– Драконы?!

– Эта рыжая стерва?!

Нет, ну какое единодушие! Они что, по очереди говорить не могут? Нашли друг друга, честное слово!

– Эта рыжая стерва тоже дракон, и характер у нее очень даже драконий.

Делимор недоуменно затряс головой.

– Ася, ты меня совсем запутал. У нас драконы – это почти легенда. А эльфов давно в резервации сослали.

– Наверное, у нас их тоже когда‑то сослали, а теперь не сознаются, – пожал я плечами, – вот они и смылись. А в Эмире до этого не додумались, и эльфы там очень даже наглые и временами агрессивные. Он нам чуть Киду не прирезал.

– Туда ей и дорога, если она его избила! – зло фыркнула Леринея.

– Не избила, а пощечин надавала, чтобы в чувство привести, – заступился я за вредную драконшу. – А полуоторванное ухо – еще не повод даму кинжалом под ребра тыкать.

– Тебе бы ухо оторвали, я бы посмотрела, чем бы ты и в кого тыкать начал, – еще больше распалилась девушка. – И вообще, ты куда Винса дел?

– Там оставил, на растерзание злобной драконице! – подначил я.

– Что?!

– А то! Лера, успокойся, Винс эту компанию в курс дела введет, а потом они сюда поднимутся. Вот и познакомишься с настоящим драконом, – пояснил я уже Эрмоту.

– Да… – граф удрученно покачал головой. – Никак не пойму, что вы все же за компания. Только начнешь вас всерьез воспринимать – у вас какие‑то заморочки дикие появляются. То кот говорящий, то дракон ручной…

– Ага, щаз! Ручной, как же, – поморщился я. – Познакомишься – сам поймешь. Такую приручить – божественной силой обладать нужно, да и приручать – себе дороже, – и, чтобы прекратить эту бессмысленную полемику, поспешил сменить тему. – Ну что, пообщаемся с Зеркалом?

– Прямо сейчас? – вскинулся Делимор.

– А чего откладывать? – пожал я плечами и подошел к артефакту.

– А можно мне тоже посмотреть? – робко попросила Леринея.

– Конечно, – кивнул я и погладил Зеркало. – Ты же не будешь против, милое? – по руке заскакали теплые солнечные зайчики. – У меня к тебе очень странная просьба. Где‑то там, в той галактике, что я нечаянно обрек на гибель, есть мир, в котором хранятся Белые доспехи. В них вложена сила самого Света в противовес силе Тьмы, что окрашивает другие доспехи – Черные. Ты помогло мне найти рыцаря, достойного их носить, но рыцарь не справится с Тьмой без защиты Света. Эти доспехи очень нужны нам всем. А еще они очень нужны мне, чтобы исправить свою роковую ошибку…

Я еще продолжал говорить, а по стеклу уже пробежала радужная рябь. Я легонько коснулся губами кованой рамы и отошел в сторону. Мы завороженно ждали, что покажет нам Зеркало. И оно показало…

Бесконечная черная плита, словно отлитая из стекла, уходила за горизонт. Свет тысячи солнц или одного, но слишком большого для этого места светила, лишал этот плоский недвижный мир каких‑либо теней. Ни пылинки, ни холмика, ни малейшего шевеления не нарушало безмолвия и покоя. Белое небо, черная твердь, и ничего больше. Лишь ослепительно‑яркая точка сияла где‑то вдалеке. И эта точка стала увеличиваться, когда зеркало приблизило изображение, постепенно приобретая человекоподобные очертания. Белые доспехи стояли на невысоком постаменте, словно вознесенная на пьедестал несбыточная мечта. Они были ослепительны. И недосягаемы.

Я тяжело вздохнул, и Делимор недоуменно посмотрел на меня.

– Безжизненный мир, – пояснил я, но графу этого было недостаточно. – Там никого нет, в кого я мог бы вселиться и заставить притащить сюда доспехи.

– Хочешь сказать, мы не сможем их достать? – нахмурился Эрмот.

– Не с теми возможностями, которые у нас есть сейчас. Но это еще ничего не значит. Я все никак не смог выяснить у Аля, каким образом мы вообще должны попасть в любой из миров вашей галактики. Темнит он что‑то, уходит от темы.

– Ну, если надо, ответ я из него вытрясу, – кровожадно пообещал Делимор.

– Не надо, – поспешил остановить его я. – Аль, может, и вредный, и многого недоговаривает, но откровенных пакостей он нам делать не станет. Он сам заинтересован в том, чтобы я спас вашу галактику. Он мой учитель, и ответственность за мою ошибку ложится и на него тоже.

– Хочешь, чтобы я поверил в то, что он такой уж ответственный? – недобро усмехнулся граф. – Этот старый сквалыга в распутном колпаке?

– Ну, какой есть… – я вздохнул. – Не лучший из людей, конечно, но зато один из сильнейших магов. И ему никуда не деться. Именно в силу своей сквалыжности. Не оставлять же вас всех в этой башне вечными нахлебниками.

– А ты не лишен проницательности, маркиз, – развеселился вдруг Эрмот. – Кстати, хотел спросить, а как ты остановил мой хрустальный дождь?

– Чего? – не понял я.

– Ну, ту тучу хрустальных стрел, что я выпустил, уже когда перенесся в этот мир, – он замялся. – Я, конечно, извиняюсь за доставленное беспокойство, но вы сами виноваты, выдернули меня из схватки…

– Завесь! – отмахнулся. – Действительно, я сам виноват. А твои стекляшки я просто расплавил.

– Расплавил?! Ты что, маг огня?

– Самому бы знать, что я за маг, – поморщился я. Эрмот надавил на больную мозоль. – Теоретически я – предсказатель. Вон допредсказывался до того, что теперь целой галактике хана. А на практике прорывы у меня случаются совершенно непредсказуемо, и никто никогда не знает заранее, в каком именно направлении они произойдут.

– Ты растешь прорывами? – опешил граф.

– Да, а что?

– В моем мире такой рост мага – крайняя редкость. Ну, и большая удача тоже. Сам я пять лет отучился в Академии, а прорыв пережил только один.

– А я в Академии вообще не учился, – теперь пришла моя очередь развеселиться. – Не приняли, посчитали, что полный бездарь.

– Ну и мир у вас! – покачал головой Делимор.

– А у нас вообще нет Академии, – подала голос Лера. – Была когда‑то давно, да только все маги между собой передрались за учеников, ее и прикрыли. Теперь приходится молодым дарованиям мыкаться в поисках наставников. Мне еще повезло, меня Рол в ученицы взял. А потом еще и Винсент.

– Так ты – ученица вампира?! – похоже, удивлять графа мы не переставали.

– Он учит меня искусству Тени, – кивнула девушка. – Я поначалу мечтала, чтобы это был Валет… – она вздохнула и покраснела, но тут же встряхнула головой. – Но Валета учил Винс, так что я довольна.

– Ничего, Эрмот, – я похлопал вконец обалдевшего воина по плечу, – через пару дней ты привыкнешь к здешнему дурдому и перестанешь удивляться. А удивительное нас еще ждет в иных мирах, – тут мне пришло в голову, что пора бы уж вернуть Винсента и драконицу, пока они там не поубивали друг друга или эльфа с мальчишкой. – Ладно, – я начал очерчивать телепорт, – пойду, приведу наших соратников.

Как ни странно, в апартаментах, которые я отвел Тиму и Феллу, все было относительно мирно. Ну, на первый взгляд, во всяком случае. Вот только Винс и Кида о чем‑то отчаянно пререкались. Причем мнения болельщиков – Феллиора и Тима – явно разделились. Эльф как раз доказывал драконице, что что‑то будет опрометчивым шагом, когда я вывалился из телепорта.

– О чем спор? – поинтересовался я.

– А, маркиз! – ухватилась за мое появление Киниада. – Ты очень кстати. Винс отказывается показать мне твой подарок.

– Подарок? – не понял я.

– Ну да, хрустальный шарик. Ни за что не дал мне его в руки.

– Это его дело, – я пожал плечами. – Я свои подарки обратно не забираю.

– Не слишком‑то он им дорожит, раз предложил поменяться, – фыркнула драконша.

– Шарик меня не признал, – сообщил Винс. Интересно, когда он успел это выяснить? – Я все же не маг, а убийца. Мне оружие нужно. И я всего лишь предложил Киде поменять его на ее кинжалы.

– Это ваше дело, – решил я прервать поток возмущений, пока меня в их споре судьей не сделали. – Ну, вы теперь знаете, зачем вы здесь?

– Вот именно, – тут же ухватился за мои слова вампир, пряча шарик в карман и не обращая внимания на шипение драконицы. – Основные тезисы вы, я полагаю, уяснили, а на дополнительные вопросы ответит уже он.