— Серьезно? — Глаза Джетта едва не вылезают из орбит.

— Абсолютно, — улыбаюсь я.

— Мам? — Джетт смотрит на нее выжидающе.

Индия смотрит на меня и качает головой, но я знаю, что она не взбешена, так как на ее губах появляется улыбка.

— Я поняла, что завтра, но где? — спрашивает она меня.

— Аэродром Шенингтон в Банбери. Примерно в часе езды.

— Мы можем поехать? Пожалуйста! Пожалуйста! — умоляет Джетт, складывая руки перед собой.

Она смотрит на него довольно долго. Я вижу, что она думает.

— Ну, не знаю, дорогой. У меня нет машины, а Кит завтра работает, так что я не могу одолжить его…

— Тебе не нужна машина. Я отвезу вас обоих.

— Ты водишь? — спрашивает она с осторожностью в голосе.

Всегда психотерапевт.

— У меня есть водитель. Я богат и ленив, — смеюсь я, но это звучит жалко даже для моих ушей.

Естественно, она знает, почему я не вожу, но мне не хочется выглядеть никчемным в глазах ее сына.

Но он же фанат Формулы-1, так что наверняка слышал истории обо мне.

— Если бы я был тобой, то тоже сам не водил бы, — сказал Джетт, спиной прижимаясь к спинке кресла. — У меня был бы шофер, и я бы берег силы и себя для гонок.

Он либо не замечает очевидного, либо очень хороший парень.

Учитывая, кто его мать, я склоняюсь к мнению, что он хороший ребенок.

Сидя в ожидании, он обнимает Индию за плечи.

— Итак, мамочка, мы можем пойти? Пожалуйста…

Она смотрит на меня, а я, улыбаясь, пожимаю плечами. Откидываясь в кресле, хватаю кофе и делаю глоток.

Отпуская ее, он говорит:

— Ты должна сказать «да», ведь это будет самое грандиозное событие в моей жизни! И понимаешь ли ты, насколько круче я стану в школе, если скажу, что провел целый день с Леандро Сильвой?

— Уверен, что никаких проблем? — спрашивает меня Индия.

Провести день с тобой?

— Никаких проблем.

— Так это «да»? — уточняет Джетт у Индии.

— Это «да».

— Ура! — Он вскидывает кулак в воздух, запечатлевая поцелуй на щеке Индии.

Затем он уходит в телефон, вероятно, чтобы написать сообщение другу, либо обновить статус в Фейсбуке.

Перевожу взгляд на Индию и вижу, что она уже смотрит на меня.

«Спасибо», — произносит она одними губами.

В груди расплывается ощущение тепла, словно это какой-то секрет, который она рассказала только мне одному.

«Не за что», — отвечаю ей так же.

Глава десятая

ЭТО ПЛОХАЯ ИДЕЯ.

Мне не следовало бы быть здесь, но не похоже, что я могла отказать, когда Леандро Сильва, один из героев Джетта, предлагал ему билеты на чемпионат по картингу. Лицо Джетта так светилось, что я стала бы отвратительной мамой, если бы сказала "нет", но если бы сказала "да", то стала бы мамой года. Кто может отказаться от шанса стать мамой года, ну, правда же?

И у меня не было возможности пояснить Джетту, что было бы неэтично принимать билеты и проводить день с Леандро Сильвой из-за того, что он мой пациент.

Но, технически, билеты приняла не я. Их принял Джетт. Леандро дал их ему, а Джетт отдал второй билет мне.

Это мое логичное объяснение ситуации, и я решила придерживаться его.

Именно поэтому я на заднем сидении машины с Леандро, а Джетт находится на переднем рядом с водителем и управляет стереосистемой, хотя все это выше моего понимания.

Но мне действительно нужно мыслить здраво, потому что Леандро сейчас еще более очарователен, чем обычно, и в джинсах и черной футболке выглядит просто охренительно невероятно. И эти бездонные глаза, со взглядом которых я встречаюсь каждый раз... клянусь, они затягивают меня. И его акцент... Господи Иисусе, этот акцент. Каждый раз, когда он говорит, мне приходится скрещивать ноги. Но сидеть с ним на заднем сидении, изолированном из-за того, что Джетт поднял чертову перегородку, и не включать профессионализм... ох, как все это не хорошо.

И в то же самое время так хорошо.

Мне необходимо что-нибудь сказать, чтобы заполнить напряженную тишину.

– Спасибо за то, что пригласил Джетта, – говорю я единственное, что мне приходит в голову сказать.

– Ты уже говорила это. Пять минут назад. И сразу же, как я заехал за вами.

– Да?

Я делаю ошибку, смотря на него.

Муха попалась в паутину.

– Говорила. – Его голос мягкий и соблазнительный.

Чтобы отвести взгляд в сторону, мне приходится приложить усилие. Сосредоточенно смотрю на виды за окном.

– Индия, все в порядке? Ты выглядишь нервной.

Я снова оглядываюсь на него.

– Нервной? Я не нервничаю. – Мой голос становится слишком высоким и сам за себя говорит о том, что я очень даже нервничаю.

– Нет? – Он наклоняет голову набок, и несколько прядей его мягких черных волос падает ему на глаза.

В пальцах возникает болезненное желание убрать их. Может, чтобы потрогать его волосы и убедиться в том, что они мягкие именно настолько, как мне кажется.

Я его психотерапевт. И я встречаюсь с Дэном.

Я сижу на своих руках.

– Ладно, может, я нервничаю самую малость.

– Почему? – Он облизывает губы.

Если бы я не мыслила здраво, то подумала, что он пытает меня.

Понимая, что и мои губы пересохли, я увлажняю их языком.

– Потому что... я твой психотерапевт. – Я понижаю голос до шепота, хотя и знаю, что Джетт не может меня слышать.

– И?

– И... – Я хмурюсь. – Неэтично общаться с тобой вне терапий.

– Неэтично проводить время со мной?

– Если это не касается профессиональной сферы – да.

– И это единственная причина, почему ты нервничаешь? – Он прожигает меня взглядом.

Нет, не единственная. Больше всего я нервничаю, потому что у меня сильнейшее желание поцеловать тебя прямо сейчас и узнать, такой ли ты потрясающий на вкус, как я думаю. И если бы Джетт не сидел на переднем сидении, то мне было бы невообразимо сложно удержать себя в руках.

Боже, да что со мной? Почему я могу контролировать свои мысли в офисе, но не могу вне него?

– Конечно, единственная. С чего бы еще? – Мне приходится постараться, чтобы голос звучал нейтрально, и это правда очень трудно.

– Ни с чего. – Он отводит взгляд в сторону.

Я смотрю на свои руки.

С момента нашей встречи Леандро смотрел на меня с сексуальным подтекстом, и я знаю это, как и то, что он использует секс в качестве защитного механизма.

Он смотрел на меня так же, как и на любую другую женщину, которая казалась ему привлекательной, чтобы на какое-то время сбежать от действительности.

Но недавно его взгляд изменился.

Не знаю, как объяснить это, но он больше не смотрит на меня, как на очередной объект для траха.

Он смотрит на меня так, словно на самом деле хочет меня.

И это пугает до чертиков.

Потому что и я хочу его.

– Так почему бы тебе не воспринимать эту поездку как сеанс терапии, раз тебя это так беспокоит? – Его слова возникают из ниоткуда, и звучат они едко. Он кажется взбешенным. – Я могу говорить с тобой о том же самом дерьме, ну, знаешь, насколько моя жизнь отвратная, если тебе от этого станет легче находиться здесь со мной.

– Ты вырываешь слова из контекста, Леандро.

– Разве, доктор Харрис?

Он не называл меня доктором Харрис со дня нашего ознакомительного сеанса. Он все время зовет меня Индией.

И слышать, как он зовет меня доктором Харрис подобно тому, как если бы мою кожу царапали неровными ногтями.

– Ты сказала, что быть со мной здесь неэтично, так что я пытаюсь создать этичную обстановку.

Я выдыхаю.

– Что ты хочешь сказать?

– Разве это не моя реплика?

– Господи, Леандро! – говорю я резко, гнев берет надо мной верх. – Чего ты хочешь добиться от меня?