Вскоре после сдачи экзаменов студенты начали знакомиться с достопримечательностями столицы. Они побывали в Кремле, в Третьяковской галерее, во многих музеях, библиотеках, на -различных выставках.

Петр Субботин упорно преодолевал все трудности на своем пути. Даже в то время, когда не было денег на фунт черного хлеба, он не унывал. Через педагогов и студентов Субботин находил -себе разнообразную работу. Он занимался перепиской бумаг, чертил, рисовал, давал уроки, пел в хоре. Вместе с женой писали углем портреты мелких чиновников, лабазников. Старались нарисовать их так, как они просили, «красивыми», «важными». С булочников за работу брали хлебом.

Изредка в письмах присылал им денег старший брат Субботина — Александр Иванович, сам некогда бывший студентом медицинского института и испытавший все трудности студенческой жизни.

Правда, Толя, мы не живем еще полной жизнью, — часто говорил Субботин жене.—‘На нашем пути много трудностей, мы не имеем того, что нужно, но все равно жизнь хороша.

Петр Субботин принимает активное участие в общественной жизни Строгановского училища, во всех студенческих мероприятиях.

Не все нравилось Субботину в методике преподавания на живописно-декоративном факультете. Не удовлетворяла его постановка изучения живописного мастерства. Ему хотелось знать гораздо больше, чем это давалось согласно программе училища. Вся практическая работа в училище была построена в отрыве от жизни. Придя домой с занятий, Субботин часто с огорчением говорил:

Не буду я бессознательно копировать всякую натуру. Буду выбирать только то, что нужно и необходимо мне в жизни-

Субботин стремился в совершенстве овладеть рисунком и живописным мастерством. Он знал, чтобы добиться этого, надо наблюдать окружающую жизнь, изучать ее, как можно больше работать. Субботин никогда не расставался с карманным альбомом для зарисовок. При любых обстоятельствах, где бы он ни был, он всегда рисовал.

В Строгановском училище большое значение придавалось прикладному искусству. Молодой художник проявил к нему живой интерес. «Я уверен, — писал он, — живописное мастерство и прикладное искусство у меня в конце концов объединятся. Ныне ведь каждый настоящий художник, в известной степени, универсал. Чем выше прикладное искусство по своей культуре, тем оно художественнее и похоже на настоящее искусство...»

Часами он простаивает перед полотнами мастеров в Третьяковской галерее, жадно читает литературу в московских библиотеках. С какой радостью он однажды сообщил жене об «открытии» новой библиотеки: «Толя, я записался в новую библиотеку. Внес денег 5 рублей, в месяц по 1 руб. 10 копеек. Можно брать по 4 книги и в том числе журнал. Библиотека очень хорошая. В ней есть все, даже новости. Там имеется Верман,

Мутер, Банэ, Васнецов и даже журнал «Золотое Руно»- Теперь у нас дома всегда будут интересные книги...»

Часто Субботин бывал у букинистов, с жадностью просматривал нужные ему книги и альбомы. Но купить их удавалось далеко не всегда. С большим сожалением расставался он с облюбованными книгами. Как-то после очередного поиска книг рассказал жене:

— Нужно мне было купить конспекты по истории искусства. Ходил в магазин, справлялся о художественных, специальных книгах. Конечно, есть они, но дорогие. Купить я не мог. Ходил на базар, на Сухаревскую толкучку, оказывается, можно очень дешево купить книги по искусству и разные материалы. У меня был порыв купить хоть одну книгу, но я удержался, зная, что денег у нас нет.

Еще в студенческие годы у Субботина зародился интерес к старинным вещам, рассказывающим об истории культуры, к записи фольклора. Он не раз говорил жене:

—· Мы должны записывать все редкое в жизни — разные случаи, мысли, народные песни, сказки, частушки. Мы должны собирать старинные русские вещи, иконы, вышивки, материи, фотографии. Зарисовывать в альбомы все редкое, особенное, не для кого-нибудь, а для себя, для собственной души, для своего культурного развития.

Субботин очень любил театр. Он многое знал о Московском художественном театре, Малом театре, Большом академическом. Но выбраться в театр удавалось не часто — не было денег на билеты.

Прошел первый учебный год в Строгановском училище. Весной 1908 года Петр Субботин и Евстолия Волкова приехали в Пермь. Прожив здесь несколько дней, Субботин уезжает в Кудымкар. Дома он рассказывает о жизни с Евстолией Волковой, просит разрешения привезти жену в Кудымкар- Но его родители были очень религиозными, они отказались признать Евстолию своей снохой, пока сын не обвенчается с нею.

В Строгановском училище не знали, что Субботин был женат. Евстолия училась под своей девичьей фамилией. Директор училища «е любил, когда его студенты женились. Под разными предлогами он отчислял их из училища. Субботину приходилось тщательно скрывать свое семейное положение.

Петр Субботин и Евстолия Волкова не придавали значения венчанию. Они не верили в бога и свою жизнь хотели прожить так, как подсказывали им сердце и разум. Но любовь к

родителям вынудила Субботина исполнить неприятный для него религиозный обряд. Он согласился на венчание.

В Перми, в доме родителей Евстолии, устроили скромную свадьбу. Вскоре Петр и Евстолия Субботины отправились в Кудымкар. Иван Васильевич и Мария Пименовна приняли сноху с достоинством.

Осенью Петр Субботин уезжает в Москву. Евстолия осталась в Перми, в отцовском доме. Учиться одновременно двоим было очень трудно, тем более, что Евстолия ожидала ребенка.

НА ПУТИ К МАСТЕРСТВУ

По приезде в Москву Субботин стал жить в одной комнате с тремя молодыми художниками, тоже студентами. Хозяйка новой квартиры взяла их на пансион. Новые товарищи оказались хорошими людьми. В комнате была создана творческая рабочая обстановка.

Начался учебный год. Весь день Субботин посвящал занятиям в училище- Вечерами переписывал ноты, выполнял разные чертежи — все это для того, чтобы добывать средства к существованию. Очень часто приходилось недосыпать. Одно время ему далее пришлось петь в церковном хоре. За это хорошо платили, но спевки отнимали очень много времени, и Субботин решил отказаться от церковного хора.

Субботин переписывается с женой, но переписка не могла заменить повседневного общения с другом. Письма Петра и Евстолии Субботиных полны любви, забот супругов о жизни друг друга. Субботин в письмах широко делится своими мыслями об искусстве, своими творческими планами.

Долгое время Субботин переживал то, что жена не учится. «Я чувствую, что перед тобой чем-то виноват, — писал он ей. —- Может быть, если б не я, ты иначе построила жизнь, лучше устроилась, училась бы в художественном училище...»

Евстолия Ивановна после рождения дочери в 1908 году переехала из Перми в Кизел. Там она работала в училище преподавателем рисования и черчения. Из своего скромного заработка Евстолия Ивановна часть средств посылала мужу. Она просила не беспокоиться о ее жизни. В одном из писем Евстолия Ивановна писала: «Петя, я не могу все, что чувствую на душе, выразить тебе в своих письмах. Мне кажется, что они пустые и ты не поймешь меня. С каким наслаждением я всегда читаю твои письма. Я всегда в них чувствую тебя, точно говорю с тобой. Твое волнение я понимаю. Ты, Петя, не

думай, не беспокойся за меня. Не думай, что я завидую тебе. Пойми меня, мой друг, лучше одному вначале кончить учиться, легче будет, а потом другому. Ты не думай, что я не хочу учиться. Я выучусь. Ты своими письмами даешь мне бодрость и верно указываешь мне дорогу к цели и к счастью нашего будущего. Я хочу смотреть вперед, верить в будущее, как ты. Я не боюсь с тобой никаких трудностей!»

Субботин советовал жене, что читать, как расширять свой кругозор. Он, например, писал: «Читаешь ли ты Новицкого? Если уже прочла его, то я могу послать тебе и 1 и II том Грабаря. Только скорей пиши об этом. Получила ли ты книгу по черчению? Как твое творчество?»