Отложив рацию я сбросил предохранитель автомата в крайнее нижнее положение - "одиночный огонь". Хотя, если разобраться, у гражданского варианта АКМС куда не сбрасывай, все одиночный. Сам автомат пристроил у двери под левую руку, стволом вперед, пальцы на рукоятке управления огнем, разложенный рамочный приклад упирается в локтевой сгиб. Вроде спокоен, скорее всего никого там нет, но в груди неприятно потянуло, а вдоль позвоночника прокатилась ледяная волна.
Показавшийся вскоре из за поворота пост представлял собой двухэтажное здание красного кирпича с просторным гаражем на четыре машины и застекленной наблюдательной площадкой, где в мирное время пили кофе, разгадывали сканворды и просто спали доблестные "продавцы полосатых палочек". Очередность дежурств "на земле" разыгрывалась в карты или на спичках. Влево и вправо от строения, обозначая территорию поста, протянулся невысокий декоративный заборчик из того же красного кирпича. Поравнявшись со строением Андрей сбросил скорость, готовясь зайти в закрытый поворот, когда раздался раскатистый "бум!" Участок дорожного покрытия прямо перед капотом машины покрылся мелкими выбоинами, а по лобовому стеклу и кузову забарабанило что то металлическое. Андрей рефлекторно ударил по тормозам, машина, мягко качнувшись, остановилась. Из за полуоткрытой металлической двери гаража неспеша вышел пожилой мужик в застиранном камуфляже "дубок" и советском "лифчике" (лифчик - армейский разгрузочный жилет), из нескольких кармашков котогого виднелись запалы ручных гранат. Правая рука небрежно придерживала ложе потертого СКС - а, между пальцев левой дымился "чинарик". Подойдя к машине вплотную со стороны "кенгурятника" он отбросил окурок и с силой хлопнул ладонью по металлу капота.
- Вылезай, приехали.
По телу прокатилась ледяная волна, оставив после себя омерзительную слабость. На лбу выступили крупные капли холодного липкого пота. Бег времени остановился, запечатав меня, как мошку, в куске прозрачного янтаря. Боковые зеркала отражали фигурки людей с оружием, выбегающих из за забора и окружающих машины нашего конвоя. Громадным усилием воли сбросив сковывающее тело оцепенение, я потянул автомат на себя, одновременно перехватывая цевье правой рукой. Зацепившийся за обшивку приборной панели намушник со скрежетом прочертил глубокую царапину на темной рефленной пласмассе, ствол наконец освободился и с глухим стуком лег на "торпеду". Стоящий перед машиной мужик с удивлением уставился на скошенный "клюв" компенсатора.
Выстрел напомнил звук разорвавшейся гранаты. Лобовое стекло продернулось плотной паутиной трещин и осыпалось на капот. Когда видимость восстановилась, о мужике напоминал только лежащий в нескольких метрах от машины СКС. Наваждение спало, меня бросило в жар. Выплеснувшаяся в кровь лошадиная доза адреналина "ускорила" мое восприятие на столько, что окружающий мир стал напоминать кинокартину в покадровом просмотре. Сквозь треск начавшейся стрельбы слышны звуки попаданий в металл. Андрей, сжавшись в комок, старается укрыться от пуль под приборной панелью. Хриплю пересохшим горлом - Наружу! - и сам вываливаюсь из левой дверцы на теплый шершавый асфальт. От сильного удара мгновенно немеет плечо, слышен хруст застрявшей между креслом и полом лодыжки. Спиной чувствую обращенный на меня взгляд. Еще мгновение - и прозвучит выстрел. Страха нет, есть сухая констатация факта: Все, приплыл. Сквозь грохот стрельбы различаю звук распахивающейся двери "буханки" и уханье Диминой помпы. Первый за весь бой истеричный крик - "Сука!", звук падающего тела и лязг об асфальт чего то металлического. Не чувствуя боли вырываю застрявшую ногу, изгибаюсь, как червяк, и перекатываюсь на спину. Перед открытой дверью "буханки" лежит какая то груда темнозеленого окрававленного тряпья, в метре валяется АКСУ (автомат Калашникова со складным прикладом, укороченный, калибр 5,45х39) со сложенным прикладом. Двое в камуфляже пригибаясь бегут к зданию поста, а Дима, не снижая темпа лупит в угон. Автоматически считаю выстрелы: пять, шесть, семь, восемь, все, он пустой. Все так же лежа на спине и чуть приподняв голову "принимаю эстафету" стараясь "срезать" ближнего ко мне "бегуна". Мимо. Пули проходят слишком высоко, сдирают кору и сбивают ветки с чахлых придорожных деревьев. Парочка успевает добежать до забора и "рыбкой" ныряет в укрытие. Врагов в поле зрения нет, вижу только Серого, присевшего на колено под защитой заднего бампера "своей" машины. Он бросает в мою сторону вопросительный взгляд. Машу в ответ рукой - "Все нормально". Серый коротко кивает и аккуратно высунувшись из за машины открывает огонь по кому то мне не видимому. Глухие хлопки AR - ки сливаются в длинную очередь. Откуда то сверху раздается два ружейных выстрела. По звуку охотничий гладкоствол. Паникуя, кручу головой в поисках противника. Треск карабина, кажется СКС. В проеме окна "смотровой площадки" появляется темный силуэт, на секунду замирает и сложившись практически пополам, исчезает из поля моего зрения. Петро отметился. Хорошо отметился. Не сразу понимаю, что стрельбы больше нет. Голова пустая и легкая, словно наполненный гелием детский воздушный шар. Аккуратно переворачиваюсь на живот, встаю, полуприсядью обхожу машину. С левой стороны от нашей ленточки, рядом с "буханкой" Сергея, уткнувшись лицом в асфальт дороги, лежит человек. По неестественно вывернутым конечностям и общей "расслабленности" тела, сразу понимаю - мертв. Присмотревшись внимательнее, замечаю выглядывающий из под живота деревянный приклад, убитый был вооружен. Встаю в полный рост, ищу глазами ребят. Вот Сергей, присеший за машиной, держит AR-ку у плеча, контролируя свой сектор стрельбы. Слышу, как кто-то спрыгнул на дорогу, резко оборачиваюсь - свои. Дима, удерживя Fabram на уровне груди направлятся ко мне. Заглянув за машину вижу Андрея, присевшего на корточки за задним колесом джипа. Порядок. Хриплю - Где остальные?
Услышать ответ я не успел. Чей то сорваный голос закричал - Берегись! - а следом тишину разорвали несколько коротких автоматных очередей. Совершенно инстинктивно, не размышляя и не оглядываясь, бросаюсь под защиту кузова головной машины нашей волонтерской ленточки. И только почувствовав спиной рифленую резину "Бриджстоунов", кричу - Откуда?!
- Не видно! - Серега на секунду выглядывает из за "буханки".
- За забором, справа! - Только теперь понимаю, что кричал Петро. - Из автомата бьют! Высовываюсь из укрытия и успеваю заметить ствол "калаша", выглядывающий из за забора на высоте около метра над землей. Еще две коротких очереди, и пригнувшаяся к самой земле человеческая фигура бросается прочь в направлении ограждающих дорогу деревьев.
-- Один уходит, уходит! - кричу, понмая, что "достать" беглеца под таким углом просто не успеваю. Сергей встает в полный рост, плавно вскидывает винтовку к плечу. Три коротких выстрела сливаются в один, и фигура в камуфляже, широко взмахнув руками, валится ничком на землю.
-- Там еще один! - Сергей оглядывается на меня, молча кивает и открывает огонь по невысокому забору красного кирпича. Бам! Бам! Бам! Пули выбивают фонтанчики грязножелтой пыли, пятная гладкую поверхность неровными, уродливыми оспинами. Через секунду понимаю его задумку и к басовитым хлопкам 308 - го присоединяется лающий кашель моего АКМС - а.
- Хорош стрелять, он готов! - Петя, наполовину высунувшись из за своего розового монстра, машет нам рукой.
- Ты видишь его?
- Не полностью. Только автомат на земле и часть руки, до плеча. Не шевелится.
- Следи за ним. - я сажусь на теплый асфальт прислоняясь спиной к переднему колесу. Устало вытягиваю ноги. Шарю по карманам жилетки в поисках сигарет. Все тело бьет крупная дрожь, подцепить "цвяшок" удается далеко не с первого раза. Глубоко затянувшись, с удивлением смотрю на правую руку. Вся кисть покрыта уже подсыхающей красной кровяной коркой, наполовину содранный ноготь большого пальца торчит под неестественным углом. Где, когда умудрился? Аккуратно прижимаю ногтевую пластину и прихватываю завалявшимся в кармане грязным платком. Внимательно осматриваю себя на предмет непредусмотренных природой отверстий и прочих телесных повреждений. Нахожу. Майка с правой сторны груди разорвана, в прореху видна длинная неширокая ссадина. Когда из машины выпадал, на камушек налетел, точно.
