В ответ последовал еще один жаркий взгляд, от которого стало не по себе.
— Не люблю женщин, которые считают себя умнее меня.
— Я не считаю себя умнее. — Она молодец, не выделила слово «считаю». — И, мне кажется, вы женщин вообще не любите.
— Неправда. Просто не вижу от них пользы.
На этот раз ее щеки точно горели.
— Кроме очевидной.
Он перевел взгляд на ее губы:
— Миссис Марбери, это именно то, чего я не терплю в работе.
— Я думала, что мы перешли на «Розу». А теперь я миссис Марбери?
Прямой твердый взгляд.
— Вы всегда миссис Марбери. Для меня. Но для удобства вы Роза.
Она огляделась:
— И мы с вами наедине, сэр Джаспер.
Стоят на крыльце городского дома, и ветер раздувает его плащ вокруг нее, создавая иллюзию близости. Розалинда коротко вдохнула. Но, в конце концов, она же именно этого и хотела — обнаружить слабости этого человека. И, судя по тому, как он на нее смотрит, кое для чего ему все-таки нужны женщины. Возможно, предпочтительно рыжие.
Сейчас, вне треклятой кареты, стало легко улыбаться и играть Розу Марбери. Естественно, словно другую личину надеть. А все тревожащие мысли просто задвинуть подальше.
— Мне не кажется, что мои предполагаемые порочные наклонности хоть сколько-то беспокоят ваших людей.
А его самого — беспокоят. Да-да. Она улыбнулась, опуская скрытый густыми ресницами взгляд. Если думать о противнике как об обычном мужчине, притвориться, что он не голубокровный, становилось легче.
Если притвориться, что он — просто мужчина, можно признать, что фигура у него хороша. Неудивительно, что Розу к нему влечет. От этой мысли ей стало спокойнее. Естественно — значит, неважно.
А вот ответное молчание Линча беспокоило. Когда Роза подняла взгляд, на лице Ястреба что-то промелькнуло, но так быстро, что она не разобрала. Он — наблюдатель, поняла Розалинда. Всегда смотрит, всегда обдумывает. Интересно, что он про нее решил? Не раскусил ли ее игру?
— Я предупреждаю лишь однажды, — тихо сказал Линч. — Если заподозрю, что у вас неподобающие отношения с любым из моих людей, вы немедленно лишитесь места.
— То есть я никому и улыбнуться не могу?
Каменное молчание. Потом:
— Конечно, можете.
— Так больше ничего и не было, — отчеканила она. — Как мужчина, Гаррет меня не интересует. Слишком много смеется и слишком сильно одеколонится. — Она подобрала юбки. — Что ж, с этим разобрались, пойдемте?
Линч поджал губы.
— Тогда, Роза, следуйте за мной. И постарайтесь держаться подальше от тел, если вас начнет тошнить.
С этими словам он прошел мимо нее в особняк, при этом широкие плечи красиво вписались между двумя элегантными канделябрами у входа. Розалинда облизнула губы и досадливо вздохнула. Что за несносный тип!
Глава 4
— Чтоб меня, — пробормотал Гаррет, став посреди фойе, и повернулся кругом, изучая обстановку.
Линч двигался неспешно, отмечая каждую деталь в комнате. Одна из служанок, в чепце и фартуке, лежала на устланной ковром парадной лестнице. Очевидно, пыталась сбежать. Кровь стекала из рваной раны на ее горле — там было сплошное месиво, — нанесенной тупыми зубами, а не клинком.
Дворецкий почти успел добраться до двери. Увеличивающаяся лужа крови под его скрюченным телом пропитала ковер. Линч сдвинул брови.
— Так же, как в деле Хэвершэма, — пробормотал он. — На этом этапе Фэлкон больше хотел их убить. Несомненно, уже насытился наверху. — Опустившись на колени, Линч потрогал липкую лужу под дворецким. Зрение мгновенно поплыло, обоняние обострилось, а рот наполнился слюной. Линч хотел коснуться кончика пальца языком, но за годы прекрасно научился владеть собой.
За спиной Роза неистово царапала в своем блокноте. Секретарша побледнела, сжала губы, но и виду не показала, что эта сцена ее волнует — или решила не показывать.
Потерев кончики пальцев друг о друга, Линч посмотрел на лестницу. Золотой свет ламп омывал стены. Фэлкон не удосужился обзавестись современными удобствами типа газового освещения. Старые голубокровные не любили новинок.
В комнату тихо проскользнула Перри. Ее темные волосы были гладко зачесаны под шляпкой.
— Кровавая баня, — прошептала она, обменявшись неловкими взглядами с Гарретом.
Ее ноздри расширились. Как одной из пятерки Линча — лучших из лучших — ей нужно было присутствовать на месте происшествия. Перри обладала особым даром — помимо управления паровым экипажем на крутых поворотах с головокружительной скоростью. По запаху она могла определить, из какой части Лондона человек.
— Найти Фэлкона, — отдал приказ Линч. — Жду полный отчет утром. — Если Фэлкон близок к Увяданию, ему нужно знать.
Наверху появился Бэрронс, двигаясь с изяществом фехтовальщика. Он был облачен в черный бархат, рубиновая булавка на белоснежном платке на горле выделялась единственным цветным пятном.
— Бэрронс. — Линч кивнул в знак уважения к молодому лорду.
Тот часто участвовал в делах, требующих острого ума. Их пути регулярно пересекались на подобных мероприятиях; несомненно, принц-консорт желал быть в курсе дела.
— Фэлкон здесь, — отозвался Бэрронс. — Все еще жив.
— Жив? — Линч поспешил вверх по лестнице. Позади него зашелестели юбки, и последовал лимонно-льняной запах, от которого он не мог убежать.
Голубокровные обменялись взглядами.
— Если можно так сказать. Мне удалось усмирить его в кабинете. Предупреждаю, зрелище довольно неприятное, — сказал Бэрронс, переведя взгляд за плечо Линча на Розу.
— Редко бывает наоборот, — ответил Линч и расправил плечи, невольно поддавшись инстинкту защитить ее.
Бэрронс явно не глазел на нее как мужчина на хорошенькую женщину, но в нем читалось что-то такое, отчего Линч похолодел. Он повернулся к Розе и предложил ей руку, чтобы помочь преодолеть последние три ступеньки.
Роза мгновение смотрела на него. Слишком поздно он вспомнил о ее отвращении к прикосновениям. Затем секретарша вложила в его ладонь тонкие пальчики — теплые, даже сквозь перчатки. И Линч подозревал, что в отличие от его шероховатой, у нее кожа гладкая, как у ребенка.
— Бэрронс, это миссис Марбери, моя новая помощница, — представил он.
— Рад познакомиться, — кивнул Бэрронс.
Роза улыбнулась, но Линч почувствовал, что это неискренне.
— И я рада, милорд. Не ожидала, что встречусь с кем-то из Совета герцогов лично.
Бэррон изучающе посмотрел на нее, затем отвел взгляд.
— Почетным членом, моя дорогая. Я занимаю место отца, пока он не оправится.
Линч промолчал. Герцог Кейн много лет страдал от таинственной хвори. Шансы на его возвращение были ничтожны, и Бэрронс это знал.
Не секрет, что вирус жажды был весьма властной болезнью. Возбудитель не терпел иных вирусов или заболеваний в теле своего хозяина. Однако немногие отваживались говорить это Бэрронсу в лицо. Он и сам все знал. В конце концов, молодой лорд был неглуп.
Какой бы недуг ни поразил его отца, слухи он держал под замком.
Бэрронс указал на кабинет.
— Возможно, лучше нам сперва увидеть Фэлкона. Ваши люди могут заняться телами. Они там. — Он указал на библиотеку и спальные покои.
Хотя Линч хотел осмотреть тела сам, Фэлкон вызывал в нем наибольший интерес.
— Я не сумел допросить Хэвершэма как должно. Он покончил с собой прежде, чем мы приехали. Думаю, из чувства вины.
Бэрронс стрельнул в него отрезвляющим взглядом.
— Я так не думаю. Не верю, что Хэвершэм достаточно владел своими чувствами, чтобы испытывать подобную эмоцию.
— Так вы думаете, это было предумышленное убийство? Я лично осмотрел тело. Вид входного и выходного ранения не противоречит самоубийству, а на руках и челюсти найдены следы пороха. Я уловил запах других людей на его коже, но предположил, что это его жертвы.
— Как я говорил, не верится, что Хэвершэм был способен на самоубийство.
Они быстро преодолели устланный коврами коридор. Тут было темно, в канделябре горела единственная свеча.