Скрипнули колеса и три телеги, увлекаемые лошадьми, поехали в сторону крепости.

 На вершине холма пронзительно взвизгнула свинья и сразу же смолкла — Гур, орудуя своим топором, начал забой скота, чтобы свежей кровью привлечь измененных. Лесоруб снова и снова опускал топор, ругая почем свет вертящегося под ногами волка.

  Ар чувствовал запах крови и то и дело норовил что-нибудь умыкнуть. Ухватив зубами за свиное ухо, зверь оттащил добычу в сторону и принялся жадно есть.

— Зараза! — пригрозив кулаком волку, Гур продолжил орудовать топором.

 Остальные мужчины принялись разбирать оставшиеся телеги и сооружать из них преграды, чтобы замедлить измененных. В ход шло все, что только осталось — от теплой одежды, до домашнего скарба.

 На самом верху, за спинами мужчин стоял наблюдавший за приготовлениями Митр. Лаэррэ  и Кира замерли в стороне. Они завязывали глаза своим лошадям и привязывали их к вбитым в землю кольям.

— Своих-то коней на приманку не пустили, — обиженно засопев, заметил Ксан. — Да и не отдали. Породистые же, чай быстрей бы телеги тянули, чем деревенские клячи. Глядишь, поспели бы наши до крепости, пока мы тут…

— Их кони стоят дороже, чем наша деревня,  — с тоской сказал Тар, вспомнив об оставленном доме и тяжело вздохнув. — А телеги тянуть — не приучены.

— Ну и пустили бы на кровь их, — не унимался отец Лики. — Все впрок, а не просто так стоять.

— Так иди и скажи им об этом сам, — вспылил Тар, резанув воздух культей. — Нечего тут стоять, пошли лучше, мужикам пособим!

 Тенро промолчал, хотя и догадывался, почему Митр решил оставить лошадей — они могли понадобиться ищущим для преследования цели или, если все обернется плохо, для бегства. Помянув предусмотрительного и хладнокровного Митра нелицеприятным словом, охотник поспешил за отцом и Ксаном.

 Проходя мимо работающих земляков, Тенро видел, как те напряжены и нервничают. Пока их руки заняты работой, мужчины способны отвлечься, но что будет, когда начнется бой?

 Взглядом отыскав Пагрида, который вбивал в землю заостренную доску, охотник подумал, сможет ли тот поднять руку на изменившегося брата, если они встретятся?

 Едва ли.

 После минувшей ночи жители Зеленых полян не досчитались слишком многих, чьи тела так и не нашли, а это значит что придется убивать и тех, кого считал друзьями и близкими.

 Странно, но Тенро не чувствовал страха. Нет, он не был трусом и мог найти в себе силы и мужество, чтобы вступить в боя с любым противником, но, при этом, он неизменно испытывал страх. Без страха не могло бы быть и храбрости.

 Но сейчас охотник не чувствовал ничего, даже легкого волнения и это ему очень не понравилось. Прислушавшись к своим ощущениям, Тенро все-таки смог отыскать в своей душе кое-что…. Одну крохотную, едва заметную искорку, которая с каждым ударом его сердца распалялась все сильнее и сильнее, грозя обернуться ревущим пламенем злобы.

 Ощутив на себе чей-то пристальный взгляд, Тенро поднял голову и увидел Киру. Девушка стояла на вершине холма и неотрывно смотрела на него. Когда охотник заметил ее, та жестом позвала его к себе.

 Не испытывая ни малейшего желания подходить к ищущей, Тенро, все же, пересилил себя. Он должен был сам спросить ее, знала ли она о плане своего брата с самого начала или нет.

 Язвительный вопрос уже вертелся у него на языке, но, когда он приблизился, то слова сами застряли в горле. Кира сбросила свой плащ, оставшись в нагруднике и поддетой под него куртке, за воротом которой синели те самые бусы. Если ищущая, действительно такая же, как и Митр, то почему она таскает эту безделушку?

— Вижу, что ты догадался, о плане моего брата, — тихо и виновато произнесла Кира. — Это видно по твоему взгляду.

— Он использует нас, как наживку, — не юля, ответил Тенро, и в его голосе заскрежетала сталь, а искра злобы в душе всколыхнулась с новой силой.

— Ненавидишь нас?

— Пока что, только его и, пожалуй, Лаэррэ — та еще заноза в одном месте.

 Ответ охотника вызвал у Киры легкую, пусть и безрадостную улыбку:

— Это твое право и не мне винить тебя. Когда мы шли по следу, то не знали с чем столкнемся. Мы даже не могли представить, что здесь зародился обезумевший от жажды мести дух. Победить его в его же владениях — невозможно. Ты был в Застывшем лесу, и ты это знаешь.

— Ты позвала меня только для того, чтобы сказать это? — Тенро злило, что он сейчас занят бессмысленным разговором вместо того, чтобы помогать землякам возводить столь необходимые  укрепления.

— Я хотела извиниться перед тобой, — прошептала девушка и, кажется, в ее глазах блеснули слезы, которые подхватил ветер и, смешав с дождевыми каплями, унес прочь. — Я не стану оправдываться. Просто, прости меня.

— Я не тот, у кого стоит просить прощения и сейчас не время для этого. Разговоры потом.

— А если это потом не наступит?

— Значит, тебе не придется извиняться.

 Кира сделала шаг навстречу мужчине, но тот отступил назад.

— Соберись. Скоро будет бой, и твои навыки нам пригодятся. — Жестко произнес охотник, пружинистой походкой зашагав прочь.

 Объятый злостью и странным нетерпением он не желал успокаивать девушку. Это может сделать его мягче, слабее и, если он отвлечется, то погибнет. А он должен выжить. Пережить и эту ночь, чтобы как следует дать Митру по его нахальной морде.

 Поискав взглядом ищущего, Тенро обнаружил его на том же месте и с трудом сдержался, чтобы не воплотить свой план в реальность прямо сейчас. Вместо этого он представил, как ломается под его кулаком острый нос Митра и это вызвало у охотника улыбку.

— Ты чего довольный такой от нее вернулся? — Тар подошел к сыну. — Я, конечно, рад невестке, но твой выбор… странный, немного.

— Отец, брось, — взмолился Тенро. — Сейчас не время.

— Думаешь, я не вижу, как она на тебя смотрит? Поверь старику, я прожил достаточно и в таких делах разбираюсь.

— Да-да, — отмахнулся охотник. — Я… — что-то потянуло Тенро в сторону и он, опустив глаза, заметил волка, который легонько прикусив его за штанину, дергал мордой.

 Увидев, что хозяин обратил на него внимание, Ар выпустил ткань и тревожно взглянул в сторону леса.

— Скоро? — голос Тара дрогнул.

— Видимо, да. Зверя не обманешь. — Охотник погладил волка, после чего проверил, как выходят из ножен клинки, и поправил съехавший почти за спину охотничий нож.

— Значит, пора, — неожиданно подавшись вперед, Тар обнял сына, прижав его к себе. — Ты уж береги себя, сынок.

— И ты себя, отец, — Тенро похлопал своего старика по плечу.

— Всем приготовиться! — Непривычно громкий голос Митра заставил всех обернуться. — Наш враг рядом, — продолжил ищущий, указывая рукой в сторону леса.

 Уже стало довольно темно, но белый, слегка светящийся туман, струящийся между деревьев, заметить не оставляло труда.

— Те, у кого есть луки и арбалеты идут на вершину холма, остальные — удерживают укрепления. Как только у кого-то кончаются стрелы — не стойте, вступайте в ближний бой. Если мы не победим, то, хотя бы, дадим шанс близким вам людям добраться до крепости, где они будут в безопасности. Помните, сейчас вы сражаетесь за самое дорогое, что есть в вашей жизни! Нам некуда отступать! — Закончил свою речь Митр и обвел собравшихся взглядом.

 Жители Зеленых полян не спешили поддерживать слова ищущего радостным ревом и воинственно потрясать оружием. Люди были подавлены и напуганы, но выражение мрачной обреченности в их глазах, давало понять, что каждый из них будет сражаться до конца, а большего Митр и не желал.

— Отец, — увидев, как Тар направляется к укреплениям, обходя разлитую по земле кровь и мертвые туши скота, Тенро окликнул его. — Где твой арбалет?

— Отдал тому, у кого две руки, — в ответ хмыкнул старик, перешагивая через отрубленную баранью голову. — Почти все луки пропали вместе с нашими охотниками, а я пехотинец, сынок. Мое дело — меч. Так мне… — он посмотрел на культю и с улыбкой закончил: