...Но кто, кроме старой ведьмы, знал весь ход Грядущего?

Костер почти погас. Александр неторопливо поворошил угли, положил на них несколько толстых сухих сучьев, и когда они вспыхнули, подвесил над огнем котелок с водой для чая. Уха уже была съедена, по телу расплывалось приятное ощущение сытости и покоя.

Александр выудил из костра горящий прутик, прикурил и посмотрел на своих приятелей. Василий уже сидел, привалившись спиной к пеньку и перебирал струны потертой гитары. Николай, прикрыв ноги одеялом, чтобы не кусали комары, тоже покуривал, глядя на веселое пламя костра.

Рыбалка на лесном озере удалась на славу. Удочки были смотаны и дожидались утреннего клева, и теперь наступило то блаженное время, когда можно расслабиться, поговорить, спеть любимые песни. Ради таких вечеров Александр и приезжал каждое лето в эту далекую деревушку, где его ждали повзрослевшие и уже давно женатые друзья и бабушка.

Жаль только, что это лето - последнее. В следующем году ему предстоит защита диплома, работа, и этот этап его жизни останется позади. Просто физически чувствуешь, как проходит время, исчезая навсегда в дымке памяти.

Есть жизнь ребенка со своими заботами и проблемами, жизнь школьника, жизнь старшеклассника. Лишь с годами начинаешь сознавать неповторимость, уникальность каждой из них. А в памяти остается только хорошее, обиды кажутся пустяковыми, огорчения - мелкими. К тому же в двадцать семь лет от прежних иллюзий не осталось и следа, и ничего особенного уже не ждешь...

Школа. Выпускной бал. Несколько месяцев работы - и армия. Потом институт, развеселые студенческие пирушки... Показалось - не та специальность. Ушел. Смена работ, новые компании, осознание начинающегося отупения. Вновь учеба, на этот раз - в гуманитарном. Конечно, возраст, приходится подрабатывать, и вот сейчас все это подходит к концу.

Ощущение пристального взгляда неожиданно встряхнуло Александра и отвлекло от грустных мыслей. На секунду перед глазами возникла полутемная пещера, костер, три силуэта на его фоне, и тут же бесследно пропало.

Александр осторожно огляделся. Наверное, почудилось.

Николай легонько толкнул его в бок и протянул кружку с обжигающе горячим чаем. Реальность прикосновения прервала смятение мыслей. Оказывается, прошло немало времени - Николай успел заварить чай. Наверное, задремал.

Александр стал маленькими глотками прихлебывать чай. Василий негромко запел знакомую с детства песню. Приятели начали подпевать.

После чая Александру захотелось закурить. Он вытащил пачку и обнаружил, что она пуста. В палатке был запас сигарет, он бросил пустую пачку в костер и поднялся.

- Ты куда?

- За сигаретами схожу.

У входа в палатку Александр посмотрел на звезды. Красота. В большом городе такого не увидишь.

И вдруг непонятная тревога кольнула сердце.

Из глубины души выполз страх, не осмысленный, а какой-то первобытный, животный. Александр бросил взгляд на темные пятна кустов, словно ожидая, что из них выскочит... кто?

Хищников возле деревни не водится, в упырей и прочую нечисть Александр не верил...

Разумом он понимал, что ему ровным счетом ничего не грозит в этой глуши, однако ощущение тревоги так и не прошло, лишь притупилось. Тем не менее оставаться одному не хотелось, и Александр торопливо сунул в карман сразу две пачки сигарет.

Он пробыл в палатке совсем недолго, и выйдя с удивлением обнаружил, что все вокруг с поразительной быстротой обволакивается то ли дымом, то ли туманом. Он был настолько густ, что даже ближайшие кусты угадывались лишь смутными силуэтами. Василий все еще пел, до костра было всего шагов тридцать, и Александр торопливо, проклиная про себя неизвестно откуда взявшийся туман и вновь охватившую его непонятную тревогу, двинулся на голос.

Голос зазвучал ближе, и вдруг пропал настолько резко, что Александр замер на полушаге, но тут же дикий страх бросил его вперед. Внезапно нога его не нашла опоры, и он кувырком полетел по какому-то откосу, непрерывно ударяясь обо что-то, и оказался внизу уже без сознания.

Беспамятство плавно перешло в сон без сновидений. Проснулся Александр в уверенности, что все произошедшее накануне было обычным кошмарным сном. Вот только все тело почему-то болело.

Неожиданно до него дошло, что лежит он не в постели.

Он резко сел. Было уже позднее утро, туман бесследно исчез, и Александр Карпов смог хорошо рассмотреть то место, где неожиданно для себя оказался.

Он сидел у подножия крутого обрыва высотой с пятиэтажный дом, и в другое время наверняка бы поразился, как он вообще остался цел, но сейчас его удивило другое.

Река. Она была прямо перед ним, в нескольких шагах. Величавая, спокойная и... широкая. До противоположного берега было не менее полукилометра - низкого, отчетливо освещенного солнцем, но...

Но ведь он с приятелями сидел у костра на берегу лесного озера! А до ближайшей столь крупной реки были сотни километров! Но если его перенесло именно к ней, то как? Ведь ничего подобного он не помнит. Как он вообще сюда попал?

Карпов вытащил сигарету и нервно закурил. При дневном свете вчерашний страх полностью исчез, осталось лишь изумление. Мозг отказывался воспринимать происходящее как реальность. Палатка, ночной туман, падение и вот теперь... Нет, это уж слишком!

Но вот река, сзади обрыв, на котором еще заметны следы его падения, солнце где-то за обрывом - значит, река на западе.

Ладно, попробуем разобраться. Сколько он прошел в тумане? Совсем немного, несколько шагов, и далеко от палатки оказаться просто не мог. Розыгрыш? Тоже абсурд. Тогда что?

Александр стал подниматься, и в теле тут же ожила притихнувшая было боль от ушибов. Здорово он кувыркнулся с обрыва! Впрочем, ничего не сломано и не вывихнуто, только весь перепачкался. Пустяки.

Он стряхнул с одежды песок и зябко поежился. В тени под обрывом было еще довольно прохладно, но опускать закатанные рукава Александр не стал он был рад легкому ознобу, как чему-то реальному. К тому же прохлада бодрила, а в бодрости он нуждался больше всего. Шагнув к реке, он вымыл руки, отмыл он налипшего песка ссадины и царапины и ополоснул лицо.

Вытереться было нечем. Александр просто помахал кистями рук, а потом, когда пальцы просохли, закурил опять.

Он перестал мучить себя вопросом о том, как сюда попал - важнее, как вернуться домой. Тайга есть тайга, и заблудиться в ней для горожанина пара пустяков. Можно попробовать пойти вдоль реки до первого жилья, но только сколько придется идти?

Нет, лучше будет вскарабкаться на обрыв. Вдруг где-нибудь рядом дорога. Шума моторов, правда, не слышно, но тут явно не Европа, движение другое. Зато любой подбросит, было бы по пути.

Докуривая сигарету, Александр осматривал обрыв, намечая дорогу для подъема, потом отбросил окурок и полез наверх. Здесь обрыв не был так крут, как в месте падения, и можно было даже не помогать себе руками, но к середине подъема он уже тяжело дышал. Наверх он не смотрел, лишь один раз оглянулся и смерил пройденный путь. Порядком...

Уже у самой вершины он задержался. Тут подъем стал почти вертикален, и надо было прикинуть, как одолеть эти последние метр-два.

И тут краем глаза Карпов вдруг заметил протянувшуюся к нему сверху руку. Он медленно поднял глаза.

Рука была тонкая, женская, на пальцах поблескивали перстни. Александр плохо разбирался в драгоценностях, но сразу понял, что стоят они немало.

Взгляд его продолжал скользить снизу вверх, отмечая все новые детали.

Облегающие ноги сапоги из мягкой даже на глаз черной кожи. Странно, кто же сейчас ходит летом в сапогах. Выше них ноги, плотно обтянутые кожаными штанами, тоже черными. Талия затянута широким поясом, слева кошелек, справа - короткий кинжал в ножнах. На рукоятке - непонятный орнамент, а на ее вершине - огромный красный камень.