Роман начинается по классическому канону. В скоростной лифт фешенебельного токийского отеля вошел молодой негр, а на последнем этаже служащая гостиницы увидела его падающим замертво с ножом в груди; вскоре стало ясно, что смертельный удар он получил на улице, в парке…

Расследование поручено вести детективу Муносуэ, фигуре весьма примечательной в ряду своих литературных коллег. Знакомство с ним автор начинает с предуведомления: он «убежденный человеконенавистник», пошедший работать в полицию с одной целью — отомстить всему человечеству. Причина этому — трагические воспоминания детства.

Муносуэ лишь один из многих персонажей романа, чья жизнь оказалась в той или иной степени предопределена деформированными отношениями родителей и детей. Отсутствие или фальшь родительских чувств, трагическая ли случайность, послужившая основой жизненной драмы, — для автора во всех ситуациях важно подчеркнуть: страдают дети, даже если они уже взрослые…

Чувствуется, что автору близок по духу классический роман чувств, бьющие по нервам истории о жестоких нравах он не устает встраивать во все сюжеты романа, возникающие и развивающиеся параллельно. Интересно отметить, что каждый такой сюжет представляет собой самостоятельное расследование, которое ведут разные люди в Токио, в японской деревне, в Нью-Йорке, откуда приехал молодой светлокожий негр, говорящий на ломаном японском языке.

Необходимо отметить еще один принципиальный для писателя мотив, едва ли не центральный в этом романе: это проблема расового и имущественного неравноправия — основы ряда криминальных поступков действующих лиц.

Детектив Муносуэ принимает участие далеко не во всех событиях. Но все результаты так или иначе сходятся в его руки, и он, как воплощенное возмездие, с плохо скрываемым нетерпением выпрашивает у своего начальства возможность насладиться психической атакой. «Не располагая необходимыми доказательствами, Муносуэ обратился к сердцу обвиняемой и одержал победу. Признание было получено…»

Заметная умозрительность в расстановке и взаимоотношениях героев, «неправильность» получения результатов расследования не мешают впечатлительной натуре испытать глубокое удовлетворение от полного и всеохватного отмщения всем, кто действием, бездействием или только мыслью потворствовал процветанию зла.

Совсем в другом стиле написан роман «Испытание зверя». Моримура показал себя большим любителем разного рода намеков, знаков (при сохранении пристрастия к сложнейшим и неочевидным связям между событиями и героями), подлинное значение которых становится ясно только задним числом. Да и сам главный герой един в трех лицах — подозреваемый в преступлении, жертва и сыщик… Мелодрама и парапсихология, кровавые ужасы (две дюжины зарубленных топором, труп, замурованный в бетон плотины, ядовитые микроорганизмы, вызывающие помутнение сознания), жестокие драки в стиле лучших крутых боевиков, гангстеризм — все это концентрируется вокруг странной фигуры страхового агента Адзисавы, неизвестно откуда появившегося в небольшом городе и чей облик однозначно говорит, что это человек совсем другой биографии…

«— Вот так переплет, — озадаченно произнес комиссар Муранга. С таким запутанным делом ему сталкиваться еще не приходилось: сначала подозреваемый оказался замешан в убийстве, которое расследует полиция другой префектуры; потом выяснилось, что полиция там насквозь прогнила, и теперь подозреваемого приходится едва ли не оберегать! Если Адзисава свернет себе шею, многомесячная кропотливая работа… пойдет насмарку. Полиция Хасиро, вместо того чтобы помогать следствию, превратилась в его злейшего врага.

— М-да, если парни Ооба уберут его, мы останемся с носом.

— Так давайте его защитим…

— Что-то мне не приходилось слышать, чтобы полиция оберегала подозреваемого от полиции.

— А мы негласно…»

Параллельно с боевиком писатель пробует силы в социально-критическом направлении. Многие страницы романа посвящены истории становления и существования, внутренним отношениям в местной мафии — от «черного рынка на привокзальной площади» к созданию «домом Ооба» собственной армии и «своих депутатов в парламенте».

Герой-одиночка против организованной банды — кульминация этого романа; на разных этапах Адзисава получает, разумеется, помощь — от местных журналистов, готовящих разоблачительную информацию, от приемной дочки, обладающей даром предвидения, и в критический момент даже от того самого полицейского, который подозревает его в жестоком убийстве тринадцати человек. Последняя помощь оказывается роковой — ибо замысел автора, в частности, в том, чтобы утвердить важную для него идею: сражающийся со злом теми же методами даже во имя благородной цели не может быть оправдан.

В восьмидесятые годы Моримура полностью переключился на политический разоблачительный роман, основанный на документальных источниках. Но переход этот был постепенным. Роман «Контейнеры смерти» построен как индивидуальное расследование, которое ведет журналист Хирано, предположивший связь между странной гибелью животных в его родном городе Сагами, контейнером дохлых скорпионов в Иокогаме и авиакатастрофой в горах, где погиб американец Шанклин, специалист по атомной энергетике и радиологии, руководитель таинственного «отряда 1003».

«В душе Хирано вспыхнуло пламя азарта: он должен докопаться до правды… Он раскроет истинную сущность американского отряда 1003. „Сагами симпо“ — скромная провинциальная газетка, но именно это развязывало ему руки… К тому же на его стороне поддержка местного населения, возмущенного тем, что иноземцы отравляют их родной город».

Заметное и в других романах, в «Контейнерах смерти» ярко проявилось пристрастие автора к использованию подробным образом изложенных специальных сведений самого разного рода — деятельность «хостесс» (женщин, развлекающих посетителей в гостиницах и ресторанах), экскурсия по зданию АЭС, инструкции по визовому режиму в Японии, патологоанатомия, микробиология и т. п.

Помимо журналиста, в расследовании принимает участие детектив-одиночка Катаяма, владелец единственной в Японии частной сыскной конторы. Но и вместе им не проникнуть в высшие сферы власти — туда, где вершатся крупные военно-промышленные сделки, и автор, понимая это, ненавязчиво переводит повествование на характеристику той информации, которая не вполне очевидным способом становится доступной героям.

«„Контейнеры смерти“ ознаменовали для меня переломный момент в творчестве, — писал Моримура. — До сих пор я был убежден, что назначение детективного романа — служить развлечению читателя. И даже если в нем разоблачается несправедливость, если он наполнен полезной информацией, то это делается лишь на потребу сюжету, для того, чтобы придать детективу истинную реальность и достоверность.

Однако в этом романе на первом плане не детективная завлекательность, а обличение. Роман строится на материалах, подкрепленных фактами. Он не просто раскрывает истинное положение дел в атомной энергетике, но и делает достоянием общественности доклад Корпорации по развитию атомной энергетики… Когда я работал над романом, произошла… авария… на АЭС в Цуруга. Авария явилась неожиданным подтверждением того, что мир, изображенный в романе, не выдумка автора… Я овладел новым жанром — жанром документальной повести. „Контейнеры смерти“ открыли передо мной новые горизонты».

В новом жанре написана, например, повесть «Кухня дьявола: Правда об „отряде 731“ японской армии» (рус. пер. — 1983) — об опытах с бактериологическим оружием в японской армии периода второй мировой войны. А все-таки жаль, что автор так круто обошелся с «детективной завлекательностью». У него это хорошо получалось.

Испытание зверя/Пер. Г. Чхартишвили. — М.: Радуга, 1989.

Контейнеры смерти/Пер. Л. Левина. — М.: Прогресс, 1984.

Плюшевый медвежонок/Пер. Л. Ермаковой, Е. Маевского, А. Стерлинг//Современный японский детектив. — М., 1979.