По дороге домой, Ева мысленно разговаривала сама с собой. Она и так всегда отказывалась от своей силы. Она и так всегда ее скрывала от других. И чем меньше она прислушивалась к себе, тем больше ошибок она совершала. Если бы она была более чуткой к себе, то возможно, жизнь ее сложилась бы иначе. Отрицая свою силу, она отдалялась сама от себя. Сейчас ей только предстоит эта дорога к себе.

"Но рассуждая так, получается, что себя я ставлю даже выше Бога. На Бога не надеюсь, а надеюсь на себя. Разве это не грех? Нет, не грех, потому что в этом мире мы зависим от самих себя и других людей. Вера в Бога может помочь преодолеть трудности, но решать и делать должны мы сами. Сама себе противоречу? Нет. Это мир противоречивый! Мы сами решаем свою судьбу, а Бог ее видит!".

"Какое-то время я была и так отвернута от Бога. Решив, что если я - ведьма или ребенок от ведьмы, то, как бы не стремилась к Богу, он меня не примет. А тогда почему есть это внутреннее желание быть лучше?".

"Хотела бы я отказаться от своих способностей? Я не знаю. Господи, если ты лишишь меня этого дара или проклятия, я не воспротивлюсь. Но если и дальше я буду чувствовать что-то особенное, не могу обещать, что буду игнорировать свои ощущения, предчувствия и видения. Может, я и не права, только тогда получается, что вся прошедшая жизнь была напрасной. Нет, такого не может быть. Я верю в лучшее. Я верю в тебя, Господи! А теперь учусь верить и самой себе".

"А если бы я изначально понимала свой жизненный путь и всегда прислушивалась к внутреннему голосу, смогла бы я прийти к тому, к чему сейчас пришла? Я пришла к этому, возможно, именно благодаря уже пройденному пути!".

"Сейчас я понимаю, почему было желание выбрать профессии юриста или психолога, кажущиеся на первый взгляд абсолютно разными. Я люблю докопаться до человеческой сути - своей и чужой. Среди нечистот я могу раскопать драгоценную крупицу! Возможно благодаря одним моим качествам, у меня получилось бы реализовать себя в том или ином плане. Однако с другой долей качеств это бы не получилось. Я копаю иногда глубже, когда все лежит на поверхности! Дело не в ком-то и не в чем-то, дело во мне самой....".

Часть 18.

Ева шла по необозримому лесу, осторожно пробираясь среди нахмуренных массивных дубов. Раскидав свои ветви в стороны, они преграждали ей ровный путь. Длинное, струящееся платье с кружевными вставками и тесьмой мешалось при ходьбе, и Ева его приподняла. Она сама не знала, куда направляется, доверившись манящему ее чувству. Сквозь густую листву деревьев лился мягкий свет, отчего трепещущие листочки, разворачиваясь то одной своей стороной, то другой, переливались, словно глянцевые. Впереди показался небольшой пригорок, поросший низенькими молодыми деревцами. Его верхушка, утопленная в солнечном свете, предательски выдавала, что дальше простирается поляна. Она спешно поднялась по нему, цепляясь подолом платья за шаловливые веточки, и с восторгом огляделась - поляна рябила желтыми свечками, лиловыми кисточками, пучками белых корзиночек и красными шарами маков, которые сразу выделялись среди остальной растительности, словно расплывшиеся пятна на холсте, и в тоже время удивительным образом вписывались в общую гамму.

"Такого не может быть! Столько разных цветов собраны в одном месте! Не подумала бы, что такие абсолютно несочетаемые цвета могут составить совершенную картину!", - размышляла она.

Солнце еще не было ослепляющим, а как бывает ранним утром, только начинало разгораться, разбрасывая свои четкие лучи в разные стороны. И оттого краски становились еще ярче, а не размытыми, как при активном солнце.

С другой стороны поляны - разрумяненные нарядные клены прижимались к скромным осинам, состязаясь в хороводе с богатыми ясенями в позолотах. А в стороне, виляя среди победной зелени можжевельника и туи, виднелась тропинка примятой травы. Она пошла по ней. И чем дальше она заходила, тем необычнее преображалась растительность - всевозможных оттенков и форм вечнозеленые хвойные кустарники чередовались с ярко пылающими разноцветными лиственными деревцами. С каждым последующим шагом открывался удивительный пейзаж, который нелегко вообразить, словно она сама его придумала.

Величественные экзотические гости из всевозможных континентов, приглашенные на этот роскошный бал растительности, окружали ее со всех сторон, но не угрожающе, а приветственно, словно она была царицей этого бала. Тропинка из молодой травки сменялась на небрежно разбросанные колотые камни, переходила в совершенно уложенные мозаикой дорожки, изрезалась мостиками, арками и туннелями. А по краям ее, бросая всем вызов своей неординарностью, замерла футуристически оформленная растительность - то многоярусная, то закрученная по спирали, то вытянутая конусом, то возвышающаяся шарами на тонких ножках.

Ворота чудного сада расступились, и ее взору предстал восхитительный пляж с белоснежным песком и множеством мелких ракушек. И на нем, вытянувшись вдоль песка неветвящимися стеблями горделиво распластались пальмы, не приглашенные на бал за свой дикий нрав. А позади них задумчиво замерло бирюзовое прозрачное море. И на его поверхности лодка. Легкий ветерок качнул лодку, и картинка ожила!

Она снова развернулась к саду и увидела, что в глубине его белеет светлый особняк. Уже издалека она восхитилась его большой открытой террасой, монолитными колоннами, фактурно и ажурно кованными лестничными балясинами и оградами. Он не выглядел заброшенным, наоборот, несмотря на свой старинный декор, он притягивал и манил его посетить. Сверкающий чистотой светлый стол и раскачивающееся кресло на террасе словно сообщали, что внутри него течет жизнь.

"Это дом моей мечты!", - подумала Ева.

Зачарованная домом, она не сразу стала осматриваться. А когда оторвала взгляд, заметила, что и все остальное не менее завораживающее.

Вдалеке - надменные горы, склоны которых местами покрыты хвойными лесами, а местами оголенные, каменистые, с одиночными кедрами, проложившими себе путь сквозь твердую почву. А прямо перед ней - длинная аллея из цветущих магнолий. Ветвистые деревья густо усыпаны цветочками. Снова подул ветерок и слегка потрепал их за розовые лепестки.

"Это рай!", - подумала Ева и закрыла глаза.

Но вновь открыв глаза, вдалеке она увидела Константина, идущего по цветущей аллее. Она сразу его узнала со спины - по внешнему атлетическому, осанистому облику и спортивной, пружинистой походке. Она побежала за ним, и когда была уже близка, Константин повернулся и радостно ее приветствовал.

- Я так рада! Так рада! - воскликнула она, - Я знала, что когда-нибудь мы снова встретимся. Человеческая жизнь - прекрасна! Но она, с ее несовершенствами, принципами, правилами и обязанностями, не позволяла быть нам вместе. Я не обижаюсь на тебя, не держу зла, хоть в той, человеческой жизни была с тобой не согласна. И у меня все еще осталась внутри маленькая искорка любви. Мы сможем снова разжечь этот всепоглощающий огонь.

Константин снисходительно посмотрел на эту "тараторку" и ответил:

- Это не искорка любви. Это твоя память. Ее невозможно стереть, как бы мы ни старались это сделать. Спасибо тебе за искренность! Но не обманывай саму себя!

Он протянул руку к дереву магнолий, каким-то образом оказавшегося рядом, сорвал распустившейся цветочек и закрепил его сбоку в волосах Евы.

- Ты похожа на Богиню! - сказал он, - Ты всегда была и будешь моей Богиней! Но тебе нужно идти. Я отпускаю тебя. Иди. Он ждет тебя.

Ева повернулась в ту сторону дорожки, в которую указал Константин. Там в туманной дымке она увидела мужскую фигуру. Она была еле различима. Однако Ева знала, что это ее мужчина. Ее любимый, ее будущий муж.

Только сейчас она поняла, что все это время была в карнавальной маске. Она ее скинула. И сделала шаг навстречу ему, придерживая подол белого платья...

Ева открыла глаза, приглядываясь к очертаниям того места, где находится. И поняла, что это был только сон.