Имение Царицы было огромное. Но побродив по нему, Хвост не нашел ничего, чем он бы мог заняться. Вернувшись в свою комнатку, он потрепался немного с раненным, но и тот вскоре уснул. Хвост лег было тоже, но сон к нему не шел. Было даже странно: впервые за много месяцев он мог есть и спать сколько угодно, но ни того, ни другого не хотелось...

Хвост отправился прогуляться еще. Все двери и ворота кругом были открыты, и сторожей нигде не было в помине. Иди куда угодно, никто не помешал бы, кажется, и убраться со двора совсем. Но Хвостворту уже понял, что если Царица что-то здесь приказывает, то лучше не испытывать судьбу, переча ей без дела. Хвост заглянул в яблоневый сад, побродил там немного, и на самом его краю, вблизи хозяйкиной половины, натолкнулся на купальни. Три открытые ванны - такие же, как у матьянторского лагеря, обложенные камнем, стояли за небольшой оградкой, еще над одной была надстроена беседка. В одной из купален Хвост увидел бывших турьянских рабов - все шестеро сидели кучкой, не разговаривая, и не шевелясь. Их успели постричь и побрить, кажется, они даже немного поправились в щеках. Но взгляд у всех оставался таким же безучастным. Ни одного обрывка мысли нельзя было угадать на шести лицах. По зеркальной воде не пробегал ни один всплеск, только поднимался чуть заметный пар. В цветущем кругом саду стояла тишина. Над купальней сидела на скамеечке пожилая полная нянька, поминутно она вздрагивала ото сна, но тут же ее голова снова начинала медленно склоняться к груди.

Недолго думая, и не обращая внимания на женщину, Хвост разделся и влез в свободную купальню.

"Ничего, погуляем еще! - подумал он, вальяжно развалившись - Живой, и слава Небу! А что напугался вчера - так это в первый раз, что ли! Был бы толк!"

Так Хвост сидел, разомлевший и расслабленный, и то думал о своем, то балдел просто так. Тишина убаюкивала. Вдруг Хвостворту увидел на тропе, что вела к царициной половине, две женские фигурки. Впереди шла та самая светлая девушка - кувалдина названная сестра, за ней - молодая служанка.

- Здравствуй, Хвостворту! - крикнула молодая царица еще издалека. Нянька взвизгнула, вздрогнув со сна.

- Здравствуй, госпожа... - сказал Хвост.

- Я тебе не помешаю, надеюсь? - спросила девушка.

- Нет! Как же... - Хвост осекся на полуслове. Царица развязала пояс, подняла руки вверх, и служанка ловко, чуть не одним движением, стянула с нее белое платье.

Хвостворту поспешил отвернуться в сторону. "Вот же ж ты! Говорила Кувалда про то, какие они с виду простые в этом смысле! У них, наверное, в порядке вещей бабам перед мужиками голыми ходить, а тут - сама Царица!"

Девушка негромко рассмеялась:

- Что ты, распереживался прямо! Не видел никогда, что ли! Ну повернись, теперь уже можно!

Хвост повернулся к Царице. Та сидела по плечи в воде соседней купальни. Между оградками их ванн было не больше половины обхвата.

- Как ты себя чувствуешь? - спросила девушка, улыбаясь. Голос ее, нежный и звонкий, Хвост сразу узнал.

- Хорошо... - пробурчал смущенный Хвостворту - Хорошо, твоими стараниями, госпожа, и твоей... госпожи...

- Я-то здесь причем! - сказала девушка - я, можно сказать, ничего и не делала.

- Ну как...

Хвост первый раз посмотрел на молодую царицу прямо - и больше не мог оторвать от нее взгляд. Но не так, как вчера, когда был обездвижен чарами хозяйки, а совсем иначе. Сейчас он просто хотел смотреть и смотреть на это лицо. Вечером он не разглядел ее толком - полутьма ли помешала, стояла ли она всегда слишком далеко, или просто не приглядывался. Теперь же он глазам своим не верил, что бывают под небесами такие прекрасные девушки!

- Что "ну как"? - переспросила Царица, лукаво улыбнувшись.

- Я говорю: как же, ничего не делала. Я ж слышал, как ты говорила мне потерпеть, и потом - госпожа сказала "Усыпи его..."

- Деточка. - подсказала Царица.

- Да, так она сказала. Я и уснул.

- Ну, это легко. Это все равно, что ничего.

Хвост сидел, и в молчаливом восторге не мог сказать и слова, а только смотрел на молодую госпожу. Кожа на лице царицы была гладкая, без единого изъяна, светлая, но ни капли не бледная. Серые глаза, кажется, не большие, но взгляд их - ласковый и умный. Голос девушки, мягкий, ровный и чуть-чуть строгий, струилась будто ручей...

- Ты на мне правда дыру проглядишь! - вдруг сказала она, и снова засмеялась, увидев как смутившийся парень опустил глаза - Прости, и не стесняйся больше. Если хочешь - так смотри, сколько влезет. Ну так что, как ты?

- Хорошо. - ответил Хвост - Вчера страшно было, а теперь вроде ничего. - И усмехнулся - Даже там все цело, я думал - разорвет!

- Где "там"? - поинтересовалась девушка.

- Ну, там... откуда оно вышло...

- А! Так там ничего и не могло разорвать. Оттуда ничего и не выходило.

- Как? - удивился Хвост, даже отвлекся от любования красотой Царицы, и был этому немножко рад - Как? Что не было ничего?

- Было. - сказала Царица - Только не здесь, а на той стороне.

- Что-то не понимаю...

- Ну как тебе объяснить! В тебе мара сидела - дух, созданный колдуном. Понимаешь?

- Это вроде понятно. Ну и что?

- Такой дух, которым шаманы человека заклинают, человеческими глазами увидеть нельзя. Ты его почувствовал и увидел, когда Госпожа тебе его показала. И исторгла его из тебя, как некую гадость. А как ты себе представляешь выход чего-то мерзкого из тебя, так оно тебе и привиделось.

- Что, у всех так? - спросил Хвост.

- У большинства так. Некоторых рвет. У женщин, бывает, как месячные... Но только на той стороне, а так, из тела, обычно ничего не выходит. Бывает, правда, что и в самом деле человека так вывернет в призрачном мире, что и в нашем его... стошнит, например. Но это редко. После тебя, кажется, в ушате совсем ничего не осталось.

- Небо! - вздохнул Хвост - А это... эта мара...

- Не вернется ли? Нет, никак. Она так устроена. Может жить только прикрепленная к тому, в ком шаман ее зародил своим колдовством. Видел ведь у него, как будто пуповина была. А оборвалась - мара улетела в призрачный мир, и тут же распалась.

- А если бы она во мне осталась, тогда что?

- Об этом и не думай. Зачем! Просто знай себе ясно, что ее больше нет, и все.

- Как ты говоришь это все! - удивлялся Хвостворту таким словам прекрасного создания - Словно тебе все это нипочем! Часто, значит, такие как я, вам встречаются?

- Да. Матьянторцы к нам почти каждый год приходят, иногда даже не один раз. И всегда с ними или турьянские рабы, или кому-то из воинов шаман успеет подсадить мару, а человек и не заметит. Сначала, когда маленькая была, так я их боялась, как другие девочки мышей боятся, а теперь - привыкла. За день до тебя госпожа сразу из шестерых изгоняла мар.

- Это из них-то? - кивнул Хвост на сидевших в соседней купальне рабов.

- Да. Так ведь и ты слышал.

- Слышал. - подтвердил парень - Теперь понимаю, что я за сон видел там, ночью возле водопада! А кричали, значит, они - пленники?

- Да. Их отчищать намного тяжелее, и Госпоже, и им самим...

- Скажи, госпожа! Ты вот сказала, что боялась духов, когда маленькая была. А когда это было? Правда, что ты тысячу лет живешь?

Девушка рассмеялась:

- Я что, на такую старуху похожу?

- Не-е-е-ет! - поспешил отговориться Хвостворту - Я не про это! Мне Кувалда сказала, что ее названной сестре тысячу лет, а ведь ты ее названная сестра!

- То, что мне тысячу лет, это и правда, и не правда.

- Не понимаю, как это?

- Как тебе сказать, ЦАРИЦА - это не только мы с госпожой. Есть в нас такая сила, начала которой мы сами не знаем. Она к нам не приходит, мы только с годами учимся ею владеть. Просто нам видно все, и известно все в долине. Все - даже до того, как каждая травинка в лесу растет... Чтобы что-то увидеть в нашей стране, нам приглядываться не надо - достаточно лишь подумать. Нам словно дух всего живого и неживого в стране виден и подвластен. Кем, и почему так заведено - мы не знаем. Но только с этой силой вместе, мы - Царица. Мы с ней одно целое, и через нее - со всей нашей землей, так же, как все на свете - одно целое. Разница в том, что обычно это единство от глаз скрыто, а для нас, в долине - привычно и просто. Понимаешь?