С е р г е й. Не стоит, Зоя Петровна, все устроится.

Н а д е ж д а  М а р к о в н а. Уж вы поверьте, Зоя Петровна, Сережа не любит бросать слов на истер.

А н я. Значит, товарищ Травкин не знает о двойках?

Т р а в к и н а. Еще они начали бы ему жилы мотать. Вы лучше не оттягивайте. Анна Семеповпа, а делайте, о чем люди добрые просят.

А н я. Он сейчас дома?

Т р а в к и н а (с иронией). Как же! Он не учитель, чтобы сидеть дома. В исполкоме.

Аня подходит к столу и берет телефонную трубку.

А н я. Дайте кабинет председателя райисполкома.

Т р а в к и н а. Киньте трубку! Повесьте!

А н я (в трубку). Кабинет товарища Травкина? Здравствуйте, товарищ Травкин. Говорит учительница русского языка Теряева. У ваших детей, Бориса и Зины, двойки по моему предмету. Не знаете? Зоя Петровна знает.

Т р а в к и н а (пытается прервать). Не говори ничего!

А н я (Травкиной). Нет, скажу. (В трубку.) Она здесь. Пришла и, вместо того чтобы посоветоваться, как помочь детям, требует, чтобы я исправила отметки.

Т р а в к и н а. Батюшки!

А н я. Передаю трубку. Зоя Петровна, пожалуйста.

Т р а в к и н а. Под корень подсекла. (Берет трубку.) Слушаю. Ага. Ну да. Так ведь… Понятно. Все понятно, Степан Никитич. Понятно. (Вешает трубку.) Говорит, дома разберемся. Велел извиниться перед вами, Анна Семеновна. Коли он велел, то извиняйте. А только по совести говорю — не знаю, в чем моя провинность.

А н я. Я приду к вам домна. И поговорим. Согласны?

Т р а в к и н а. Так ведь… приходи. Куда теперь деваться. Прямо вот холодной водой окатила меня.

А н я. Не обижайтесь. А вообще — вы неправильно поступили.

Т р а в к и н а. Да как тут не обижаться. Ну, пойду, до свидания. Теперь мой Степан Никитич целый год будет меня воспитывать. Не знаю еще, как и отделаюсь.

Н а д е ж д а  М а р к о в н а. Я провожу вас.

Обе уходят.

А н я. Сергей, ты почему вел себя так? Почему решительно не возразил ей?

С е р г е й. Возражать ей не стоит: все равно ничего не поймет.

А н я. В угоду Травкиной ты готов был сейчас поступиться педагогическими принципами…

С е р г е й. Это неправда. Ты неправа.

А н я. Нет, права. И не пытайся спорить, этим ничего не докажешь.

С е р г е й. Можно и не спорить… Кстати, мне нужно срочно подготовить информацию для районо. (Садится к столу, работает.)

Пауза.

А н я. Сережа, я тебе новость хотела одну сообщить, но ты пришел такой взволнованный…

С е р г е й. Письмо от наших?

А н я. Нет. Этой новости ты тоже будешь очень рад. Дай ухо. (Шепчет ему.) Понял?

С е р г е й (не в силах скрыть растерянности). А я… даже не думал… об этом.

А н я. Сережа, а ну-ка, посмотри мне в глаза. (Упавшим голосом.) Вот и все. (Молча садится у стола.)

С е р г е й. Аня…

А н я. А ты говорил, что любишь детей?!

С е р г е й. Я говорил правду.

А н я. Не знаю, где правда. Сейчас ты так растерялся… А я ждала тебя, как я тебя ждала! (Всхлипывает.)

С е р г е й. Аня, не нужно, нет же никакой причины для слез. Ну, прошу тебя. Пойми, ведь это было неожиданно. А вообще я готов петь! Я способен сейчас на любую глупость! Ласточка моя хорошая, сегодня я счастлив, как никогда… И это ты… Ты для меня радость и счастье. Но почему у меня все так дурно получается? Вот ты и плакала из-за меня. А я ведь на все готов, только бы…

А н я (прерывает его). Ты не виноват. Это я… Сережа, слез больше не будет. Никогда ты не увидишь меня такой.

С е р г е й. Вот и снова ты стала прежней. Мне хочется вот так взять тебя на руки и закружиться в вальсе. (Подхватывает Аню на руки.)

А н я. Пусти, сюда же могут войти.

С е р г е й. Ну и пусть! (Вальсируя, напевает, потом бережно опускает Аню на пол.)

А н я. Сережа, я принесу вина, и мы с тобой выпьем. (Убегает.)

Входит  Н а д е ж д а  М а р к о в н а.

Н а д е ж д а  М а р к о в н а. Сережа, телеграмма! Из Москвы! На, читай.

С е р г е й. Это Ане.

Н а д е ж д а  М а р к о в н а. Читай!

С е р г е й (читает, про себя). Все может полететь вверх тормашками. Вся жизнь.

Н а д е ж д а  М а р к о в н а (снова берет телеграмму). Заверено врачом. Значит, правда. Наверное, сердце. Боже мой, а я послала ему отработанные картины.

Входит  А н я  с бутылкой вина и бокалами. Все молчат.

А н я (в недоумении). Что случилось?

С е р г е й. Телеграмма. Тебе.

Н а д е ж д а  М а р к о в н а. Папа тяжело болен. Вам нужно лететь в Москву.

Аня, прочитав телеграмму, стоит словно в оцепенении.

Село Звонкое. Между пятой и шестой картинами прошло больше года. Зима. Вечер. Комната Сергея и Ани. Н а д е ж д а  М а р к о в н а  покачивает детскую кроватку, потом прислушивается и тихо отходит.

Н а д е ж д а  М а р к о в н а. Теперь, кажется, будет спать. (Садится.) Нет, дальше продолжаться так не может. Мне не надоела еще жизнь, чтобы стать нянькой. Не знаю, какие для этого нужны нервы. Психопаткой можно сделаться.

Входит  А н я, в руках у нее две связки тетрадей.

А н я (шепотом). Уснул? Да?

Н а д е ж д а  М а р к о в н а. Укачала.

А н я (разочарованно). А я бежала, думала, что не спит еще… и так каждый день… (Подходит к печке, греет руки.) Сережа не приходил?

Н а д е ж д а  М а р к о в н а. Нет.

А н я. У меня сегодня, Надежда Марковна, в шестом классе отличились ребята: семь человек спросила — все ответили на пятерки. А Бориса Травкина по всему материалу гоняла. Молодец, подтянулся. (Подходит к кроватке.)

Н а д е ж д а  М а р к о в н а. Не разбудите!

А н я. Я только взгляну.

Н а д е ж д а  М а р к о в н а. Кошке игрушки, а мышке слезки.

А н я. Спит, дыхание ровное, спокойное.

Н а д е ж д а  М а р к о в н а. Я говорю, что ребенок совершенно здоров. Просто капризничает ясельный врач.

А н я. Но кашель держится. На дворе зима, если понести, совсем можно застудить.

Н а д е ж д а  М а р к о в н а. Ничего с ним не случится, здоровее будет.

А н я. Надежда Марковна, почему вы так не любите Костика?

Н а д е ж д а  М а р к о в н а. Не люблю?! Наоборот, я его очень люблю. Я его обожаю! Но вы мать и боюсь, что не поймете меня. Ваш Костик мне просто мешает.

А н я. Даже мешает? Чем же?

Н а д е ж д а  М а р к о в н а. Мне это нравится! Она настолько наивна, что ничего не понимает. А с кем он остается, когда вы уходите в школу, заниматься своей общественной работой и так далее? Я уже около месяца кисти в руки не беру. Теряю квалификацию. Нет, хватит! Больше я с ним не останусь. Помощи мне ждать неоткуда. Ваш покойный отец мог бы в свое время помочь, но ничего не сделал.

А н я. Не вспоминайте его так. Он много чего не сделал. Не успел. Упреков он не заслужил. Что же касается Костика, то он не будет больше мешать вам. Я найду няню.

Входит возбужденный  С е р г е й.

С е р г е й. Ну-с, как дела, товарищи женщины?

Н а д е ж д а  М а р к о в н а. Тсс! Разбудишь.

С е р г е й. Забыл. Мама, рецензия пришла на мою лекцию о Горьком. Блестящая. Лекция будет размножена и прочитана по всему краю. Предлагают написать еще на одну тему. В общем — успех. (Садится за стол.) Мама, знаешь, в недалеком будущем состоятся выборы в депутаты Верховного Совета. Вместо умершего Чернова, говорят, снова будет выдвинут учитель. (Пауза.) Конечно, быть депутатом, — значит, стать государственным деятелем.