К р а й н о в (растроганно). Спасибо, Вася. Я сразу Вере Петровне сказал: Василий настоящий человек. Спасибо! Не забуду…
КАРТИНА ДВЕНАДЦАТАЯ
Сумерки зимнего вечера. Метет поземка. Перекресток двух улиц. Огромный дом далеко тянется в обе стороны от угла. Кутаются в воротники редкие п р о х о ж и е. Постукивая нога об ногу, вдоль дома не спеша ходит Б о р и с. На углу к нему подходит О л я.
О л я. Замерз?
Б о р и с. Продувает.
О л я. Может, опять зря топчемся?
Б о р и с. Посмотрим. А вообще смешно выглядит эта история.
О л я. Какая?
Б о р и с. Да наша. Человек, возможно, сидит себе в тепле и в ус не дует, а мы, дураки, мерзнем, ждем, когда он появится. Придумали себе казнь. И неизвестно, когда она кончится…
О л я (помолчав, говорит нерешительно). Давай уйдем?
Б о р и с. Да нет уж, еще потопаем.
О л я. Знаешь что? Иди. А я немножко похожу.
Б о р и с. Еще что придумай.
О л я. Ну чего злишься? Я же вижу — замерз.
Б о р и с. Шубы у нас одинаковые.
О л я. На мне еще кофта Наташкина. Шерстяная.
Б о р и с. А на мне безрукавник из овчины. Егор дал.
О л я. Нет, правда, ты пойди погрейся. Затем меня сменишь, а я тут постою, отсюда те и другие ворота видно.
Б о р и с. Вон какой буран, за два шага человек пройдет — не узнаешь. Давай иди к своим воротам. Двигайся, грей ноги.
Оля уходит. Борис топчется на месте. Неожиданно из снежной мглы появляется человек, переходит дорогу, направляется к тротуару, где ходит Борис. Это В а с и л и й.
Б о р и с (узнавая и не узнавая). Васька, ты?
В а с и л и й (ошеломлен неожиданной встречей). Я, а дальше что?
Б о р и с. Как что? Здоро́во!
В а с и л и й. Здоро́во, если не шутишь. Чего тут топчешься?
Б о р и с. Человека одного жду. А ты?
В а с и л и й. Я? (Помолчав.) Знакомый тут, в гости топаю.
Б о р и с. Ребята к тебе в Копинск ездили. Не нашли.
В а с и л и й. Значит, адрес напутали.
Б о р и с. В общежитии сказали, что ты сбежал.
В а с и л и й. Да? Они наскажут!
Б о р и с. Значит, наврали?
В а с и л и й. Не наврали, но и правды не сказали. Ушел я. Временно. На другое место. Ничего, жить можно. Между прочим, это хорошо, что мы встретились. Ты вот что скажи: если предъявлю справочку, что меня отпустили с работы, примут у вас? Не сейчас, конечно, должно быть, летом.
Б о р и с. Думаю, примут. Ребята на днях о тебе говорили.
В а с и л и й. Небось ругали?
Б о р и с. Вспоминали. И вообще. Зашел бы. Поговорим.
В а с и л и й. Времени не хватает и все ж холодновато ехать из Копинска в автобусе.
Б о р и с. Говоришь — из Копинска? Ну и здоров же ты врать!..
В а с и л и й. А что я вру?
Б о р и с. Живешь-то не в Копинске, а в этом доме? Так?
В а с и л и й. А ты что, шпионишь за мной? Да?
Б о р и с. Только и заботы.
В а с и л и й. Все понятно. Значит, топаешь тут, меня выслеживаешь? Из тебя шпик неплохой бы получился. Ну-ну, давай процветай.
Б о р и с. Да на кой шут ты мне нужен! Враль! Хвастун! За углом у тех ворот Ольга.
В а с и л и й (оторопев). Брось, Борька.
На углу показывается О л я. Идет к ним.
Б о р и с (Оле). Вот тебе и пропавший — Василий Иванович.
В а с и л и й (бодрясь). Пожалуйста!
О л я (подбегает и радостно протягивает Василию озябшую без варежки руку). Здравствуй, Васька. О, ты такой роскошный — и не подступишься. Узнать трудно.
В а с и л и й. А чего нам, живем не горюем.
Б о р и с. Привет! Я пошел.
О л я. Куда?
Б о р и с. Домой.
О л я (нерешительно). Может, вместо, а?
Б о р и с. Да нет. У меня там… словом, времени нет…
В а с и л и й. Будь здоров, счастливого пути.
Борис уходит и садится на скамью за заснеженным кустом. Оля, разговаривая с Василием, не теряет из вида Бориса.
Значит, искали меня?
О л я. Искали.
В а с и л и й. А зачем я понадобился?
О л я. Просто повидать хотели. Стало быть, в Подгорске?
В а с и л и й. Пришлось.
О л я. Хотя бы знак какой подал.
В а с и л и й. Признаю. Собирался, не вышло.
О л я. А где устроился?
В а с и л и й. Да тут, понимаешь, есть одно предприятие… номерное. Просто говоря, почтовый ящик. Поняла?
О л я. Поняла.
В а с и л и й. Ну вот. Работенка… Рассказывать нельзя…
О л я. Если почтовый ящик, то все ясно. А разбогател откуда?
В а с и л и й. Такая работа. Словом, обеспечены. Правда, работа временная. Скоро срок выйдет, и я, как миленький, к вам.
О л я. Верно?!
В а с и л и й. Клянусь. Похоже — летом. Ребята примут?
О л я. Ну конечно.
В а с и л и й. А этот?
О л я. Ты на Бориса не нападай. Он очень хороший…
В а с и л и й. Даже зубами скрипит…
О л я. Просто тебе показалось. Живешь в этом доме?
В а с и л и й. Ага.
О л я. А квартира, номер?
В а с и л и й. Зачем тебе?
О л я. Ну, затем, чтобы знать.
В а с и л и й. Не могу. Словом — хозяева не велят. Вот такое дело.
О л я. У тебя как-то чудно получается — все тайна да тайна. Вась, не обидишься, я один вопрос задам?
В а с и л и й. Пожалуйста. Можно — так с удовольствием.
О л я. Ты торговал на толчке шапками?
В а с и л и й. Лучше ничего не придумала?
О л я. Я серьезно спрашиваю.
В а с и л и й. А я серьезно отвечаю.
О л я. Наташа видела.
В а с и л и й. Дура она и болтушка, эта самая твоя Наташа.
О л я. Она и проследила, где живешь.
В а с и л и й. Не узнает человек и понесет языком по ветру. Не люблю, когда суют нос не в свое дело.
О л я. Вообще-то это никого не касается. И ты меня извини.
В а с и л и й. Нет, ну, знаешь, Ольга… Конечно, если говорить… все возможно — Наташка и видела меня… Одним словом — было. Только надо разобраться, в чем дело, спекулянтом я стал или как?
О л я. Я ничего такого не говорю, просто спросила.
В а с и л и й. Тебе я все скажу. Живу, понимаешь ты, у хозяев, очень бедная семья — он инвалид, детишки полна квартира, в общем, шестеро. Хозяин настряпал шапок из старой шубы, а хозяйка — женщина, конечно… ей не очень-то… Ну… я, значит, и согласился, думаю, надо помочь людям. Страдают.
О л я. Сразу бы так и сказал. А то… крутит, вертит.
В а с и л и й. Теперь ясно?
О л я. Ясно. А мы услышали, даже не знали, что и подумать…
В а с и л и й. Всякие ужасы, да? Нет, брат, я навсегда останусь таким, как стеклышко. На веки веков, аминь. Варежек нет?
О л я. Были. Где-то потеряла. Правда, совсем уже чиненые…
В а с и л и й. На мои.
О л я. Нет, не надо.
В а с и л и й. Ну, тогда давай хоть руки погрею.
О л я. Я, Вась, пойду.
В а с и л и й. Замерзла, да?
О л я. И замерзла… Ноги… Приходи к нам.
В а с и л и й. Проводить?
О л я. Нет, не надо.
В а с и л и й. Ну, хоть варежки возьми.
О л я. Тебе они нужнее. Ну, побежала я. Будь здоров!
Василий и Оля уходят в разные стороны.
(Подходит к скамейке, где сидит припорошенный снегом Борис.) Борис!
Б о р и с. Ну?
О л я. Почему не ушел?
Б о р и с (пожав плечами). Да так. Сел вот и сижу. Люблю такую погоду…
О л я. Замерзнешь насмерть.
Б о р и с. Пока ничего. Терплю.
О л я. А я увидела — опустился на скамейку, прямо сердце застыло. Ну, что мне делать с вами?
Б о р и с. Со мной — ничего…
О л я. Обиделся?
Б о р и с. С чего ты взяла?
О л я. Вижу, из-за Васьки.
