь. Ты уже давно сам несёшь ответственность за свои поступки. Я не сомневаюсь: ты всё равно поступишь, как решил. Но помни: на севере любой маг обязан сообщить о себе Озарённым, рассказать подробно, зачем, для чего, и к кому он прибыл. И будь уверен, каждый твой шаг будет под их надзором. Если ты этого не сделаешь и будешь действовать тайно, то станешь вне закона, и любой Озарённый в праве тебя убить, и ему за это ничего не будет. А хуже всего, если попадёшься живым. Пытки будут длиться неделями, и милосердия от них не жди.

— Пускай сначала найдут, а если и найдут, то мы ещё посмотрим, кто кого…

Первые солнечные лучи пробились сквозь облака, и я поднял свой меч, приветствуя появление Владыки небес на небосклоне.

— Гелион, Владыка небес, я приветствую тебя!

Утренний ритуал всегда вызывал во мне подъём и наполнял силой и счастьем. Вера была моим проводником на дороге жизни, она давала мне смысл и цель, и я с радостью в сердце шёл по этому пути. Теперь, когда я укрепил душу после утренней молитвы, необходимо заняться телом: отжимания, пробежка, тренировка с мечом, обливания холодной водой — все эти упражнения описал в своём наставлении для Озарённых князь Вегрейн, и я всегда следовал его словам. И хоть некоторые говорили, что не следует так дословно придерживаться их, например, обливаться холодной водой на морозе, или бегать три лиги по снегу, одетым лишь в штаны и без обуви, я всегда это выполнял, отбрасывая боль и сомнения. «Пусть ваша вера вам служит одеждой; она же будет вашим мечом и щитом. С ней вы никогда не будете одиноки, ибо вас всегда будет двое: ты, и бог, которому ты служишь». Эти слова Вегрейна всегда меня вдохновляли, и хоть в прошлом году, после обливания на морозе, я слёг с воспалением и долго болел, это было от недостатка веры, а не от нехватки мозгов, как кричала на меня Тиала. Она тогда долго на меня орала, сравнивая с тупым ослом, рассказывая о том, что свои наставления Вегрейн написал на юге, где никогда не бывает даже снега, не то, что морозов, как у нас. Но меня это не убедило, и когда снова настанет зима, я всё равно буду делать так, как делали истинные Озарённые. Выполняя упражнения, которые делали они, мне казалось, что я с ними как будто соприкасаюсь, и этот утренний ритуал, и упражнения, которые я выполняю, объединяют меня с ними, делая меня частичкой тех великих, кто когда-то основали орден.

Вот так, размышляя, я незаметно выполнил все предписанные упражнения. Натренированное ежедневными занятиями тело само исполнило всё, что от него требовалось, практически не заставляя думать над тем, что и как нужно делать. Обливание холодной водой закончило мои занятия. Я шёл через двор, обтираясь полотенцем, когда ко мне подбежал слуга, и, не отдышавшись, начал быстро говорить:

— Комтур просил вас срочно зайти к нему.

Магистр не любил задержек в выполнении его приказов, и я почти бегом направился в его покои. На пороге я чуть не сбил Ясмеру, несмотря на утро, уже одетую в церемониальный синий плащ с вышитым на нём символом Мелираны. Судя по её удивлённому лицу, она тоже не знала, зачем мы так рано понадобились магистру.

Постучав в дверь, и дождавшись разрешения войти, мы с Ясмерой переступили порог. Магистр отличался суровым нравом и держал в железных рукавицах всю миссию Озарённых в этом городе. Магистр был в своем кабинете и, судя по его сердитому сопению, он был явно чем-то недоволен, а когда я взглянул на то, что он держал в руках, сердце тревожно ёкнуло в груди: это был наш совместный с Ясмерой доклад о проведённом расследовании. Три месяца назад во время рейда городской стражи в одном из городских притонов были найдены подозрительные склянки с колдовскими зельями. В отличие от множества подделок, продающихся подпольно на городском рынке, эти оказались настоящими, и могли на время значительно увеличить силу и реакцию того, кто их выпил. Всё, что связано с магией, входит в компетенцию Озарённых, и мы с Ясмерой проводили расследование, чтобы узнать, откуда у воров оказались настоящие колдовские зелья. Два месяца мы пытались это выяснить. У самих воров узнать не получилось, так как они успели скрыться из города. Меток мага, изготовившего эти зелья, на флаконах тоже не было. Допрос местных магов и колдунов не выявил того, кто мог их сделать. Скорее всего, их контрабандой привезли с юга, где хватает волшебников, и кто-то из них, захотев лёгких денег, вполне мог изготовить партию нелегальных зелий, но узнать, кто это сделал, и привлечь его к закону, было невозможно. На юге сотни магов и узнать, кто именно сделал зелья, было сложно, ведь это не заклятья, и по ним нельзя взять след, чтобы найти мага, преступившего договор.

Всё это я вместе с Ясмерой и написал. Точнее, она написала, так как почерк у меня был не очень. Буквы у меня выходили плохо, да и ошибок я делал многовато, так как считал, что всякая писанина — это не то, чем должен заниматься воин. Моё дело оружием владеть; много ли помогут умнику его книжки против меня с мечом?

Наконец, магистру надоело читать, и он отбросил наш доклад.

— Геран, ты для чего поступил в наш орден?

— Для того, чтобы карать тех, кто преступил волю богов! — не задумываясь, ответил я.

— Так на кой чёрт ты разгромил лавку торговца зельями и колдовскими ингредиентами?

— Я ничего не громил, а устроил допрос с пристрастием, — обиженно ответил я. — Мне показалось, что хозяин лавки что-то утаивает, и я провёл обыск в его лавке, как и предписывается уставом.

— И при этом перебил половину содержимого в лавке этого проходимца! — яростно закончил магистр. Выбравшись из-за стола, он принялся возбуждённо ходить по комнате. Немного успокоившись, он продолжил:

— А ты знаешь, что этот мошенник потребовал возмещения всего того, что ты разбил там или поломал, и мы обязаны выполнить его требования, раз в его лавке ничего запрещённого найдено не было, а это почти двести золотых монет выходит?

— Что?!? Да я разбил там всего пару склянок, и то случайно зацепился! Да я этого гада!..

— Прекратить!!! — магистр рявкнул так, что мне захотелось стать маленьким и спрятаться за хрупкими плечами Ясмеры.

— Девочка моя, а ты куда смотрела? С этого болвана спросу мало, — кивнул он на меня. — Я ж тебя к нему приставил, чтобы ты за ним присматривала, и он чего-нибудь не натворил!

Ясмера, всё это время молча стоявшая возле порога, низко склонилась в поклоне и произнесла:

— Простите магистр, что я не смогла оправдать вашего доверия. Я готова понести за это наказание.

Это меня окончательно взбесило.

— Я что, по-вашему, мальчишка, не способный отвечать за свои поступки, что нуждаюсь в присмотре, да еще женщины? Я Озарённый, Солнечный воин, и я сам могу за себя отвечать!

Ясмера с магистром посмотрели на меня так, что меня прошиб мороз, как будто меня окатили ледяной водой из ведра.

Магистр тем временем уселся снова за стол и, пододвинув к себе небольшой свиток, обратился к Ясмере: