прямым ногам. Руо, вышедший из укрытия, рано утром и прямо направлявшийся к
ней, с неожиданным для себя чувством нежности, смотрел на дикий взгляд,
стрелявший из под, тонких бровей. Он видел, что девушка его не боится, напротив,
её глаза выдавали страстное желание спросить его о чем-то и он, кажется,
догадывался, каким будет этот вопрос. Он не ошибся.
Сунн казалось, что она спит. Из недоступного для нее леса, вышел прекрасный
юноша. Его лицо с тонкими, мужественными чертами, излучало любовь и участие.
Бездонные глаза манили и очаровывали. Он медленно приближался, улыбаясь так,
что хотелось раствориться в этой неге навсегда. Она, конечно, понимала, что к ней
приближается не человек, и приготовилась к неминуемой смерти. Но ей было уже
все равно. Она хотела задать лишь один вопрос, а там хоть к Темному, хоть к
Светоносному. До гостя осталось десять шагов.
– Прежде, чем ты меня убьешь, – с силой прокричала она, но Руо услышал тень
легкой мольбы в мелодичном голосе, – прошу, ответь, где мой дед Вей-Ли-Хо?
Приближенный вдруг резко остановился, его плащ взметнулся, приняв форму
кресла и Руо грациозно сел, не делая попыток сблизиться хотя бы ещё на шаг.
– Он здесь и поэтому Телькуньяром не убил тебя, – мягкий голос донесся до
Сунн. Внезапно её охватила слабость, ноги подкосились, и она осела на
разноцветную гальку, в изобилии рассыпанную на прибрежном песке.
Противоречивые чувства охватили её и лишили сил. С одной стороны это была
радость, что, пусть перед смертью, но она обрела семью, но с другой… С другой,
она поняла, что все обвинения против её деда, все проклятия, сыпавшиеся на его
голову, не оказались лживой напраслиной, как она втайне надеялась. – Что ж,
теперь ты можешь убить меня, -Сун встала, с достоинством глядя прямо в глаза,
терпеливо ждущему ангелу тьмы.
– Он не хотел, что-бы так получилось с Оссийским селением, если тебя это
интересует, – Руо продолжал сидеть, ласково смотря на девушку. – Тебе и тем, за
Щитом, – он небрежно махнул рукой в сторону, возвышавшейся над рекой
громадины, – не в чем обвинять его. Твоего деда, гм, – Приближенный слегка
запнулся, – обманули. Вернее ввели в заблуждение. Но, – уже быстрее добавил он,
– тебе следует знать, что от людей он всегда видел лишь презрение и злобу.
Понимаешь?
– Больше, чем ты думаешь, – прошептала Сунн. – Делай же свое дело.
– Неужели ты за смертью пришла сюда? – Руо порывисто поднялся и одним
махом преодолел разделявшее их расстояние. Плащ от неожиданности взметнулся,
принимая обычную форму и, в спешке последовал за своим хозяином.
Черные омуты глаз Дуно, утренним туманом погрузились в раскосые очи Сунн,
лаская её, и подавляя волю, одновременно. Его изящная ладонь с нежностью
провела по шелковистым волосам, коснулась щеки. Воздух вдруг вокруг сгустился,
сделавшись тяжелым и пьянящим.
–Разве женщина должна умереть, так и не познав мужчину? – словно
дуновение ветра, заблудившегося в горах, Услышала Сунн, мягкий голос
Приближенного. По телу её пробежала легкая дрожь и она не стала сопротивляться
неизбежному…
–Ну, вот и все Морта, я выиграл. Надеюсь, ты ничего не пропустила, – Руо
прибывал в отличном расположении духа. Он вернулся к своей спутнице вечером,
того же дня, оставив обессиленную иутайку в её укрытии, напоследок нежно
поцеловав, и потихоньку выбрасывая её из головы.
–Я даже, не буду загадывать для тебя что-то невыполнимое, ты рада? – он
заглянул в глаза, обиженно поджавшей губы гуаргуане.
–Конечно, я рада, Руо, – наконец сухо обронила она, дождавшись, когда
Приближенный начнет слегка злиться на её молчание. – Просто, я вспомнила, кое –
что, о чем не следовало забывать нам обоим.
– И что же это такое, важное для нас обоих? – Дуно снисходительно
улыбнулся.
– Да, в общем-то, ничего такого, если не считать важным дату великой жертвы
Отца, и того, что мы должны будем отслужить мессу гибели его сына в этом лесу, да
ещё рядом с Границей, где и Храма то нет, – Морта сокрушенно покачала головой,
опустив её вниз и пряча нехороший блеск глаз. – А тут ещё надо решать, что делать
с этой иутайкой…
Приближенный оцепенел. Впервые он не знал, что делать. Близость со
смертной в такой день могла привести к зачатию ребенка, но знала ли об этом
гуаргуана? Если да, то тогда она специально оттянула дату пари, что-бы отомстить
ему за связь с человеком, если же нет, то это роковое стечение обстоятельств. В
любом из вариантов теперь следовало каким-то образом объяснять Морте
необходимость сохранения жизни Сунн. Убийство ребенка, в котором течет кровь
Приближенного, невозможно. Ангелы не уничтожают своих детей, если, конечно, у
них в планах нет стать растением или там козявкой какой-нибудь. Прецедентов не
было, но внутренний голос Дуно настойчиво твердил, что аппеляцию, за такое
преступление Темный Отец не примет. Руо посмотрел на гуаргуану, молча стоящую,
с сокрушенным видом, и ничем не выдававшую какого либо злорадства.
– Морта, – голос Дуно с силой ударил в воздух, заставив дрожать листву на
ближайших деревьях, – нам не будет прощения, если, мы не проведем церемонию
по всем правилам. Ты немедленно отправишься к вартам и организуешь все к моему
прибытию. К восхождению обоих светил Храм, пускай временный, но должен стоять!
Используй всю свою магию и всех вартов, каких встретишь по дороге.
–Ты не поможешь мне? – робко спросила гуаргуана и Руо, как ни
прислушивался, не услышал и тени ехидства в её тоне.
– Мне необходимо вернуться на берег, – уже мягче ответил он.
– А может, стоит оставить её в живых? – нежно проворковала Морта,
участливо, заглядывая в бездонную пропасть его глаз. Лучше ей было не делать
этого.
– Положусь на волю Отца, – обрезал он, наконец-то заметив странный отблеск
в её глазах и придя к какому-то решению. – Иди, у тебя много дел, – Приближенный
плавно развернулся и заскользил в сторону стонущей и поющей У-Да-Ну. Морта
злорадно улыбаясь, тоже развернулась и двинулась вглубь леса. Её маленькая
месть блудливому Дуно, удалась и у Руо тоже будут неприятные чувства на душе.
Может она и не женщина, но. … Тут гуаргуана резко себя оборвала, понимая, что
может встать на скользкий путь сравнения себя со смертными, а это было ниже её
достоинства.
– Ревнивая дура, – пробормотал Руо, наверное, уже в сотый раз, после того,
как покинул торжествующую гуаргуану. Он не заметил, как достиг шалаша, в котором
спала Сунн, но у входа он резко остановился, глядя на спящую девушку.
Четкого плана у Руо не было. Он не собирался причинять внучке Сутороса
вреда, ни до близости с ней, ни тем более, сейчас. Однако то, что у Сунн, теперь,
возможно будет его ребенок, сильно усложняло дело. Он, конечно, не испытывал
каких либо чувств ни к ней, ни к будущему ребёнку, но оставлять их на произвол
судьбы, здесь в Телькуньяроме, не имел права. Внезапно, какая-то мысль пришла в
голову Приближенному, вызвав улыбку на тонких, чувственных губах. Он оглянулся
назад, на высоченный Щит, опирающийся на реку, что-то прикинул и сам себе
согласно кивнул головой. Решение было простым и изящным: стереть воспоминания
Сунн о сегодняшней близости и отправить её через Границу. Первую часть плана он
тут же привел в исполнение. Скользнув внутрь шалаша он склонился над, спящей и
погрузил её ещё в более глубокий сон. Затем прочитал короткое заклинание памяти.
Простенькое, но снять его можно было, лишь зная имя того, кто его накладывал.
Теперь предстояло выполнить вторую часть плана. Он посмотрел на нагое тело
юной девушки и покачал головой. Появление обнаженной гостьи на Щите, вот так,
