– Вы говорите о капитане, – заключил Преп. Он так и не сел, но опустил руку на спинку стула.

– Да, – подтвердила Бренди, не спуская глаз с капеллана. – Вся рота – офицеры, контрактники и даже салаги-новобранцы – за капитана готовы броситься хоть в «черную дыру». Но они не сделают ни шага, покуда волнуются за него. А капитан ведет себя очень и очень странно – это я вам говорю на всякий случай, вдруг вы еще не заметили.

– Почему же не заметил? – пожал плечами Преп. – Очень даже заметил. С тех пор как он вернулся после странствий по пустыне, он стал какой-то… рассеянный. Поговаривают, будто бы это из-за того, что он перегрелся. А его дворецкого вы еще не нашли?

– Нет, Бикер по-прежнему числится пропавшим без вести, – мрачно пробормотал Армстронг. – Мы пытаемся выяснить, что могло с ним случиться, но в подробности я вас посвящать не имею права. Боюсь, что найдем мы его не слишком скоро.

– Жаль. Он был хороший парень. Просто очень хороший парень, – сокрушенно покачал головой Преп, снова уселся на стул и уставился на своих собеседников. – Но чего же тогда вы от меня хотите?

– Мы хотим, чтобы вы поговорили с капитаном, – ответила Бренди. – Ведь именно он попросил начальство, чтобы вас прислали в роту. Может быть, вам удастся достучаться до него. От всех нас он как будто что-то скрывает.

– Вы вправду так думаете? – пытливо взглянул на Бренди капеллан.

– Да, Преп, – подтвердила Рембрандт. – Это область, в которой вы специалист. Мы хотим, чтобы вы помогли капитану. Как только он придет в себя, он, быть может, сумеет придумать, как ему снова стать командиром роты. Пока он этого не сделает, у всех нас связаны руки. И нам кажется, что помочь тут можете только вы.

– Только я? – Преп приосанился, расправил плечи. – Что ж, если речь идет о том, чтобы я помог человеку обрести самоконтроль, то тут вы можете на меня рассчитывать. Я сразу же приступлю к делу.

– Отлично, Преп, мы вам очень благодарны, – улыбнулась Рембрандт. – Мы так и знали, что вы будете на нашей стороне. – Она пожала руку капеллана, после чего это сделали все остальные., Преп встал и вышел из комнаты с видом человека, облеченного высокой миссией.

Как только он вышел, Рембрандт повернулась к остальным и сказала:

– Ну хорошо, Препа мы на капитана натравили. Теперь он займется его реабилитацией. Но о чем мы попросим капитана, когда он, вернется в норму?

Этот вопрос застал ее собеседников врасплох. Все нервно переглядывались. А потом как по команде все вдруг заговорили разом.

Вскоре выяснилось, что все хотят фактически одного и того же.

Преподобный Джордан Айрес в общем и целом не принадлежал к тем людям, которые являются поборниками тонких, тактичных методов психологического воздействия. Для себя ответы на главные вопросы он давно нашел, и эти ответы были просты, безыскусны и прямы. И, как все истинно верующие, он пытался навязать эти ответы всем, с кем его сводила судьба. Большей частью это ему удавалось – хотя бы потому, что отчасти эти ответы заключались в том, чтобы человек что-то делал, а не сидел сложа руки и размышлял над смыслом жизни.

И все же капеллан решил, что при беседе с прихворнувшим капитаном Шутником ему потребуется более тонкий подход, чем при общении с легионерами, время от времени являвшимися к нему за советами. Капитан был человеком, который обычно хорошо владел собой, человеком богатым и наделенным властью. Он всегда следил за своим внешним видом, а его лицо никогда не выражало сомнений и замешательства. В этом смысле, по мнению капеллана, он во многом напоминал Короля. И те слова, которые годились для утешения стосковавшегося по дому рядового легионера, могли и не подойти при разговоре с капитаном. Немыслимое число мелких жизненных проблем отступало, их словно ветром сдувало – стоило человеку вытащить из внутреннего кармана кредитную карточку «Дилитиум экспресс».

– Доброе утро, капитан, – проговорил Преп, подойдя к столику, за которым сидел Шутт и перебирал личные досье легионеров роты «Омега».

– О, и вам доброе утро! – лучисто улыбнулся капеллану Шутт. – Несказанно рад снова видеть вас. Присаживайтесь, поболтаем.

– С превеликим удовольствием, – кивнул Преп и уселся на табурет напротив капитана. – Давненько мы с вами не говорили по душам. Правда, вы некоторое время отсутствовали… Наверное… интересное у вас получилось путешествие?

Преп решил, что, если капитан расскажет ему о том, что пережил, он, пожалуй, сумеет выудить у него, в чем его беда.

– Да, можно и так сказать, – пожав плечами, ответил Шутт. – Но рассказывать почти нечего. Я просто очень рад, что в конце концов оказался здесь, если честно.

– Понимаю, – кивнул Преп. Все пошло не совсем так, как он планировал. Он решил сменить тактику, надеясь, что ему все же удастся заставить капитана разговориться. – Вероятно, те лишения, которым вы подверглись, странствуя по пустыне, сказались на вашем здоровье сильнее, чем вы предполагаете…

– О, это сущие пустяки, – небрежно махнул рукой Шутт. – Лучше вы сами мне что-нибудь интересненькое расскажите.

Преп вздохнул. Пожалуй, стоило прибегнуть к обычной манере разговора с прихожанами.

– Самая интересная история, известная мне, касается не меня самого, – начал он, – а одного бедного парнишки, который в глубокой древности жил на Земле. Поначалу, когда он был маленьким, на него никто не обращал внимания, потому что его родители были бедны. Они были самыми простыми людьми, им очень не везло в жизни…

Шутт поднял руку и прервал капеллана.

– Всем нам когда-нибудь не везет. Если вы спросите меня, как быть, когда не везет, то я скажу: надо просто отойти в сторонку и ждать перемен. Конечно, нужно вести себя разумно и понапрасну не рисковать. Нужно всегда думать головой и не прыгать выше себя.

Он довольно усмехнулся – словно сказал что-то немыслимо умное.

Преп нахмурился.

– Ну конечно, капитан, вы совершенно правы. – Он попытался вернуть беседу в первоначальное русло. – Но в груди у этого парнишки, про которого я вам рассказываю, пылал огонь.

– Это хорошо. Это очень хорошо, – одобрительно кивнул Шутт. – Если вы считаете, что он годен для нашего дела, он бы нам тут очень понадобился. Он бы хорошо поладил со всеми остальными. Скажите ему: пусть сошлется на вас, и я со всем вниманием рассмотрю его кандидатуру.

– Но… я не совсем… я не об этом хотел сказать, капитан, – в отчаянии поскреб макушку капеллан. У него было такое ощущение, что капитан Шутник его не слушает, а это было необычно. С какими бы начальниками ни доводилось сталкиваться капеллану, все они твердили, что слушать людей – это очень важно. Правда, все как один на самом деле этого не делали. Капитан, напротив, принадлежал к тем, кто умел действительно слушать своего собеседника, и не просто слушать – он слышал все, что ему говорили. А вот теперь…

– Был очень рад, что вы выкроили минутку поболтать со мной, – объявил капитан. – В последние дни я так занят, что у меня совсем нет времени потолковать со старыми приятелями. Но для вас моя дверь открыта всегда.

– Конечно, капитан, но я хотел сказать, что…

Преп все еще пытался оставить последнее слово за собой.

Но капитан не дал ему договорить.

– Боюсь, я не имею права более отрываться от порученной мне работы, – сказал он. – Беседовать с вами – сущее удовольствие, но теперь я должен заняться делом. – Он встал и протянул капеллану руку. – Когда снова будете на станции – милости прошу, заходите без стеснения.

– Да-да, сэр, непременно, – почти механически пожал руку капитана Преп. – А-а-а… простите, я еще хотел спросить…

Но капитан был непреклонен.

– Почему бы вам не развлечься как следует? У вас такая отличная возможность забыть обо всем и расслабиться на полную катушку. Позвольте кое-что подсказать вам. Наши игральные автоматы – самые лучшие на станции.

Он заговорщицки подмигнул Препу, уселся за столик и углубился в чтение бумаг, ясно дав понять, что разговор окончен.