– Почему ты плачешь? Я тебя обидел? Извини, я этого не хотел. Правда.
– Ты мне сразу понравился, ещё в кафе. И честный, и порядочный, и не приставал, как некоторые сейчас пригласят девушку в дом и… ну ты понял…
– Так в чём проблема? Я что-то не понимаю ничего.
– Мне бабушка предсказала…
– И что она предсказала?
– Что «мужа ты обретёшь на вокзале». Дословно.
– Обалдеть! И ты молчала?
– Боялась сглазить…
– Ладно, супруга моя, новоиспечённая. Бери свою дамскую сумочку, а я возьму твою спортивную с пожитками и возвращаемся к машине.
– Егор! Егорушка… ты что серьёзно? Вот так сказал? Ты сейчас мне предложение сделал? – Надя смотрела на него широко раскрытыми глазами, боясь поверить в то, что предсказание её бабушки сбылось.
– А ты против?
– Нет, ты скажи: да или нет?
– Да. Да! Да!!! Так лучше?
– Егор… у меня нет слов…
– Не понял. Ты мне отказываешь? Почему?! – он вдруг подумал, что сейчас навсегда потеряет эту девушку, которую полюбил за то короткое время их знакомства. Ему показалось, что несколько секунд назад рухнул весь мир и ему уже не нужно никуда ехать. Будь, что будет.
– Нет… да… то есть, тьфу! Нет, не отказываю и, ДА – я согласна. Господи! Почему это происходит так и в такое время. Какое странное чувство…
– Какое? – Егор обнял Надю.
– У меня какой-то внутренний душевный подъём. И это несмотря на сложившуюся ситуацию.
– И у меня тоже, Надюша! А теперь вперёд – «на штурм Монкадо»!
– А что это такое?
– Это призыв Фиделя Кастро при штурме казарм, когда Куба обрела независимость.
– Ой! А я и не знала! Какой ты начитанный!
* * *
Они сели в машину и, благополучно миновав несколько улиц, выехали на Московский проспект.
– Сейчас мы через Северный мост доедем до Остужева. Там, на блошином рынке, есть и Сбербанк и магазинчики. Снимем десятку с карты и купим себе всё необходимое, а в охотничьем магазине – кое-какую экипировку.
– А это зачем?
– Кто знает, что дальше ожидать от этой ситуации. Запас карман не тянет.
– А потом с деньгами как? На жизнь хватит? Ещё неизвестно, сколько придётся там находиться.
– Мне в конце месяца по договору ещё полтинник должны перечислить за корпоративный сайт. А дальше – посмотрим.
– Если деньги снимать с карты будем в Новой Усмани, то они же нас легко вычислить смогут.
– Блин! Я об этом как-то не подумал. Тогда я здесь сниму все.
– Я пошла по магазинам. Встретимся где?
– Нет, разбредаться не будем, лучше вместе – так надёжнее.
– По дамским вещам ты тоже со мной пойдёшь?
– Пойду. Кстати, покупай что-то практичное, как для села.
– И в примерочную со мной пойдёшь? – Надя с хитринкой посмотрела на Егора.
– Могу рядом постоять.
– Да ладно. Чего уж. Мужу можно.
– Спасибо за доверие. Ты только не сильно задерживайся в этом отделе. Не время сейчас.
– Эх, так вот вы, мужики.
– Надя, не обобщай. Мы с тобой не в свадебное путешествие едем, хотя я бы сейчас именно этого хотел, а прятаться собираемся.
– Хорошо, не буду. А что ты собрался в охотничьем магазине покупать? У тебя и ружьё есть и билет охотничий?
– Нет. Возьмём камуфляж, добротные рюкзаки, спальники, пару ножей, какие продадут без билета, ну и по мелочи: фляжки, спички непромокаемые и тому подобное. Кстати, вместо обычного нижнего белья, тебе можно подобрать что-то «а-ля фитнесс» – и практично и удобно.
– Мы как будто на войну собираемся.
– Ой, Надюша, не каркай.
* * *
Спустя час молодые люди, совершив нужные покупки и заправив машину на выезде из Воронежа, успешно стартовали к Новой Усмани.
Тёткин дом встретил их затхлым воздухом, большим количеством паутины на потолке и стенах и ветхим, наполовину сгнившим крыльцом. Заросли сорняка на всём приусадебном участке, покосившийся забор и сарай – всё это свидетельствовало о том, что здесь давно никто не живёт.
За пару часов Надежда навела более или менее сносный порядок в зале и кухне, заодно включив старенький холодильник и разложив в нём продукты и напитки. Егор быстро отыскал в сарае необходимые ему инвентарь, инструменты и материалы, оставшиеся ещё со времён их проживания с тёткой. Теперь он вспоминал добрым словом те уроки хозяйствования, которые давал ему здешний участковый дядя Гриша: молодой человек скосил бурьян с задней стороны дома, настроил душ и навёл порядок в уборной.
– А огород будем копать? – поинтересовалась вышедшая из дома Надя.
– Нет, Надюш. Не будем, дабы не привлекать внимание.
– Жалко. Я с детства привыкла к работе на земле. Она – наша мать-кормилица.
– Ни разу не возражаю, но пока не будем испытывать судьбу.
– Я там телек в чулане нашла. Сможешь починить? А то так со скуки помрём.
– Попробую.
Очистив от пыли и паутины старенький «Рекорд ВЦ-311», Егор обнаружил отсутствие шнура питания с предохранителями. Моток провода, найденный там же в чулане, решил сразу две проблемы: включения телевизора и антенны. Настроенные несколько каналов из Воронежа мало-мальски скрасили проблемы их будущего досуга. Сварову сразу бросились в глаза найденные в тёткином шкафу маленькие шторки на окна, которые заботливо повесила Надя. Общая чистота и уют, созданные этой девушкой за небольшой промежуток времени, напомнили молодому человеку его юность, когда они с тёткой, на время его летних каникул, переезжали сюда и занимались огородничеством, чтобы как-то свести концы с концами в этой сложной и дорогой жизни. На волне всего увиденного, Егора опять начали одолевать грустные воспоминания о безвременной кончине тёти Веры.
– Хорошо, что дома заброшены и нет соседей, – сказал он, пытаясь встряхнуть надоедливые мысли.
– Это почему же?
– Так будем знать точно, что никого из рядом живущих нет, мы никому не интересны, а любой пришлый будет означать нездоровое любопытство нашими персонами. Остаётся ещё местный участковый, дядя Гриша, но он – бывший любовник моей тётки, думаю, что он даже прикроет, если что.
– Нет. Участковые такие люди… им сейчас верить нельзя.
– Не спорю с тобой, но дядя Гриша относился ко мне, как к родному. У него сын, мой одногодок, в Усманке утонул, а его жена тогда умом из-за этого тронулась. Вот почему дядя Гриша, чтобы тоже с катушек не слететь, начал меня как крестника привечать, хоть и не является таковым. Поэтому он и пережил горе. Так что не сдаст.
– Раз так, то нам повезло.
– Будем надеяться.
– Как же жарко! Солнце так печёт, что на улицу хоть не выходи.
– А что ты хотела? Июль – макушка года. Сейчас люди только и спасаются выездами на водоёмы.
– Ты душ сделал?
– Да. Всё посмотрел, кое-что подкрутил, воду налил. Сейчас жарко, она уже, наверное, согрелась.
– Тогда мы тоже купаться пойдём? – поинтересовалась Надя с нотками озорства в голосе.
– Пойдём. Сейчас машину загоню во двор, чтобы глаза никому не мозолила и тогда можно. Только там нюанс есть.
– Какой?
– Мыться придётся по одному.
– Серьёзно? Ты что, меня боишься? – хитро спросила Надя.
– Нисколько. Просто мыться вдвоём не очень удобно: в душевой мало свободного места, так что друг о дружку касаться точно будем. Да и в одежде как-то не хочется.
– А почему в одежде? Так я в душ иду с мужем или как?
– Конечно с мужем. Я просто предупредил.
– Я, может и хочу КАСАТЬСЯ мужа.
– Я ничуть не возражаю, Надюш, – Егор покраснел, услышав последнюю фразу – тогда я пошёл машину отгонять.
– Полотенца и бельё я уже приготовила. Жду в душе.
Глава 3
Молодой человек отогнал машину, закрыл её и закидал разными ветками высокого, недавно скошенного им сорняка. Тихонько ступая, он подошёл к душу и постучал.
– Егор, входи, открыто.
Сваров отворил дверь. У крана стояла нагая Надежда и молодой человек искренне залюбовался её статной красивой фигурой. Девушка повернулась к нему лицом. Русые волосы, расплетённые из косы, прикрывали её грудь. Строение её тела напоминало ему гравюры и картины русских художников, где девушки стройные, но широкие в кости, участвовали в страде, убирались по дому и носили воду с колодца. Этот старославянский стиль женского начала всегда волновал и привлекал Егора.
