Я позвонил Игорьку и узнал, что у него почти ничего, «водители попались молчаливые». Тут мое внимание привлек разговор двух милых старушек, сидевших непосредственно передо мной в маршрутке.

– Так вот, он совсем глупой стал, – говорила одна из них в беленьком вязаном платочке. – Хуже Митрича нашего. Людку бил, бил, потом посуду всю побил, телевизор, магнитофон – все с балкона прямо на асфальт сбросил. Сама видела.

– Меньше пить надо!

– Да что ты, не пьет он совсем. Уж, поди, года три. Бабы все это, спортили мужика-то. Мужик он видный, что говорить.

– Бабы-то тут причем?

– Э-э… Есть там одна… Любому мужику приворот сделает, вот они головы-то и теряют. А этому такое с головой понаделала! Родную жену чуть не убил! Мать чуть калекой не сделал. Ну, просто зверь стал.

– Да водка это!

– Нет. Не водка. Сам говорил потом: «не моя голова». А наутро как у него она заболела! На стены лез. Слов нет, как болела. Два раза скорую вызывали. Они что-то уколют и уезжают. А он орет, аж на стены лезет. А потом как стал головой о стены биться! Бедная Ивановна! Ужо натерпелась с таким сыночком. Я ей говорю: шерстью собачьей замотай голову, а она не слушает. Потом мы его облепиховым маслом намазали, вроде отпустило. Облепиха-то, она все лечит.

– Так это ж менингит, точно, менингит. Когда мозги воспаляются.

Казалось, все пассажиры, кроме водителя, притаившись, слушали этот душераздирающий рассказ. Я со своим живым воображением быстро представил себе мужчину, почему-то в пижаме, который лез на стенки и бился о них головой. Стало как-то не по себе. «На сегодня хватит», – мысленно сказал я себе и сошел на своей остановке.

Дома Машка, моя младшая сестра, как всегда, висела в телевизоре. Она ходила в детский сад, и, как большинство современных детей знала наизусть почти всю рекламу. Ее речь изобиловала рекламными высказываниями. Видимо, теперь так шутят шестилетние дети. «Привет подружка, привет подушка», «В животе ураган, принимай эспумизан», «Персил, он всегда персил», «Съел, и порядок». По ее мнению, «дядя молочник из рекламы молока должен пожениться на тете молочнице из другой рекламы», но бабушка сказала, что такого быть не может, потому что молочница вовсе не тетя, а такая болезнь. Бабушка у нас все знает, она врач.

А недавно мы придумали с Машей игру-дразнилку в рекламу. Кто-нибудь спрашивал: «Что в жизни главное?», а Машка отвечала: «Пап, мама, братик, я и…», а дальше нужно придумать что-нибудь посмешнее. Например, котлетки «Прощай, Буренка» или пельмени «Рога и копыта». Выигрывал тот, кто придумывал самое смешное.

Машка, увидев меня, сразу попросила почистить ей апельсин. Шла какая-то передача об экстрасенсах и людях со сверхъестественными способностями. Они двигали предметы, делали пассы руками, гадали. А суровый голос ведущего за кадром обличал их, как людей, обманывающих доверчивых граждан и выкачивающих из них последние накопления, обещая исцелить, снять порчу, вернуть мужа. Оказалось, к каким только ухищрениям они не прибегали, какие фокусы не придумывали, чтобы облапошить наивных соотечественников. В конце передачи выступил священнослужитель и сказал, что все их сверхъестественные способности от бесов, и будущее знать им не дано, все будущее в руках Бога. И кто из них принимает крещение, тот эти способности теряет.

– Машка, – спросил я, – а ты веришь в чудеса?

– В Деда Мороза, что ли?

– Ну да. И в Бабу Ягу?

– Не-а.

Когда Машуся доедала апельсин, с работы пришла мама. А когда приходит мама, все в доме оживает. Бабушка поехала домой кормить дедушку, а мы с мамой и Машей, сидя за огромным кухонным столом, лепили пирожки, колобки, плюшки и делились впечатлениями этого дня.

Наш огромный дом построили всего год назад по специальному проекту. Какой-то известный архитектор из Москвы, фамилию я забыл, разработал проект. Нам он очень нравился, и был предметом особой гордости отца. Отец уже несколько дней был в командировке. Он возглавлял крупный банк «Орион-Инвест» и несколько небольших нефтедобывающих компаний. Поэтому мы видели его редко. Особенно последние месяца три.

Я поставил коттедж на ночную сигнализацию и собирался провести полночи наедине с компьютером, но тут раздался входной звонок. Это был дядя Валик. Валентин Федорович, наш бывший физрук, муж тети Альбины. Теперь он у нее в кафе работал начальником охраны.

Дядя Валик был сильно пьян и спрашивал отца.

– Его нет. Он в командировке, – сказал я.

– Ха-ха, – загоготал дядя Валик, – знаем мы эти командировки.

Потом он икнул и как-то странно посмотрел на меня, словно оценивая мой возраст, и сказал:

– Да ну вас всех! – и вдруг заплакал.

Честно говоря, я никогда раньше не видел, чтобы мужчина плакал, тем более, наш бывший физрук. Скорее всего, спьяну. Постояв, он повернулся, шатаясь, выругался и пошел. Я хотел предложить ему помощь, но почему-то стоял, как вкопанный. И тут вздрогнул – дядя Валик затянул со всей мощи на русском пьяном языке «Зачем вы, девушки, красивых любите» и свернул за угол забора. Наконец, до меня дошло, что нужно было спросить, зачем он приходил, может быть, была нужна помощь. И я побежал за ним. Но он, увидев меня вновь, отпрянул как от привидения и быстро сел в свою блестящую «Тойоту». Мотор зафырчал и машина рванула, взвизгнув, как будто убегая от погони.

На следующий день я встал поздно. В доме было необычно тихо и вкусно пахло. Мама вчера рассказала нам, что шестое января – это Сочельник – такой праздник перед Рождеством, поэтому нужно много готовить, чтобы хорошо встретить Рождество. Оказалось, что мама с утра наготовила всяческих вкусностей и поставила тесто, чтобы испечь рулет. Она так готовит! Пальчики оближешь!

Мы с Машкой уже давно приготовили подарки к Рождеству родителям и дедушке с бабушкой и ждали, конечно, ответных подарков. Новый год – отличный праздник, но Рождество, на мой взгляд, – гораздо лучше. И мы ждали его с нетерпением.

Приехал отец, но сразу куда-то умчался. Иногда он был очень занят и говорил: «Работы по горло, всем привет». Но сегодня убежал молча. Я опять пошел к своему другу, компьютеру. Как и большинство моих сверстников, я люблю компьютерные игры. Больше всего мне нравятся стратегии. Например, «Red arlet». Это игра для развития. Еще неплохая «RPG» и ходилки, такие как «Worms», «Sacred under world» и «GTA». Иногда играю в гонки – «NFS carbon», «NFS most wanted». Стрелялки в последнее время что-то надоели.

А вообще, я не могу ни дня без компьютера. Это как наваждение, но иногда мне кажется, что я не смогу без него жить. То есть, если, конечно, его у меня забрать, я не умру, а продолжу свое существование, но когда он рядом, я не могу долго без него. Хотя, положа руку, на сердце, иногда мне хочется, чтобы кто-нибудь временами запрещал мне за него садиться. Вечером, когда я опять вернулся в наш мир, понял, что мир изменился…

Мать почему-то плакала, а Машка сидела у ее ног и гладила ее. Я сразу подумал, что кто-то умер. Но никто не умер. Я пытался успокоить мать и выяснить у Машки, в чем дело. Но интуитивно уже понял, случилось что-то страшное и непоправимое. И связано это с отцом.

– Где отец?

– Я не знаю, – сказала мать.

Больше от нее ничего нельзя было узнать. Допросив потом Машусю, я узнал, что днем произошла какая-то ужасная ссора мамы с отцом. Он собрал вещи и ушел.

– Ничего, Машка, поругались – помирятся. Так бывает у взрослых. К тому же завтра Рождество. Нужно верить в чудеса.

– А кто теперь нам подарки подарит?

– Вот он, детский эгоизм. Все о себе, да о себе, любимой. У тебя уже игрушки ставить некуда. Ведь все есть. И Барби всех модификаций и ее женишок, как там его зовут?

– Кен.

– И все тебе мало. Лучше думай, как маму развеселить.

– Давай ей подарим, что мы купили.

– Давай. Только мы подарок наш общий выбирали и для отца. А его нет.

– Он сам виноват, нечего было злиться. На злых воду возят.