Так рассуждала комиссия петербургского строения. На дворе Лукьянова ближе к Фонтанке, как видно из плана 1738 года, помещался полковой Преображенского полка двор и квартировала гренадерская рота. Наступила ночь на 25 ноября 1741 года. Принцесса Елизавета Петровна в сопровождении Шварца, Воронцова и Лестока, с 7-ью гренадерами, в час пополуночи, села в сани и из своего дома, находившегося на Красном канале (бывший служебный дом дворца принца Ольденбургского на Царицыном лугу в линии с Павловскими казармами), отправилась на полковой Преображенский двор.

Произошел еще очередной государственный переворот — Анна Леопольдовна с своим супругом и детьми отправилась в Холмогоры, куда был отвезен и самодержавный российский император Иоанн Антонович, впоследствии попавший в Шлиссельбург, а на престол взошла желанная Елизавета Петровна, законная дочь Великого Петра. В память о тревожной ночи 25 ноября 1741 года императрица Елизавета Петровна решилась на месте бывшего полкового двора Преображенского полка выстроить новый дворец, который получил наименование Аничков дворец. Хотя официально дворец этот строился для императрицы, но ни для кого нс было секретом, что в нем будет жить царский любимец тайный супруг императрицы, недавно еще бывший певчий, а теперь граф Римския и Российский Империи обер-егермейстер Алексей Григорьевич Разумовский. Почти одновременно, но скорее граф Растрелли на месте нынешнего Инженерного замка воздвиг роскошный Летний дворец. Эти две громадные постройки, весьма понятно, придавали совсем иной характер той местности, которая всего два-три года тому назад представляла собою «место низкое и топкое» и где мечтали разбить «ягд-гартен». Оставить эту местность в ее первоначальном виде, конечно, нельзя было, и начинается целый ряд указов императрицы Елизаветы Петровны об урегулировании Невского проспекта. Очевидно, в один из своих проездов на постройку Аничкова дворца, а, может быть, даже идя пешком из Летнего сада — Елизавета Петровна, очень часто ходила пешком — императрица поразилась странным видом березок, рассаженных по Невскому проспекту: березки эти были разукрашены различными хозяйственными принадлежностями соседних домохозяев: сушилось белье, висела зимняя одежда, проветриваясь и приготовляясь к укладке в сундуки впредь до морозов, а кое-где на ветвях была натыкана и посуда: горшки да кувшины для молока. И появился грозный указ императрицы «о запрещении с.-петербургским жителям развешивать что-либо па березках на Невской перспективе»[171]. Выше мы указывали, что немногочисленные постройки Невского проспекта ютились в беспорядке по сторонам его. Действительно, начиная с 10 мая 1745 года[172] появляется ряд указов, стремившихся урегулировать эти постройки, вытянуть их в линию но Невской перспективе. Эти указы завершаются повелением «о постройке и переносе до 1 мая 1747 года в С.-Петербурге но Невской перспективе всех обывательских домов, выстроенных не по утвержденным планам поблизости к улице». 1 мая 1747 года должно было быть последним сроком переноски домов. Трудно думать, что действительно к этому времени совершилась переноска, можно полагать, что линия нынешних домов на Невском проспекте определилась приблизительно к началу 50-х годов. Читателю, по всей вероятности знакома картина художника Владимирова «Невский проспект времен Петра Великого», считаем нужным оговориться, что костюмы на рисунке, действительно, Петровской эпохи, вся же обстановка картины гораздо более поздних времен, как это и можно заключить, сравнивая картину с нашим описанием. Но во всяком случае в картине верно передано общее настроение Невского проспекта XVIII века, вовсе не похожего на Невский проспект более поздних лет...

Уже этими первыми распоряжениями на Невском проспекте воспрещались деревянные постройки, но они, конечно, строились, и понадобилось еще одно воспрещение 23 июня 1765 года[174], которое, положим, также не остановило деревянных построек — они были на Невском проспекте за Аничковым мостом и в Николаевские дни. При императоре Павле Невский проспект подвергся коренной реформе. Вот как о ней сообщал один из современников[175]: «Император Павел Петрович в 1799 году повелел провести по Невскому проспекту большие аллеи: от Полицейского моста до Казанского березовые, а оттуда до Аничкова моста липовые. Это было бы истинным благодеянием городу, но исполнители высочайшей воли слишком поспешили делом: садили деревья зимою в мерзлую почву мерзлыми корнями. Изменницы березки весною зазеленели было, но потом засохли. Липы не давали листу вовсе. В 1802 году эти боковые дорожки были уничтожены, и вместо них проведена широкая липовая аллея среди улицы. Она шла от Полицейского моста до угла Малой Конюшенной улицы, а потом от Казанского до Аничкова моста но возвышенной насыпи. Аллея просторная, обсаженная густыми деревьями, со скамьями по бокам, но промежуток ее у Казанского моста был слишком велик: оттого состояла она из двух отдельных частей неравной длины и не могла сделаться всенародным гульбищем». Затем в тридцатых годах этот бульвар, построенный посреди улицы, был уничтожен и вновь посажены липы по бокам улицы только в один ряд, на краю тротуара, но и эти аллеи существовали недолго. От езды экипажей земля дрожит беспрерывно и не позволяет корням приниматься (так рассуждали в то время). Редкая липа уцелела. Наконец, принужденными нашлись снять их, а на Невском проспекте остался прекрасный, широкий, ровный тротуар, служащий и без зелени приятным гульбищем, особенно в начале весны, когда зелени нет еще нигде».

К этим воспоминаниям современника, как вообще ко всем подобным воспоминаниям, необходимо ввести ряд поправок, ряд коррективов. Память современника—очень ненадежный исторический документ: события принимают слишком субъективный характер.

19 февраля 1800 года[176] (таким образом видим, что первая поправка относится уже к первым строчкам воспоминания — не в 1799 году, а в 1800 году) состоялось высочайшее повеление о насаждении по Невскому проспекту березок: «Великий Петр обсадил свою Невскую перспективу березами, Великий Павел восстановил Петровское величие Невского проспекта» — так комментировалось Павловское распоряжение. 2 февраля 1800 года[177] были спешные торги на посадку, — вызывались «желающие Невскую перспективу от Полицейского моста до Лиговского канала по обеим сторонам обсадить в два ряда березками, кои были бы не тонее в окружности 6 вершков, а притом и около них сделать балюстрады», и 2 марта того же года[178] обсадка началась, причем руководить ею должен был наследник престола. Были морозы, и на тех местах, где нужно было копать ямы для деревьев, предварительно разводили костры, чтоб земля оттаяла, но несмотря на все, аллея была устроена и так как Екатерингоф, где происходила обычная встреча петербуржцами «светлого мая», был пожалован указом от 18 апреля 1800 года княгине Гагариной[179], то праздновали 1 мая^[180] на вновь устроенной Невской аллее. Весьма естественно, что посаженные при таких условиях березки не принялись, и их 26 июня 1800 года^[181] заменили липами. Аллея шла по средине Невского проспекта, и ее переделывали в 1819 году; комитет городских строений вызывал желающих: «на устроение по Невскому проспекту нового из гранитного камня тротуару, переноску и пересадку деревьев к боковым тротуарам, с устроением при сих тротуарах между деревьями плитных площадок и сходов, на сделание чугунных для фонарей канделябров, на замощение вновь и перемостку старой при оных и при среднем тротуарах мостовой». Об этой последней реформе 1819 года довольно подробно повествовал в 1820 году Свиньин в своих «Отечественных Записках»[183]: «В прошедшем мае месяце Невский проспект, как некоим очарованием, принял новый, несравненно лучший вид, явился прекраснейшею в свете улицею, в коей единственно нуждалась великолепная столица для торжественных случаев и выездов». Начало статьи, как видим, весьма торжественное! «Как будто по мановению волшебного жезла исчез высокий бульвар, разделявший его на две ровные половины, уже на месте сем разъезжают экипажи по гладкой мостовой. Справедливость требует однако ж заметить, что если бульвар сей стеснял лучшую в столице улицу, то заключал для пешеходцев и некоторые выгоды, коих не представляют тротуары, сделанные ныне по обеим сторонам улицы. Во-первых, «пешеходец», идя по нем, не был обеспокоиваем встречею с экипажем, коих теперь он должен беречься при всяком переходе мимо ворот под домами, во-вторых, взор его любовался ровно обеими сторонами улицы и наконец с бульваром исчезает любопытная отличительность сей улицы, нередко случавшаяся весною, т.-е., что на одной стороне катались еще в санях, а по другой неслась пыль столбом от карет и дрожек! Но главная цель, для коей, вероятно, он был устроен, чтоб пешеходец во всякое время мог найти здесь приятное и покойное гулянье, оставалась невыполненною: ни весною, ни осенью, когда всего более нужно удобство уклониться от грязи, нельзя было почти ходить по бульвару. В сем отношении нынешние тротуары несравненно превосходнее — быв вымощены плитами, они всегда сухи, далее после самого сильного дождя. Невский проспект имеет в ширину 24 сажени. Длина его от Адмиралтейства до Аничкова моста 1 верста 435 сажей, от Адмиралтейства до Знаменья 2 версты 405 сажен; до Невского монастыря 4 версты 185 сажень, следовательно, он превосходит длиною величайшие лондонские улицы — Оксфордскую и Портландскую, из коих первая около 2¹/₄ верст длиною, а другая с небольшим 2¹/₂ версты. Сверьх того Невский проспект не имеет единообразия сих улиц, утомительного для глаз при самой огромности и великолепии зданий, кои быв почти все одной высоты и одинакового кирпичного цвета, представляют бесконечные казармы. Напротив того, у нас, кроме разнообразия архитектуры и цвета домов, перед многими зданиями на сей улице находятся площадки и уступы, как-то: перед Казанским собором, Католическою церковью, Гостиным двором и дворцом великого князя Николая Павловича. Зелень дерев, коими усажено пространство между Полицейским и Аничковым мостами по обеим сторонам улицы у тротуаров (числом около 500 лип), придает не мало красот сей единственной улице. Сверх того они не будут допускать пыль проникать в дома. 50 фонарей с реверберами (рефлекторами), привешенных на чугунных столбах изящной фигуры — вылитых на заводе г. Кларка, по рисункам инженер-генерал-майора Базен — будут разливать яркий свет на сем пространстве улицы. Каждый из сих столбов имеет 3 сажени в вышину и поставлен на гранитовом пьедестале вышиною около 7¹/₂ аршин. Улица сия украсится еще более, когда на Казанской площади поставится предположенный монумент князю Кутузову Смоленскому и Аничков мост переделается во всю ширину улицы подобно Полицейскому. Желательно также, чтобы г.г. хозяева домов взяли пример с г. Данилова, устроившего дождевые трубки своего дома, что на Садовой улице и на Фонтанке, таким образом, что вода с крышек стекает под тротуары и не обеспокоит нимало гуляющих по ним».