А когда он уходил, Ева утыкалась в подушки, хранившие его запах. Подушки с застиранными, потускневшими наволочками, подстилаемые для многих других встречающихся пар. Она вдыхала запах дешевого стирального порошка, запах их пота, выделяющегося в момент интимной близости. И это был лучший запах тогда, лучше, чем какие-либо духи.
Ева обводила комнату взглядом полным любви, наблюдала за игрой лучика солнца на стене, проникающим через зазоры между шторами и стеной, и все ей казалось здесь родным и милым. Даже эти дешевенькие, старые шторы, и потрепанный, промятый диван напротив скрипучей кровати, и затертый столик, и узорчатый ковер бабушкиной молодости на полу. Это "старое добро" не было его собственностью, но это было уже частью их жизни. В этой комнате, в этой квартире они уже не один год проводят вечера, ночи и даже иногда дни. Дни были самыми счастливыми, потому что они были редкостью в их общей жизни.
Когда-то в их первую встречу, или как он считает, в третью, и в еще несколько встреч, она находила все это или похожую обстановку в другой съемной квартире убогой, безрадостной и отталкивающей. Сейчас уже это полюбилось и давно стало родным, уютным их общим гнездышком.
Они лежали, утомленные, изнеженные и общались. Они вспоминали, связывающее их обоих прошлое, какие-то смешные моменты, и снова, обсуждая их, воображали вслух, как еще можно было бы изменить ситуацию, что сделать, что сказать, и смеялись.
Этот день они вскоре забудут, как и многие другие похожие дни, проведенные вместе. А если и будут вспоминать, то будут думать, что это было летом. Потому что лето было в их душах, даже когда, за окном кружились белые снежинки или капли от тающих сосулек стучали по жестяным отливам.
Как-то раз, в ожидании свидания с любимым, Ева крутилась перед зеркалом. Она хотела понравиться Константину и потому надела короткое платье. Она понимала, что это платье больше подходит для вечера.
"Он же так любит, когда я сексуально выгляжу! Днем мы, скорее всего, никуда не пойдем. А вечером как раз - самое то", - подумала она.
Мама зашла в комнату и увидела любующуюся собой, слишком откровенно одетую Еву. "Как она так может себя отдавать?! Из приличной девушки она превращается в легкомысленную и легкодоступную. Бесстыдно украшает себя для женатого мужчины". Она решила предпринять очередную попытку отговорить ее от встречи с ним.
Ева уже подумала о том, чтобы одеться приличнее, но испугавшись, что мама может забрать ключи и не выпустить ее или начать очередную "промывку мозгов", быстро поспешила уйти из дома.
- Ты что так собралась идти? Какой ужас! - воскликнул Константин, не приветствуя ее.
- Тебе же нравится это платье?
- Да. Но не днем. Ты что вообще не понимаешь, как нужно одеваться? Это вечернее платье. Ты куда в нем собралась идти - на панель? - негодовал он, не поскупившись на унизительные оскорбления, - Я никуда не поеду с тобой, пока ты не переоденешься!
Ева не хотела объяснять ему, что ей пришлось так выбежать из дома, чтобы сильнее не разругаться с мамой. И сказала, что оделась так для вечера, а день можно провести на квартире, понежиться вдвоем.
- На день у меня другие планы, - протестовал Константин. - Я не собираюсь сидеть в четырех стенах в такой теплый солнечный день.
- Иди и надень, что я тебе сказал, - произнес он, предложив свой вариант одежды. - И не забудь вытереть размалеванные глаза и всю муку, в которую ты окунулась! А то ты и меня всего перемажешь в своей папуасской раскраске!
Ева была раздосадована и возмущена. Почему он за нее все решает? Почему он ничего не спрашивает, что хочется ей? И потом, если она всего лишь любовница, всего лишь та, кто исполняет его похотливые прихоти, тогда какая разница, что на ней надето. Наоборот, этим платьем она подчеркнула всю свою суть, вернее, ту суть, которую он сам навевает. К чему весь этот цирк с естественностью и приличиями?!
Но вся злость, обида и грустные мысли прошли, как только он к ней прикоснулся...
Уже после близости они обсуждали ее работу, неожиданное повышение на руководящую должность, подруг и семью. Еве было важно поделиться с ним даже чем-то незначительным, потому что он не только умел выслушать, но и всегда находил, что сказать в ответ. Ей было интересно слушать, когда он о чем-то рассуждал, умело раскладывая все по полочкам, тонко, глубоко анализируя.
Из дневника:
"Я все ему рассказывала. Все, что происходит в моей жизни, про работу, про учебу, про родителей, про подруг.
Мне было даже важно не то, что он скажет, а то, как он это скажет. Вот видишь ты обычный камень, что можно про него сказать? Можно установить примерный вес, размер, найти подходящий оттенок для описания цвета, определить его породу. Он же мог провести такой анализ, что камень превращался в драгоценный алмаз. Или же, наоборот, вообще терял какую-либо свою значимость...
Потом я пожалела, что рассказывала ему так много. Подруги - стали врагами и завистницами, мама - тираном, папа - бесхребетным существом. Работа стала - детским садом, моя руководящая должность - нелепой случайностью.
Мама - лидер, папа - ей уступает, и даже давно передал все борозды управления. Однако тиранство и бесхребетность - слишком преувеличено. На мой взгляд - родители идеально друг друга дополняют. На счет подруг - чему им завидовать? Тому, что люблю того, кто никогда не будет моим? Я не любовница на обеспечении богатого мужичка. Я - не возлюбленная в ожидании предложения выйти замуж и не строящая общих совместных планов. Я просто любимая и любящая. И всегда это было самым главным для меня! Но сейчас, этого стало мало.
В основном он всегда является инициатором и организатором нашего с ним досуга, и сетует на то, что хочет видеть и от меня инициативность.
А я не хочу быть инициативной, потому что стала уставать от этой насыщенности, я бы даже сказала - пресыщенности в наших встречах. Мне хочется побыть с ним вдвоем, только вдвоем, никуда не идти, ни с кем не встречаться. Иногда не хочется даже разговаривать, просто вместе полежать в обнимку. Но он каждую нашу встречу стал превращать в яркий, шумный праздник. Он стремится окружить себя новыми людьми и событиями, словно проживает последний день своей жизни, беря от нее по максимуму. Даже как-то случилось, что я осталась на съемной квартире, а он пошел один в ночной клуб.
Возможно, мужчине, уставшему за неделю от рабочих дел и проблем, и заскучавшему в однообразной семейной жизни, хочется праздника. И этот праздник он себе устраивает раз в неделю. Этот праздник он связывает и со мной. В этот праздничный день он хочет получить максимально много впечатлений. Я же - ведущая беззаботный образ жизни, и без него посещающая довольно часто увеселительные заведения вместе с подругой, в дни наших с ним встреч хочу совершенно другого - умиротворения.
Думала ли я о его семье - жене, детях? Изначально, когда отношения только начинались, я не думала. Потому что считала, что эти отношения не продолжатся долго. А когда поняла, что влюбилась, стало тем более не важно. Потому что была поглощена этой любовью, растворилась в ней, ничего и никого больше не существовало.
Теперь, когда разум стал возвращаться, стали появляться и размышления, и вопросы. Если он больно делает своей семье, значит, может сделать и мне больно?
Стала ли я испытывать стыд и муки совести, что я поступаю неправильно по отношению к его семье? Только изредка, когда фантазируя, я представляла его своим мужем. И таким образом, становилась на их место. Но я себя убеждала в том, что он все равно бы изменял жене. Не было бы меня, была бы другая девушка. Ведь началось все не с меня, и закончится не мной...
Еще я никак не могла найти компромисс между велением разума и желанием сердца. Я верила в судьбу, в знаки, посылаемые судьбой. Меня подкупала наша первая встреча, наш первый разговор - когда, казалось, он угадывает мои мысли, случайная встреча ровно через год, его рассказ об идеальной женщине, которую он нарисовал, и ее сходстве со мной.
